Ирина Стрелкова - Шах помидорному королю Страница 35

К показаниям Жуковой Веня добавил от себя, что она приперлась на похороны вся в золоте. Фомин вспомнил, что по его вызовам она приходила скромненько — только обручальное кольцо на правой руке. Но это с перепуга. Утром, когда он явился в универмаг по тревожному звонку, и заведующая и все продавщицы отдела сверкали, как новогодние елки.

Веня продолжал выгружать собранную информацию. Оказывается, он на всякий случай составил список застольников, среди которых находилась заведующая.

Фомин пробежал глазами по столбику фамилий и первым делом обнаружил своего старшего брата Виктора. Ничего удивительного. Дед Евдокимов до выхода на пенсию работал вместе с Виктором в ткацком цехе.

Список очень вовремя напомнил Фомину, как непросто нести милицейскую службу в маленьких городах, где все друг друга знают. Вот и Смирнов был на поминках — родня по жене.

Завершил список бригадир шабашников Маркин. Его-то на каком основании позвали? С дедом Евдокимовым он вряд ли был знаком: дед слег задолго до появления в Нелюшке шабашников. Не Смирнов ли позаботился о приглашении? С какой целью?

Фомин сунул список в карман. Пора на встречу с Рудиком.

XV

«Нет, не сходится, — сказал себе Володя. — Зачем понадобилось Грине, вернувшемуся в Путятин через несколько дней после ограбления, маскироваться под простака, изображать, будто он в поезде случайно встретил тетку в бирюзовых сапогах, поверил ее россказням про излечение от рака, доверчиво присоединился к процессии жаждущих чуда?… А почему Гриня не побоялся показаться в Путятине среди бела дня, ехать в автобусе на виду у множества глаз, сидеть во дворе у знахаря?… Ведь любой город, где произошло крупное преступление, наводнен сыщиками… Сюда мог залететь по неведению другой вор. Но не Гриня…»

Володя знал, что бывают ситуации, при анализе которых широта мышления не на пользу. Декарт советовал: «Мало иметь хороший ум, главное — хорошо его применять». Сейчас необходимо сузить мышление, придать ему остроту превосходно заточенного стального лезвия.

Призвав на помощь зрительную память, Володя начал прокручивать кадры утренней киносъемки, которую могла бы сделать скрытая камера, установленная во дворе знахаря.

Скамейка под навесом. В крайнем справа Володя тотчас узнал себя. Рядом сидит пожилой человек, одетый слишком тепло, камера берет крупным планом лежащие на коленях тяжелые кулаки.

Очередь поругивает медицину и превозносит чудодеев-самоучек. Пожилой человек не участвует в общем разговоре, отделывается несколькими междометиями, но из них можно понять: он настроился на основательный курс лечения и намерен искать жилье.

Стоп! Рассмотрим его действия. Такая игра имела бы смысл перед ограблением. Явился в Путятин под видом болящего, пожил, сколько нужно, присмотрелся к универмагу, затем уехал исцеленный — прекрасное алиби! — и через денек-другой тайно вернулся, обделал свое дельце… Все логично для первого появления в Путятине. Но не для вторичного приезда!

Теперь поглядим, что происходило дальше во дворе знахаря.

Володя уже не увидел себя на скамейке рядом с Гриней. С краю сидят путятинские бабули. Гриня вдруг поднимается и уходит. Что случилось? Володя мысленно прокрутил пленку обратно — до того момента, когда знахарь пригласил вне очереди пациента, пришедшего позже всех, да еще величал почтительно Владимиром Александровичем. Казалось бы, вот когда Гриня мог насторожиться и немедля смотать удочки. Нет, он остался. И ушел, чем-то расстроенный, за минуту до того, как Владимир Александрович наконец распрощался с разговорчивым знахарем.

Что же могло случиться во дворе, пока Владимир Александрович торчал у знахаря?

Воображаемая съемка скрытой камерой запечатлела ссутулившуюся фигуру Грини, неровную походку. Володя вспомнил свое тогдашнее впечатление: человеку плохо, у него приступ. Но теперь-то известно — Гриня здоров как бык. Значит, не приступ — симуляция. Или… Или сильное потрясение!

«Тут что-то есть… — сказал себе Володя. — Допустим такую гипотезу: Гриню спугнули путятинские старухи. Подсели на скамейку и ошарашили приезжих свеженькими городскими новостями. Как не похвастать! Не в каждом городе крадут золото! На сто тыщ!..

Гриня тоже слушает старух — и очень внимательно: не просыплется ли из их болтовни что-то для него интересное. И тут какая-то мелочь, для других ничего не значащая, могла прозвучать для него как предупреждение об опасности!..»

Володя перебрал в памяти, о чем болтали старухи. Три версии ограбления. Местная, обывательская: золото украли сами продавщицы. Навеянная телефильмами: золото уже тю-тю, за границей. И старушечья, суеверная: про чертей.

Вполне понятно, чем могла напугать Гриню обывательская версия — одна из продавщиц была у него наводчицей. Но две другие версии, телевизионная и старушечья суеверная?… Поразмыслив, Володя решил: что-то опасное могло послышаться Грине и здесь.

«Дело не в повышенной чувствительности и не в тонкости ума, а в особых свойствах натуры преступника. У таких людей инстинкт зверя, всегда чующего опасность. Допустим, мне смешна болтовня про чертей, а для Грини — уведомление: какая-то старуха что-то видела и, возможно, милиция уже ведет с ней беседу. Что ж, пора подводить итоги», — решил Володя.

Увы, итоги оказались не блестящими. Можно предложить разные объяснения, почему Гриня спешно покинул двор знахаря, но так и остается непонятным, зачем он туда явился. Придется заново повторить все рассуждения. Где-то в самом начале в них вкралась ошибка.

В самом начале!.. Володя похолодел. Вот она — разгадка противоречий в поведении Грини! Никакой он не Гриня! Случайное сходство. Наваждение, вызванное особыми свойствами снимков анфас и в профиль.

Что теперь делать? Вся милиция поднята на ноги. В Путятине, в области, в Москве… Звонить Фомину, чтобы он все отменил? Ни в коем случае! Ничего отменять не надо. Гриня или не Гриня — лучше перестраховаться, чем прошляпить.

Но мысль о другом воре все-таки зацепилась в Володином подсознании. Крутилась там и вертелась, пока вдруг не приняла форму новой и совершенно невероятной версии. Володя от неожиданности обомлел: «Этого не может быть!»

Однако он тут же сопоставил известные ему факты, и оказалось, что новая версия — при всей своей невероятности! — дает ответ на вопрос, почему Гриня заявился сегодня в Путятин под видом странника, жаждущего исцеления.

— Что-то уж очень просто! — пробормотал Володя себе под нос. Затем написал несколько слов на листке почтовой бумаги, запечатал в конверт и хотел было спрятать в ящик стола, но передумал и убрал конверт в старинный сейф, устроенный в стене. «До будущих времен!»