Александр Иванов - Сеть дронов Страница 35

Алекс обернулся назад. Круто вниз уходила тропа, по которой он сейчас сюда поднялся, а по-над мелким, корявым березняком был виден берег Острова с Факторией Среднеземья, до которой отсюда было больше двух километров. Море было серо-стального цвета, с мелкими белыми барашками, и на горизонте оно почти сливалось с сине-серым небом. Там, на грани видимости, явно за пределами запрещённой зоны, маячило какое-то судно, гражданское или военное, не разобрать. Восходящее Солнце ещё висело низко над морем. Ветер с моря шевелил берёзки, осыпая листву и швыряя редкие, мелкие капли на оптику глаз. И не поймёшь, то ли это брызги с недалёкого моря долетели сюда, то ли это редкие тучки рассыпали, походя, свою морось.

Глубоко вздохнув, он отвернулся от вида на море, и потопал к Карчме. Корчмарь, не прекращая своего занятия, мрачно, исподлобья на него посматривал.

— Здорово, брат Корчмарь! — весело сказал Алекс.

— Не брат ты мне, мелочь пузатая. Вали отсюда, пока я тебя не разделал на шпильки.

Нехорошим взглядом посмотрел на него Корчмарь, ох нехорошим. Ещё и плазменным резачком поиграл, как мясник ножом на бойне. А ведь, будь я и впрямь, мелочью пузатой, точно рванул бы отсюда без памяти — ишь, как глазищами сверкает, убивец.

— Что ж ты, не накормил, не напоил, в баньке не помыл, а уже разделывать хочешь? Не порядок, брат, так честные «карчмари» не поступают.

— Странные ты речи гутаришь, вьюноша. Подучил тебя кто, или сам со страху насочинял? — во взгляде его засквозило любопытство, хотя мрака не убавилось.

— А старых знакомых мы уже не признаём. Вот стоит только поменять одёвку, и всё, фамилии не помним, и здороваться не хотим, — Алекс подошел к Корчмарю почти вплотную.

— Голос, и верно, знаком, — Корчмарь продолжал поигрывать резаком, — ну-ка, напомни себя, ещё чем-нибудь.

— Так-так-так, небось, заначку мою загнал, того и признавать не хочешь.

— А, узнал, — Корчмарь аккуратно положил резак на верстак, — ну, проходи, проходи.

Он протянул Алексу руку для пожатия и, когда тот её пожал, резко вывернул ему манипулятор на излом. Алекс не сопротивлялся. Во-первых, в таком хилом корпусе невозможно было противостоять мощному Корчмарю. А во-вторых, он его знал, и поэтому ожидал чего-то подобного.

— Узнать-то я тебя узнал, голубь, да вот только, недавно видел я фотку одного дроннера безрассудного. Висит он, бедолага, над обрывом, с наглой рожей, и пакостит добрым людям. И такую он им пакость замайстырил, что порешили они, четыреста тугриков, всякому, кто его доставит, заплатить. Вот я и кумекаю, о том, что эти тугрики, совсем не лишними будут в моём хозяйстве.

Он замолчал, продолжая удерживать Алекса в неудобном положении. Алекс тоже молчал, и терпеливо ждал. Наконец Корчмарю надоело, и он его отпустил.

— Ответь-ка мне, мил человек, чем я-то тебе таким не угодил, что ты меня, под удар подставляешь? — как ни в чем не бывало, спросил он.

— Это, каким же образом? — удивился Алекс, проверяя, не вывихнут ли манипулятор.

— А самым простым — три раза ко мне уже наведывались, с вопросами о тебе. Двоих я турнул, а третий упёртый попался, уходить не захотел. Ну, я его и…, - он кивнул головой в сторону останков дронова корпуса.

— Надеюсь, он успел достаточно помучиться? — с любопытством спросил Алекс.

