Филип Хай - Запрещенная реальность Страница 35

Среди войск перед городом взметнулся огненный фонтан, и чтото черное взлетело в небо, оставляя за собой огненный след.

- Ракеты! - воскликнул Кол и бросился на пол.

Разразилась паника; люди бросались в укрытия или в отчаянии бегали из комнаты в комнату.

Вдруг пол под ними покачнулся. Раздался оглушительный взрыв, одно из окон влетело внутрь. По стенам здания застучали тяжелые осколки, на подоконнике разлетелась цветочная ваза.

После взрыва наступила пугающая тишина, затем издалека с поразительной отчетливостью до них донесся гулкий голос:

- Внимание! Это предупреждение! Единственное предупреждение! Говорит командующий союзнической освободительной армией! Вы окружены, ваше положение безнадежно. У нас достаточно оружия, чтобы полностью разрушить город, и мы сделаем это, если вы не сдадитесь. Вывесьте белые платки из каждого окна в знак безоговорочной капитуляции. Спокойно и мирно выходите на улицу, руки над головой. Сложите свое оружие и проекторы на перекрестках. Наши войска займут все улицы, дома и общественные здания. У вас на размышление 30 минут. Вывешенные белые платки будут считаться знаком, что вы приняли наше требование. Никаких других условий мы не примем.

Стало тихо.

Кол смиренно пожал плечами. Даже если и была альтернатива, он все равно ничего не смог бы сделать. Начали выходить люди. Из каждого окна затрепетало белым: платки, рубахи, простыни.

Кол опустился в кресло и уставился на экран.

Охваченный отчаянием, он смотрел на марширующие войска победителей войска! Сброд свиней! Большая часть в гражданском, увешанные всевозможным оружием. Он наблюдал, как они занимали перекрестки и устанавливали посты. Он видел, как примитивные броневики, грохоча, катили по главным улицам - и вдруг заметил движение позади себя.

Он встал и повернулся.

Перед ним стояли трое мужчин - один в военной форме, двое в гражданском. Позади них появились еще двое в гражданском.

- Вы командующий? - спросил военный.

- Я командовал. - Плечи Кола опустились.

- Где Вельт?

- Не знаю. Он сбежал.

- Вы капитулируете?

- У меня нет ничего, чем я мог бы бороться. Да, я капитулирую. Против такого превосходства войск и оружия ничего не поделаешь.

Один из гражданских закурил трубку.

- Для человека, который прожил двести лет, вы не слишком сообразительны, не так ли?

Кол свирепо посмотрел на него.

- Я вас не понимаю.

- Неужели? - Гражданский вынул из кармана маленький прибор и щелкнул переключателем. - Выгляните в окно.

Кол повиновался. Внутри него что-то сжалось. На улице, испуганные и возбужденные, стояли люди, подняв руки над головой. В окнах трепетали белые платки или обрывки одежды, на всех углах улиц лежали штабеля оружия, но нигде не было видно никаких солдат - вообще не было никаких войск.

Над ними не кружили бомбардировщики, не было никаких броневиков, нигде никаких маневров.

Куривший трубку выпустил в воздух облако дыма.

- Вы думали, что мы слишком глупы, чтобы учиться у вас?

Переключатель на приборе вернулся в прежнее положение, и войска и броневики появились снова.

- Этого не может быть! - сдавленно сказал Кол. - Я иммунный!

- Иммунный против ваших машин - да. У наших ученых есть другие, с другими длинами волн, и против них вы не иммунны. - Он улыбнулся. - Только без глупых мыслей, дружище. Мы все равно можем подавить нашими проекциями любое восстание. Хотя войск в действительности нет, вам не удастся убедить в этом население, и если мы начнем стрелять, наши воображаемые снаряды все равно будут их убивать.

Кол опустился в кресло. Он слишком хорошо знал Машины, чтобы не впадать в заблуждение.

Гражданский снова улыбнулся.

- Если вам интересно, мы завоевали Бостон впятером. Два американских проекционных техника, американский командующий, мистер Джиллиад и я.

- О, Боже! - отчаянно выпалил Кол, но гражданский, казалось, решил не оставлять его в покое.

- Мадрид мы одолели втроем. Испанский полковник и два техника. Возможно, вы совсем не в настроении признавать, сколько работы скрыто в этих заметках, но я все же расскажу вам. Подумайте, как напряженно нам пришлось вести исследования, чтобы передать вам картины бомбардировщика или дизельного военного корабля. Ни того, ни другого у нас в действительности нет. Потом основательная работа над деталями, создание гигантских, но примитивных морского и воздушного флотов, которые мы, если бы вы подумали как следует, никогда в действительности не смогли бы поставить на ноги за такое короткое время. Короче говоря, мой друг, мы победили вас грандиозным блефом. Наши армии выглядели собранными наспех и как попало, а флоты такими примитивными, что вы даже не усомнились в их реальности. И вы поверили, что нам, возможно, удалось создать это в столь короткое время. Вы понастоящему не задумывались над этим, верно? - Он вынул трубку изо рта и сунул ее в карман. - Я даже не представлял себе. - Он прошелся немного вперед и посмотрел на Кола сверху вниз. - Меня зовут Остерли, я представляю секретную службу Онтарио. - Он улыбнулся и опять сунул трубку в зубы. Мне нужны ответы на многие вопросы.

- Идите вы к черту! - срывающимся голосом выкрикнул Кол.

- Ну, ну... Я уже думал, что вы для начала скажете что-нибудь подобное, но на вашем месте я все-таки подумал бы. Я немного разбираюсь в делах, знаете ли, и притащил с собой всяческие приборы. Мои друзья, кроме того, настаивали на том, чтобы я лично для вас захватил некоторые особые проекции. Это значит, что трус умирает много раз. Для вас я могу устроить примерно двадцать пять смертей, и все чрезвычайно неприятные. - Он прошелся по комнате, наполнил стакан виски и вернулся назад. - Выпейте это, старина. Выпейте и подумайте. Я не хочу причинять вам неприятности. Мирное сотрудничество нравится мне больше. Подумайте! Что вы теряете? Неужели вы верите, что кого-то волнует, будете ли вы разыгрывать отважного героя? Вы уже пропащий человек. Никто не захлодает в ладоши, а мученик, которого не уважают, похож скорее на клоуна, вы не находите? - Он снова наполнил стакан. - А для вас лично это может много значить. Кол. Слово "сотрудничество" в процессе над военными преступниками может составить разницу между смертной казнью и несколькими годами заключения.

Кол побледнел. Он поднял голову и облизал губы.

- Что вы хотите знать? - спросил он.

- Ну вот, это приятнее слышать. - Остерли подтащил стул и вынул из кармана магнитофон. - Теперь без шуток. Мы становимся очень неприветливыми, если нам дают неверную информацию. Что вы знаете о Наивысшем?

- Ничего, клянусь! Знает только Вельт и больше никто. Он уходит, добывает информацию и возвращается назад.