Роберт Хайнлайн - Луна жестко стелет Страница 35

Насчет завести у себя телефон мы были одним из последних процветающих семейств. Когда меня приняли, он был дома внове. Процветали мы, поскольку ни в какую не покупали того, что могли заделать сами. Мама телефон недолюбливала, поскольку оплата за него в «Луноситскую объединенную компанию проводной связи» большей частью шла в пользу Главлуны. Всю дорогу отказывалась понять, почему я не могу смухлевать насчет телефонной службы с той же легкостью, как мы тырили электроэнергию. («Ведь ты же всё знаешь про эти штучки, Мануэль, дорогой!»). Что телефонный аппарат – это часть системы переключений, в которой он непременно должен числиться, ее не интересовало.

Смухлевать-то я, в конце концов, и мог. Но проблема с контрабандным телефоном в том, как до вас дозвониться. Поскольку он не зарегистрирован, система переключений вашего набора не предусматривает, не существует сигнала, который указал бы ей, как кому-то со стороны связаться с вами.

Но после того, как присоединился Майк, проблема отпала. У меня в мастерской было почти всё, что нужно. Кое-какую мелочь купил, кое-какую стырил. Просверлил дырочку из мастерской в телефонный отсек и еще одну – к Ваечке в комнату. Метровой толщины дикий камень, но лазерный луч толщиной с карандашик работает в темпе. Законный телефон я распотрошил, врезал индуктивную связь в разрыв и замаскировал. Осталось пристроить у Ваечки в комнате и у меня наушники и динамик плюс контурочки повышенной несущей частоты, плюс оконечные преобразователи в нормальную, чтобы не мешать законному телефону Дэвисов.

Вся проблема была в том, чтобы при этом деле не попасться на глаза, но Мама с этим управилась.

Остальное заделал Майк. Безо всякого наборного аппарата, напрямую. Набором «MYCROFTXXX» я теперь пользовался, только когда звонил с какого-нибудь другого аппарата. А мою мастерскую и Ваечкину комнату Майк слушал всю дорогу. Если слышал, что я или она окликаем: «Майк!», отзывался, на остальные голоса не реагировал. Голоса ведь индивидуальны, он различал их, как отпечатки пальцев, и ни разу не ошибся.

Я прошелся по мелочам: поставил звукоизоляцию на Ваечкин входной люк, такую же, как на входной люк своей мастерской, переключатель – врубать ее и мой аппараты вместе и по очереди – и сигнализацию, чтобы мне знать, одна она у себя и задраен ли вход, а ей – то же самое знать про меня. Всё это прибавило безопасности средствам сообщения между Ваечкой, мною и Майком и обеспечило возможность устраивать хурал по телефону между всеми нами сразу, включая профа. А профа Майк мог вызвать, куда бы он ни двинул. Проф мог откликнуться или сам позвонить по любому частному телефону. И мы с Ваечкой могли его сыскать в любой момент. И очень следили, чтобы Майк записывал каждый наш шаг.

По моему контрабандному телефону, хоть он и не имел кнопочного набора, можно было вызвать любой номер на Луне. Скажи только Майку, попроси связь «по Шерлоку» с таким-то. Ведь у него все списки налицо, и номер он сыщет быстрее, чем я.

Мы начали в натуре понимать неограниченные возможности телефонной сети, причем, когда она за нас. Я взял у Майка еще один номерок из неиспользуемых – для Мамы, чтобы она могла звякнуть Майку, если понадобится достать меня. Она сделалась с Майком по корешам, всю дорогу думая, что он человек. На всю нашу семью распространилось. Однажды возвращаюсь домой, а Сидра говорит: «Манни, дорогой, звонил твой друг, у которого такой приятный голос. Майк Холмс. Хотел, чтобы ты ему звякнул». Я говорю, мол, спасибо, бусде, а она вдруг заявляет: «Ман, а когда ты его к нам пообедать позовешь? По-моему, приятнейший человек».

У него, говорю, изо рта дурно пахнет, он весь в шерсти по-страшному и женщин не выносит.

Она в ответ грубое слово мне кинула, благо Мамы поблизости не было. Просто, говорит, боишься, что я его увижу и уйду к нему. Я взял ее за плечико и объяснил, что к чему. Потом рассказал об этом Майку и профу. Майк после этого только пуще ухаживать начал за моими домашними, а проф в задумчивость впал.

Я начал учиться приемам конспирации и оценил взгляд профа насчет того, что революция может сойти за искусство. Не забывал (и даже сомнению не подвергал) Майкове предсказание про семь лет до катастрофы на Луне. Но всерьез о том не думал, начисто увлекся разными не по делу красивыми штучками.

Проф с самого начала твердил, что самое главное в конспирации – это связь и надежность, причем они друг с дружкой в раздрипе: чем теснее связь, тем больше риск, что раскроют; чем жестче надежность, тем медленней работает связь вплоть до паралича организации. И объяснял, что система ячеек – это компромисс.

Насчет системы ячеек я соглашался, что она нужна ради ограничить потери от шпиков. Даже Ваечка признала, что организация без внутреннего разделения работать не может. У нее на глазах был пример, как сгнило от стукачей прежнее подполье.

Но не во ндрав мне была путаная связь системы ячеек. В чистом виде древний эрзлинский динозавр, той еще длины: пока дойдет от головы до хвоста или обратно, им уже пообедали.

Потолковали с Майком.

И списали в утиль многосвязную сеть каналов, которой я профа достал. Ячейки мы сохранили, но связь и надежность построили на офонарительных возможностях нашего чудо-юдо мудрачка.

Что касаемо связи, мы приняли троичное древо «партийных кличек»:

Председатель – гаспадин Адам Селена (Майк). Исполком: «Борк» (я), «Бетти» (Ваечка), «Билл» (проф).

Ячейка Борка: «Цисси» (Мама), «Царев», «Цой».

Ячейка Бетти: «Цадик» (Грег), «Цецилия» (Сидра), «Цейц».

Ячейка Билла: «Цорн» (Финн Нильсен), «Церера», «Циммерман», —

и тэ дэ. «Джордж» с седьмого уровня вел «Харберта», «Хенри» и «Халли». Со временем нам понадобились все 2187 имен на «X», но мы допетрили поручить это дело Майку, который их частично сыскал, а частично выдумал. Каждому новенькому давали кличку и номер телефона для экстренной связи. И этот номер не через систему внутренних контактов, а напрямую соединял его с «Адамом Селеной», то есть с Майком.

Что касаемо надежности, она держалась на двойном принципе: а) на человека ни в чем не полагаться, и б) на Майка полагаться во всём.

Насчет «а)» в натуре мрачно, но не поспоришь. Химией всякой и другими неаппетитными способами любого запросто расколют. Самоубийство, другой защиты нет, а оно может быть невозможно. Да, есть способ насчет ампулы с ядом в дырявом зубе, это книжная классика, причем почти безотказно. И проф позаботился, чтобы мы с Ваечкой были снабжены. Так и не знаю, что он там подсуропил нам в виде последнего друга, а поскольку я своим не воспользовался, подробно излагать ни к чему. И не убежден, что мог бы покончить с собой, я не из великомучеников.