— За кого ты меня принимаешь? Я мягкий, добрый человек. Разве мог я лишить его, такого удовольствия? Это ты — чёрствый, бессердечный, молодой нахал. Три дня уже, с тех пор, как, увидев твою рожу на островной доске объявлений, я мучаюсь в жутком неведении — что ты такого натворил, что так разворошил гнездо этих головоногих мозгляков.

— Там, внизу, два друида торчат. Это не те, кого ты турнул?

— Нет, те двое трапперами были. Один «x-траппер», а второй…

— … «кентавр», — подсказал Алекс.

— … да, но ты не уходи от ответа. Что ты натворил, и чего от меня хочешь, раз ко мне припёрся?

Алекс ухмыльнулся и, мучаясь от неловкости ситуации и глупости условной фразы, раздельно и внятно произнёс:

— «У вас продаётся славянский шлейф?»

Корчмарь скосил на него громадные свои окуляры, и очень внятно и раздельно ответил:

— Ну и дурак. Наивный дурак.

Часть третья

1

— Как разведчик разведчику говорю — вы болван, Штюбинг! — назидательным тоном сказал Корчмарь.

— Какой ещё — «тюбинг»? — хмурым, недовольным голосом спросил Алекс. Мало того, что он чувствовал себя неловко из-за необходимости соблюдать конспирацию, так над ним, похоже, ещё и насмехаются. — Ты не сказал мне ответ…

— Эх, молодёжь… Классики не знаете, оттого и ведёте себя глупо. А знал бы, то давно понял бы, что только полному идиоту придёт в голову, с полным серьёзом относиться ко всем этим «никелированным дугам, с пумпочками». Да-а… Никак не думал я, что на такую дешевку разведут одного из моих хороших… хм, друзей.

Алекс стоял, злился, и совершенно не понимал, как себя вести, и что делать дальше. Почему-то, ни к селу, подумалось, что во всех этих бесконечно бестолковых сериалах, бесконечно бестолковые герои, то и дело, к месту и не к месту, с тупым упорством повторяют: — «Ты чего-нибудь понимаешь, нет? И я ни чего не понимаю!». А всё это потому, что авторы, видать, замучиваются писать эти бесконечные диалоги на бесконечно одну и ту же тему, и их бедные герои, совершенно перестают что-нибудь понимать, и совершенно не знают, что им делать дальше.

Ну, так, и что же мне делать дальше? Считать эту, издевательскую тираду Корчмаря ответом, или нет?

— Ну, что замолчал, конспиратор? О жизни своей, пропащей, думаешь? — Корчмарь вышел из-под навеса с верстаком и направился в сторону входа в «Карчму». — Ну, идём внутрь, раз уж пришел, гостенёк дорогой. Будет тебе сейчас и банька, и кофе, и «какава с чаем»…

И он потопал, не оборачиваясь. Громадный, чёрный паук, с почти человеческим торсом и почти человеческими руками. Как же мы выглядим уродливо, если вдуматься. Все эти кентавры, богомолы, рыси и пауки. Все эти «головоглазы» и рейнджеры, старатели и сталкеры, граберы и друиды… Делать нам, что ли нечего, что толчемся мы здесь, на Острове, на этой громадной, древней, военной игрушке человека. Хорошо хоть, не убиваем ни кого всерьёз, как деды наши. И прадеды наши. И деды прадедов…

… И в глазах у него потемнело, и он вяло потряс головой, и стукнул себя по обручу, и чей-то голос неслышно сказал — «свет», и он ещё раз стукнул, и всё пришло в норму. Как обычно светило утреннее Солнце, плыли по небу тонкие серые тучки, бухнул в отдалении взрыв мины — всё как обычно на Острове. А дома, сквозь островную реальность, прорвался звук, сработавшей во дворе, сигнализации на автомобиле. Реально и то и это. И вот на нём эти две реальности сходятся и переплетаются так, что сразу и не разберёшь, кто ты на самом деле — человек или дрон. Так, кто у нас глючит — дрон или я, или, может, компьютер?