Александр Сапаров - личный лекарь Грозного Страница 35

-Итак, я в общих чертах понял сложившуюся ситуацию, быстро мы ничего сделать не можем. Но, надо подумать о возможности устроить волнения в Литве, в которых великий князь Иоанн II может погибнуть. Дискредитация же образа московского князя у нас идет уже давно и, кстати, в этом нам помогает еретическая англиканская церковь. Вообще вся благочестивая Европа в ужасе от Московитского деспота, и его смерть обрадует многих. Поэтому я поручаю вам генерал продумать наши дальнейшие действия и возможность смерти царя дикарской Тартарии. Что же касается этого врача, то будьте любезны передайте мне все сведения о нем. Очень хотелось знать его возможности в лечении болезней, в частности, может он что-либо знает о продлении жизни. И прошу не предпринимать пока никаких попыток к его устранению.

Я медленно выезжал из Кремля, сегодня у меня был странный день, еще вчера я праздновал рождение сына, а сегодня меня огорошил своим решением государь. О его поступке сегодня судачили все кому не лень. И уже подсчитывали, что получит мой сын в подарок на зубок от крестного, никто про серебряную ложку не вспоминал, говорили о размере будущей вотчины. Когда ко мне подходили мои хорошие знакомые и начинали потихоньку поздравлять с царским благоволением, я только согласно кивал головой, осенял себя крестным знамением и говорил

-Все в руках божьих, как будет, так и хорошо,- и думал,- вот попал, так попал.

Даже уйдя в приказ, не избавился от назойливых поздравителей. То один, то другой прорывались сквозь стрельцов и рассказывали, как они рады за меня, и просто мечтали пригласить в гости.

Когда вышел из аптекарского приказа, Кошкаров, стоявший одиноко на крыльце, сразу мне сказал:

- Наслышан уже, наслышан, не может тебя государь по местничеству сразу через десяток родов переставить, а вот сына твоего царского крестника не в пример тебе ставить будут. Сделал подарок Иоанн Васильевич, так сделал, добер был сегодня. А вот кого крестной будешь звать, не знаю, ежели государю не в нос будет, всякое может приключиться. Тут старуху не пригласишь. Надо девицу лепую, да с косой длинной найти.

-А чего это с косой длинной?- удивленно спросил я.

-Хех,- прищурился Борис,- лечишь государя уже не первый год, а какие ему девицы нравятся, не знаешь.

-Ладно, Борис. Время у меня еще есть, разберемся мы с девицей красной, а сейчас вперед в лекарскую школу.

В школе, как обычно, я как бы отстранился от окружающего меня мира, здесь царили запахи больницы, знакомые мне большую часть жизни. Ученики, пока еще сидели по разным аудиториям, и вскоре должны были собраться для моей лекции. Большинство из них еще не овладело грамотой, и сидели обычно, просто слушая меня, лишь несколько грамотеев усердно строчили вслед за моими словами разбрызгивая капли чернил во все стороны. В который раз я подумал, что надо поторопить Кузьму с перьями для письма. Последние у него уже получались неплохо, но все же бумагу еще царапали.

Я прошел в лабораторию, там, как обычно священнодействовал Арендт, а около него с высокомерным видом стоял Браге и что-то говорил командным голосом. Аренд, увидев меня, плачущим тоном сказал,- Сергий Аникитович, бога ради, не пускай ты сюда астронома! Он считает, что знает достаточно, чтобы давать мне советы, как делать лекарства. Я же ему не советую, по поводу его планет, я ничего в этом деле не понимаю.

Действительно последнее время Браге был частым гостем в нашей лаборатории. Строительство его жилья шло полным ходом, наблюдать за ним было кому. Поэтому астроном днем, собственно, ничем не был занят, что видимо изрядно его раздражало, вот он и нашел себе занятие, приходить сюда и изводить моего аптекаря разными придирками. Конечно, Арендт звезд с неба не хватал, но был из для этого времени изрядным фармацевтом, и ему не нравились высокомерные поучения датчанина. Но в отличии от того, задирой он не был и молча сносил все поучения.

Я же сейчас был доволен появлением Браге, Арендт мог, в отличие от Кошкарова, довольно точно переводить наш разговор, и можно было час времени, остающийся до лекции уделить планам на будущее.

Аренд, только обрадовавшийся моему приходу, не смог скрыть недовольную гримасу, узнав, что ему надо быть толмачом.

-Вот разбаловал,- мельнула самокритичная мысль в моей голове,- так, глядишь, скоро на голову сядут, и будут погонять.

И вот уже час мы обсуждаем перспективы будущего университета, Браге, узнав, что это не мое пустое желание, а царская воля, сразу исполнился энтузиазма, что ни говори, а стать ректором вновь созданного учебного заведения, пусть и в далекой Московии, была интригующей задачей. Мы с ним обсуждали эти проблемы, незаметно повышая голос, и вскоре почти кричали друг другу, Бледный испуганный Арендт только успевал переводить наши слова. Но закончился разговор неожиданно. Браге, успокоившись, спросил:

-Сергий Аникитович, так, когда ты сможешь выполнить свое обещание, мне нужен настоящий нос.

От неожиданной смены темы, я не успел отойти, и несколько секунд, старался понять, о чем меня спросили.

-Так нет никаких проблем, можно начинать в любой день, хоть завтра, -ответил я, когда до меня дошла суть вопроса, и пустился в объяснения. Но, когда астроном понял, что сразу никакого носа у него не будет, а придется делать этот нос из куска собственной кожи, и все это будет продолжаться не менее трех, четырех месяцев, то резко помрачнел. И в таком же мрачном настроении ушел, но, тем не менее, захватил с собой мой рисунок, на котором я быстро набросал очертания его лица с новым носом. Я же оставив Арендта готовить его снадобья, отправился читать лекцию своим ученикам.

Иоанн Васильевич сидел в палате, и рядом с ним была его жена Анна Колтовская, которая и не подозревала, что в другой жизни, она уже была давно пострижена в монахини. К сожалению, за семь прошедших лет, она так и не смогла родить ребенка царю. Но того, до сих пор радующегося при виде своей жены это, по всей видимости, не волновало.

Сегодня он встречал у себя митрополита московского и всея Руси Антония, и они говорили о человеке, который даже не подозревал, что его личность может обсуждаться на таком уровне. Получилось это совершенно спонтанно. Митрополит явился к царю с целью просмотреть церковные книги, которые планировалось печатать в типографии боярина Щепотнева. И разговор с них, постепенно перешел на личность лекаря.

Анна, сидя рядом со своим царственным мужем, молча, с почтением слушала беседу мужа с седым старцем.

-Великий государь, много думал я над удивительным этим делом, и решил, что не так просто боярин этот нам даден был. С детства претерпел он невзгоды сильные, не каждый бы их смог вынести. Из грязи ему пришлось подниматься и без провидения господня здесь не обошлось. И знания ему были даны не от лукавого. Вот смотрю я на тебя, и душа возрадуется, ныне любой может видеть, что царь всея Руси в полном здравии обретается. А, как меня сей отрок от смерти неминучей спас. А ведь я уже душу господу вручил.