Сергей Васильев - Астроном или Работа по коррекции звёздного неба Страница 35

- Понятно, больше никто телефоном пользоваться не умеет.

- Нет, просто ты один помнишь, как там их всех зовут.

- Не всех. А чайник?

- Горячий.

- О, чудо. - Тимофей набрал номер с экрана и пошел на кухню.

- То, что что-то новое - это понятно, но лазер ты отверг, может какой другой излучатель? Вот капитан вспомнил про микроволновую печку, там же продукты греются, а посуда холодная...

- Печка, говоришь, камеры осматривали?

Михаил не успел начать оправдываться по поводу недальновидности своих подчиненных, потому что из кухни появился растерянный Тимофей и без чашки желанного кофе.

- Не явился он на спектакль...

- Ты помнишь, где его оставили?

- Конечно, я же там работал почти полтора года, без трех месяцев... личный рекорд!

- Что же тебя там грело?

- Можно было спокойно поговорить с разными выдающимися людьми.

- А чего ушел?

- Да не отвечали они ничего

- И на осознание этого у тебя ушло 15 месяцев?

- Ну, такой период был. Бывают же в жизни сложные моменты, которые растягиваются на месяцы и, даже, годы.

- Ну, поехали, покажешь, где и что. Момент, говоришь, у тебя пятнадцать месяцев длился?

- Как одно мгновение все пролетело, но вспоминаю с теплотой и без обиды на судьбу. Это когда я на 'севера' было засобирался, но... но... но.

Михаил с Тимофеем направились к выходу, склоняясь в беседе постепенно к философствованиям, подтверждая тем самым стандартные характеристики, классифицирующие различные этапы переходного возраста от жизни к старости. Обычно это еще перемежается возгласами: 'Да мы еще ничего!'

Актер Филин так и остался сидеть в оградке на скамеечке, несмотря на всю былую свою популярность, в полном одиночестве и можно сказать даже, в забвении. Луч фонарика кладбищенского сторожа осветил его грустное лицо с открытыми глазами, печально смотрящими на пришедших его побеспокоить.

- Фу, ты... - вздрогнул подполковник, но подойдя, убедился, что перед ним труп и достал телефон. - Значит и сегодня 'плюс один'. Фролов? Не сильно задремали, товарищ капитан? Давайте к нам, с дежурной группой и всем что положено. Да, у нас еще одно тело.

Уже ближе к полночи, вернувшись опять к Игорю, друзья были растерянны еще больше...

- Как по расписанию...

- Интересно, выходные у этой дамы будут?

- Ты думаешь, это женщина?

- Я имел в виду смерть.

- А... завтра и посмотрим. Только у нас выходных не будет совсем, это уж точно! - Подполковник насупился.

Игорь разминался, прохаживаясь из угла в угол.

- Звездочки были?

- Да.

- Слушай, Миш. А нет ли возможности отправить

Валентину в творческую командировку?

- Думаешь, пора?

- Лучше перестраховаться. Пока параллельные структуры не проснулись. Полковая разведка вот с машин номера не срисовала... Доложите-ка, сержант, еще раз, как было дело.

- А параллельные структуры все время лезут поперек... Да, они плотно стояли, так что не прочитаешь, перед первой барьер дорожный торчал, оранжевый такой пластиковый, а на багажнике последней здоровый такой детина сидел... за ногами номера не видно было...

- Там были дорожные работы?

- Нет.

- И ты это так просто оставил?

- Обижаешь. Докладываю: номера государствен-ные... Скорее случайные. Если бы спецслужбы, то они бы на ржавом жигуленке паслись. Может, лучше по местам захоронений попробуем систематизировать?

- Пустая трата времени, ты завтра, давай, опять поучаствуй. Только повнимательнее.

- Понятное дело. А у пародиста попик этот, что-то он мне не понравился... как там вы его... дьяк?..

- Вот этот? - Михаил нашел нужный кадр.

- Ага.

- Давай по всем фигурантам пройдемся, - Игорь придвинул к себе планшет. - Нужно было тебе их еще вчера показать... только вчера я и сам их не свел в картотеку... Смотри, а товарищ подполковник будет 'обналичивать' персоналии.

- Понятное дело, что проще искать, если знаешь кого.

- Не совсем, так можно не обратить внимание на что-то еще.

- О, кажется, Петрович! Это у него рука не дрогнула? Так они с Семенычем смертей насмотрелись и наснимались под завязку на всех войнах, еще с афганской... Там он снайпером был.

После просмотра с комментариями и повторного беглого, выяснилось, что никого, кроме дьякона Никифора, который непонятными судьбами был занесен на собрание чуждых ему людей, разведчик не видел.

- Интересная складывается ситуация. Давайте, я как самый несведущий буду задавать неудобные вопросы. - Тимофей покопался в бардаке на столике. - Сигареты есть?

- Хорошо начал. Вот возьми. - Игорь протянул начатую пачку. - Только с собой не уноси.

- Жадничать нехорошо. Кого планомерно устраняют? То, что 'по списку', вроде как уже понятно...

- Трудно сказать кого... люди по роду своей деятельности особо не пересекающиеся...

- Известность?

- Разные у них, как там говорят... амплуа.

- Согласен. Тогда за что?

- И это не понятно. Кроме привычных, штатных врагов, злопыхателей и завистников в последнее время в их окружении никаких новых персонажей не появлялось. Только по Филину Илье Фомичу пока сказать ничего не могу.

- Когда мы появляемся на свет, то, поначалу, к нам претензий нет...

- Тут я с тобой полностью согласен.

- Но, вот с годами их прирост не остановит и погост.

- Про погост у тебя уже было - вчера.

- Да? Повторяюсь... это обстановка сказывается. Возвращаемся к расследованию. Спрашивать о том, кто - смысла, как я понимаю, уже нет. Тогда спрошу, каковы предположения об орудии и способе?

- Никаких, кроме того, что это из новых изобретений... или реплики старых разработок. - Игорь сменил, уставшего от отрицательных ответов Михаила.

- И ты слышал о таких разработках?

- Каких?

- Которые способны парализовать одну из систем жизнеобеспечения точечным воздействием на кору головного мозга, без внешних повреждений?

- Это не моя область. А попадания, хоть и точечные, но случайные.

- Чем попадают-то?

- Да не знаю я.

- Значит, следствие зашло в тупик и можно расходиться по домам.

- Пожалуй ты прав. - Михаил поднялся из кресла.

- О супруге побеспокойся... - напомнил Игорь Дмитриеву, когда друзья уже были на выходе.

- Что-нибудь придумаем.

Молчание бывает разным, можно молчать с полным согласием, или так, будто бы не возражаешь, или, наоборот, молчать категорически против. Молчание красноречивее сотрясания воздуха звуками и смысла в себе содержит гораздо больше. Во всяком случае, там можно подозревать больше смысла. Друзья молчали совсем по-другому, вышагивая по тротуару между домами. Никаких мыслей по поводу решения задачи не было, только одни смутные предчувствия.

- До завтра. - Тимофей протянул руку.

- А то, давай, подвезу.

- Нет, я немного прогуляюсь.