Томас Диш - «Если», 1995 № 04 Страница 36

— Сдачи не надо.

— Как, с пятерки? Благодарю вас, сэр.

— У вас осталось десять минут, чтобы ее потратить.

Бармен предпочел тихо удалиться.

— Форд, — взмолился Артур, — объясни, что, черт побери, происходит?

— Пей, — коротко ответил Форд. — Тебе надо принять три пинты.

— Три пинты до завтрака?!

— Для расслабления мышц.

Артур уставился в кружку.

— Интересно, — обратился он в никуда, — я сегодня что-то натворил или мир всегда был таким, а я, чересчур занятый делами, прежде этого не замечал?

— Ну хорошо, — вздохнул Форд. — Попытаюсь объяснить. Мы давно с тобой знакомы?

— Лет пять, а может, шесть, — припомнил Артур.

— Причем большую часть этого времени я понимал, что происходит.

— Как бы ты поступил, если бы я сказал, что родился вовсе не в Гилфорде, а на маленькой планете в окрестностях Бетельгейзе?

Артур пожал плечами.

— Не знаю, — проговорил он, отхлебнув изрядный глоток пива. — А что, ты способен такое сказать?

Форд сдался. В сущности, сейчас это было не главное — в преддверии конца света… Он просто приказал:

— Пей.

— Сегодня, должно быть, четверг, — подумал вслух Артур, тяжело сгорбившись над кружкой с пивом. — По четвергам все у меня наперекосяк.

Глава 3

В тот самый четверг некий объект вошел в ионосферу Земли. И даже не один, а несколько десятков неуклюжих желтых объектов, здоровенных, как черт-те что, и бесшумных, как ангелы. Они парили в небесах, купались в электромагнитных излучениях солнца, выжидали, перестраивались, готовились.

А на планете практически никто не подозревал об их присутствии. Отреагировал лишь маленький черный приборчик, известный под названием субэфирный чувствомат, тихо попискивающий во мраке кожаного саквояжа. Вообще-то содержимое саквояжа могло свести с ума любого земного физика, поэтому Форд Префект скрывал его под кипой сценариев, которые он якобы сочинял. Кроме субэфирного чувствомата и сценариев там лежал Электронный Палец, посредством коего осуществлялся «автостоп», — короткая черная палочка с тумблерами и шкалами, а также, похожее на карманный калькулятор, устройство с сотней крошечных кнопок и экранчиком, способным мгновенно показать любую из миллионов «страниц». Устройство выглядело безумно сложным, и потому его изящный пластиковый корпус украшала доброжелательная надпись: «НЕ ПАНИКУЙ!» Это была самая поразительная книга, выпущенная знаменитой издательской корпорацией Малой Медведицы — «Путеводитель по Галактике для путешествующих автостопом». Она шла в микросубмезонном исполнении, ибо в привычной форме потребовала бы от путешественника запастись десятком небоскребов в качестве книгохранилища.

На самом дне саквояжа лежали блокнот и махровое полотенце от «Маркса и Спенсера».

В «Путеводителе по Галактике» есть статья о полотенцах.

«Полотенце, — сказано там, — пожалуй, самый необходимый предмет в обиходе туриста. Во многом его ценность определяется практикой: в него можно завернуться, путешествуя по холодным лунам Беты Яглана; им можно накрыться как одеялом, ночуя под звездами, что льют красный свет на пустынную планету Какрафун; на нем удобно лежать на песчаных пляжах Сантрагинуса, наслаждаясь пьянящими ароматами моря; его удобно использовать в качестве плотика, спускаясь по медленным тяжелым водам реки Мотылек; им можно размахивать, подавая сигналы бедствия, а можно и намочить его для рукопашной схватки либо обернуть вокруг головы, чтобы не вдыхать ядовитые газы или избежать взора Кровожадного Звережука с Трааля (поразительно глупая тварь, которая полагает, что раз вы ее не видите, то и она вас не видит; на редкость тупая, но исключительно кровожадная); ну и в конце концов вы вполне способны им вытираться, если, конечно, полотенце достаточно чистое.

Однако гораздо важнее психологическое значение полотенца. По необъяснимым причинам, когда нечок (нечок — не турист) узнает, что у туриста есть с собой полотенце, то автоматически предполагает наличие зубной пасты, фляги, компаса, мотка бечевки, плаща, скафандра и т. д., и т. п. Более того, нечок с радостью одолжит туристу любой из поименованных или непоименованных предметов, «потерявшихся» в дороге. В глазах нечока человек, который исколесил Галактику вдоль и поперек, перенес тяжелейшие невзгоды, с честью вышел из отчаянных ситуаций и сохранил при этом свое полотенце, безусловно, заслуживает величайшего уважения».

— Полотенце при тебе? — внезапно спросил Форд Префект.

Артур, страдающий над третьей пинтой, обернулся.

— Нет, а что?

Он уже перестал удивляться — не было смысла.

Форд раздраженно прищелкнул языком.

— Пей, — поторопил он.

Неожиданный грохот перекрыл галдеж бара, музыку и даже икоту соседа.

Артур, поперхнувшись, вскочил на ноги.

— Что это? — воскликнул он.

— Успокойся, — ответил Форд. — еще не началось.

— Слава Богу, — облегченно вздохнул Артур.

— Очевидно, просто снесли твой дом.

— Что?! — взревел Артур. Пелена спала с его глаз. Несколько секунд он дико озирался, потом бросился к окну. — Какого же черта я тут сижу?

— Все это уже не имеет значения, — сказал Форд.

— Пусть забавляются.

— Забавляются? — Артур еще раз выглянул в окно, чтобы убедиться, что они говорят об одном и том же, и выбежал из бара, отчаянно размахивая пивной кружкой.

Перед тем как выскочить следом, Форд быстро повернулся к бармену и попросил четыре пакетика арахиса.

Выбежав из бара, Артур не заметил, как резко похолодало на улице, не почувствовал ни ветра, ни внезапного шквала дождя. Он не замечал вообще ничего, кроме бульдозеров, которые утюжили обломки его дома.

— Варвары! — вопил он. — По судам затаскаю! Вас повесят, выпотрошат и четвертуют! И высекут хорошенько! Вы будете вариться в кипятке, пока… пока не получите по заслугам!

Форд со всех ног бежал за ним.

Артур не заметил, что рабочие бегут прочь от бульдозеров; не заметил, что мистер Проссер стоически смотрит в небо. Мистер Проссер увидел, как, раздирая облака, мчится в небе нечто огромное и желтое. Невероятно огромное и желтое.

Артур споткнулся и упал прямо на спину. И наконец заметил: что-то происходит. Он воткнул в небо гневный перст.

— Что это такое, черт побери? — вскричал он.

Нечто чудовищно желтое разодрало небо пополам и исчезло вдали, а воздух сомкнулся следом с таким ревом, от которого уши уходят на шесть футов в голову. И еще одно чудовищно желтое сделало абсолютно то же самое, только громче.