Александр Шалимов - Охотники за динозаврами Страница 35

— Мистер Пэнки?

— Он самый… Так он сначала глядел на Цезаря, как удав на кролика, а под конец прослезился, расцеловал его и сказал, что новый глава концерна может рассчитывать на него, как на самого себя. А в конце заседания крикнул: “Цезарь умер, да здравствует Цезарь!” И все стали аплодировать.

— Так и должно быть, — сказал Стив, с трудом пытаясь скрыть охватившее его волнение. — Ты, Бен, сейчас, конечно, к телетайпу?

— Само собой… Цезарь отпустил меня до вечера. Да, Стив, он велел передать тебе, чтобы ты сейчас же ехал в отель “Амбассадор”. Там будет прием для самых избранных. Цезарь ждет тебя… Чао!

Бен исчез. Стив неторопливо направился к выходу. Прием в “Амбассадоре”… Этот отель — святая святых американского большого бизнеса. Будут, конечно, и Феликс Крукс, и Пэнки. Что Цезарь задумал? Следует ли так сразу раскрывать себя? Феликс Крукс, без сомнения, его хорошо помнит… Где‑то в подсознании таилась мысль, что сейчас появляться на сцене еще рано. Черт бы побрал этого Цезаря. Не успел выплыть на поверхность и уже торопится. Этот вариант с приемом они не предусмотрели… Непростительная ошибка. Что Цезарь мог ляпнуть о нем Феликсу Круксу?

Стив не спеша шагал вверх по Пятой авеню в сторону “Рузвельта”. Из‑за облаков проглянуло низкое уже солнце, осветило верхние этажи по правой стороне улицы. Там, высоко наверху, оконные стекла превратились в чистое золото… Золото… Стив подумал, что теперь Цезарь, если захочет, сможет выстроить себе дом с настоящими золотыми окнами. Интересно, хватит ли у него отваги и… сил?.. Стив усмехнулся: “Ведь самое простое — ограничиться первым пунктом их программы… Просто, безопасно и, главное, никаких хлопот… Машина отрегулирована. Действительно ли безопасно? Ну, если этот Пэнки говорил искренне, скорее всего, так и есть”.

Стив вдруг почувствовал томящую усталость… Не окажется ли он в роли доброго и глупого волшебника, который подарил маленькому злому мальчишке волшебную палочку, исполняющую все желания? Ну, в этом случае палочка должна сработать прежде всего против самого волшебника… Что ж, будущее вскоре покажет… А Райя, что ждет теперь ее? Впрочем, почему Райя? Мэй…

А если плюнуть на все? Пока еще не поздно, выйти из этой игры?.. Сейчас у него есть кое–какие деньги. Поначалу им с Мэй хватило бы. Можно попытаться написать книгу. Материала предостаточно… Или потом он всю жизнь будет жалеть, что не использовал единственный представившийся ему настоящий шанс? Улица снова стала сумрачной. Окна наверху погасли. Солнце ушло за облака. “Что же делать?.. Если и сегодня не дозвонюсь, надо будет послать Мэй телеграмму. А сейчас, пожалуй, самое правильное — зайти в “Рузвельт” и позвонить оттуда Цезарю в “Амбассадор””. Стив решительно свернул на 45–ю улицу, в сторону Мэдисон–авеню.

Холл “Рузвельта” был почти пуст. Стив направился прямо к лифтам, но навстречу ему из кресел, стоящих в холле, поднялись двое в штатском.

— Стив Роулинг?

Стив замер на месте. Он же зарегистрирован в этом отеле как Хорхе де Эспиноза. Впрочем, в кармане его настоящий паспорт. Стив инстинктивно протянул руку к карману, чтобы убедиться.

В спину уткнулось что‑то твердое.

— Не шевелиться. Уголовная полиция. Вот ордер на арест.

Тот, что оказался впереди, протянул Стиву какую‑то бумагу. Стив машинально взял ее, хотел развернуть, и на запястьях у него с легким треском защелкнулись наручники.

— В первый раз попадается, — усмехнулся второй, выступая вперед и пряча пистолет. — Бывалые на такую приманку не берут, Билл. — Он запустил руку под пиджак Стива и ловко извлек пистолет и бумажник.

— Все в порядке. Этот самый, — добавил он, листая паспорт. — Пошли.

— В чем дело, ребята? — поинтересовался Стив, продолжая держать в скованных руках свернутую вчетверо бумагу.

— Там написано, — сказал тот, которого назвали Биллом. — Давай, идем.

— Все‑таки объясните сначала, — настаивал Стив. — Не хотел бы вас расстраивать, но вы больше похожи на гангстеров, чем на полицейских. Я еще могу поднять шум.

Билл грязно выругался, но второй взял бумагу из рук Стива, развернул и поднес ему к глазам.

— Вот, читай: ордер прокурора на арест. Тут твоя фамилия и прочее… прочитал? И вот дальше: арестовать по подозрению в убийстве Карлоса де Эспинозы — кардинала римско–католической церкви.

— Неплохо сработано, — сказал Стив. — Интересно, когда его успели убить?

— Тебе лучше знать, — отрезал Билл. — Пошли.

“Что же это такое, — думал Стив, направляясь со своими провожатыми к выходу, — недоразумение, провокация, или… или это уже сработала волшебная палочка в руках злого мальчишки? Но если так, еще не поздно…”

Не напрасно же Тео обучал его приемам санчин–до… Билл уже открывал наружную дверь. Если руки заняты, можно использовать такой прием… Два молниеносных удара ногами вправо и влево. Билл и его товарищ, сложившись пополам, молча ткнулись мордами в мраморный пол. Стив оглянулся. В холле был только портье, застывший за своей стойкой.

— Тихо, — предупредил Стив. — Не торопиться.

Теперь наручники. “Санчин–до рекомендует поступать так… Вот, кстати, подходящая ручка двери… Зацепим и повернем”. Раздался треск… Руки освободились; сами браслеты — чепуха. Стив наклонился, извлек из кармана полицейского свой паспорт и пистолет.

— Через пять минут позвонишь в полицию, — сказал он портье, — но ни минутой раньше. Иначе…

Он показал портье пистолет, спрятал его, стряхнул пылинку с рукава пиджака и вышел из холла на Мэдисон–авеню.

Часть вторая

ПРОЕКТ “ШИВА”

— Не знаю, Стив, — тихо сказала Мэй. — Нет, право, не знаю… — задумчиво повторила она, рисуя остроносой туфелькой знак вопроса на красноватом гравии площадки.

Они сидели в тени расцветающих акаций на широкой каменной скамье, теплой от полуденного зноя. Внизу, у самого берега, темнели треугольные входы в гробницы финикийского Карфагена, торчали похожие на колья небольшие каменные стелы со знаком луны — символом богини смерти. Бледное зеркало Тунисского залива тускло блестело — неподвижное в безветрии весеннего полудня.

— Сирокко идет, — Стив скривил худое, коричневое от загара лицо, — ветра совсем нет и зной, и горизонт почти не различим… К вечеру задует…

— Тем более, мне надо лететь, дорогой, — печально усмехнулась Мэй. — Аэропорт может закрыться, а меня ждут в Варшаве.

— Глупо все получается, — пробормотал Стив, раскуривая сигарету.

— Ну почему же?.. Мы провели райские дни в Сиди–Бу–Саид… Бесконечно благодарна тебе за них.