Роза Сергазиева - Лакуна Страница 36

Стальев пробежал пальцами по рубашке, словно перебирал пуговицы на… кителе. Потом неожиданно выпрямился, подтянулся, расправил плечи, поднял гордо подбородок. Вот это да! — не поверил глазам Денис. А дядя Миша-то, оказывается статный мужчина.

В середине 70-х, демобилизовавшись, Миша Стальев приехал штурмовать Москву. Парень знал себе цену: для бывшего служивого открыты любые двери. Хочешь — поступай в институт, возьмут за милую душу, без экзаменов. Можно оформиться на стройку, несколько лет помаешься в общаге, зато в перспективе станешь обладателем собственной жилплощади. Но Михаил выбрал наиболее перспективный вариант: подался в милицию. Ему тут же выдали ордер на комнату в коммуналке — все лучше, чем общежитие, да и сразу постоянная прописка. Катался по вызовам, дежурил по ночам, а потом на счастье "свалилась" Олимпиада. Срочно требовалось усилить службу участковых милиционеров. На них накладывалась обязанность очистить город: выявить порочащих социализм алкоголиков, тунеядцев и бывших уголовников. В том же райотделе Стальеву выделили отдельный кабинет с телефоном на столе, да еще вручили ключи от новенькой квартиры. После того, как в Лужниках погас олимпийский огонь, все удаленные за 101-й км нежелательные элементы вернулись по домам. Но участковый знал уже каждого из них в лицо, и поэтому работа потекла размеренно, без сюрпризов. Внимания требовали лишь новички — волосатые пэтэушники, которые собирались по ночам в подъездах побренчать на гитаре, малолетки, квасившие сверстникам носы в школе, — да традиционные семейные разборки.

Район выдался разномастный. Жили и работяги с завода, которые добирались после смены домой на трамвае; и партийные бонзы, их по утрам под окнами дожидались черные "Волги"; и представители богемы, чей трудовой день начинался ближе к вечеру. Квартиры (Стальев по долгу службы побывал хоть раз в каждой) по достатку разные, жильцы по происхождению и уровню образования тоже, а вот ругались они друг с другом, а зачастую и дрались практически одинаково. Граждане с подотчетной территории звали Стальева, не обращая внимания на молодой возраст, только по имени отчеству — Михаил Дмитриевич. Знали, что от участкового зависит их судьба. Ведь достаточно Стальеву сообщить по месту службы гражданина, что уважаемый член их коллектива, находясь в подпитии, "приласкал" дома жену сковородкой, как человек сразу выпадал из номенклатурных списков и начинал скатываться по карьерной лестнице вниз. Прибегая первым на место домашней ссоры, Михаил невольно узнавал семейные тайны. И оказывалось, что сын известного публициста, который пишет обличительные статьи о моральном облике советской молодежи, давно сидит на игле, а жена работника горисполкома страдает клептоманией и приворовывает в магазинах. Насмотревшись на чужие скелеты в шкафу, Стальев сделал жизненно важный вывод: доверять нельзя никому. Любой человек что-то скрывает. И, чтобы защитить себя от неприятностей, нужно знать всю правду о том, с кем общаешься.

— Вот поэтому, оказавшись в лакуне, я не говорил никому о своем прошлом, — объяснил дядя Миша. — Пусть считают глупым опустившимся алкоголиком. Зато мне легче наблюдать за каждым, чтобы докопаться до его истинной сути.

— Но, как рассказала мне Лана, — пододвинулся Денис, освобождая место рядом с собой на банкетке, — ты и впрямь попал сюда, скажем так, не в очень приличном виде.

— Но ведь я, правда, бомжевал, — ухмыльнулся бывший участковый.

— ???

Однажды его вызвали жильцы кирпичной многоэтажки. Из квартиры директора универмага раздавались дикие крики, грубый мат, девичьи рыдания и звон разбитого стекла. Дверь открыл сам хозяин, лицо его горело красными пятнами, руки дрожали. Он впустил участкового и, ни слова не говоря, провел на кухню. Достал из холодильника початую бутылку коньяка, разлил по хрустальным рюмкам. Выпил сам, дождался, когда то же сделал Стальев, потом пододвинул гостю табуретку. Прозвучал монолог короткий и откровенный. Дочка связалась с уголовником, забеременела и теперь собралась замуж. Дура малолетняя, погубит и себя, и отца, пойдут разговоры о подозрительном родственнике, так можно и хлебной должности лишиться… Директор умолк и оценивающе посмотрел на участкового. И вдруг предложил: а пусть Михаил Дмитриевич женится на девице, признает ребенка. Криминальный любовник тягаться с милицией побоится. А родитель облагодетельствует спасителя. Согласия другой участницы сделки не требовалось. Стальев попросил пять минут на раздумья — ответ требовалось дать немедленно. Своему главному принципу он не изменял: директора изучил давно, его дочку считал симпатичной и управляемой, так что никаких неожиданностей будущий брак принести не мог. Зато, став полноправным членом семьи, Михаил поднимет свой статус в глазах начальства и материально выиграет. Потенциальный жених согласился. После свадьбы папаша приобрел молодым кооперативную трехкомнатную квартиру, а Стальева из рядовых участковых перевели сначала в районное управление, а потом и в городское. Потому что хорошо иметь подчиненного, который легко достанет с помощью тестя любой дефицитный товар. Любовник-уголовник, как и уверял директор, так на горизонте и не появился. И с ребенком дяде Мише повезло — у жены случился выкидыш.

В дикие 90-е, когда пол страны ринулось что-то покупать, чтобы с выгодой продать, когда нищие завлабы в одночасье превращались в финансовых воротил, — попробовал рискнуть и всегда осторожничавший Стальев. Но везло не всем, в их число попал и участковый.

— Жаль, тесть к тому времени помер, — искренне пожалел милиционер. — Он в спекуляциях знал толк. Не то, что я. Чтобы начать дело, потребовались деньги. Мы обменяли кооперативную трешку на панельный дом. Но трейлер с продуктами на продажу попал в аварию и сгорел. Пришлось влезть в долги, под большие проценты. Оплатил новую партию, но пока груз торчал на таможне, товар испортился. Чтобы рассчитаться с кредиторами, отдал оставшиеся на черный день запасы и продал все подчистую. Хорошо, хватило ума отказаться играть в эти игры дальше. Вернулся в участковые, место нашлось только на окраине, в заводском районе. А там с гостем разговаривают по душам только за бутылкой.

— Значит, дальнейшая история соответствует действительности? — на всякий случай поинтересовался Денис.

— Ты ее уже слышал, — шмыгнул носом дядя Миша. — Ладно, чего по прошлому плакать. Теперь твоя очередь откровенничать: как догадался, что я не тот, за кого выдаю?

— Твои? — Хромов вынул из кармана пачку долларов. Расчет оказался верным: при виде невероятного артефакта, собеседник забудет про свой вопрос, на который у парня ответа нет; не признаваться же, что откровенно блефовал.