Мюррей Лейнстер - Пираты космоса Страница 36

Хорн еще раз осмотрел все вокруг убежища. Потолок был из трухлявой древесины, еще не провалившейся внутрь. Стены были из того же материала. На полу было много грязи, а измазанные нынешние обитатели все еще не высохли и выглядели как сборище растреп, совершенно не похожих на пассажиров и экипаж космического лайнера. Глядя на них, никто не смог бы подумать, что еще совсем недавно они неслись по космическим трассам от одного цивилизованного порта к другому. Хорн видел, что все мужчины были давно не бриты. Одна из женщин уже пыталась что-нибудь сделать со своими все еще мокрыми волосами. Капитану "Данаи" предстояла большая работа, чтобы придать убежищу уютный вид. Но он был совершенно прав в том, что такая работа пошла бы на пользу людям, которые в течение последних нескольких дней жили под гнетом страха.

Хорн пристегнул свои приспособления из коры, которыми он уже пользовался раньше. Выходя из укрытия, попытался улыбнуться Джинни.

Все звуки в джунглях звучали сейчас приглушенно. С листа на лист и с ветки на ветку с негромкими ударами все еще капала вода. Слышались крики животных. По тропе еще тек узкий быстрый ручеек. Это было преимуществом.

К тому моменту когда Хорн подошел к развилке, ему в голову пришла мысль, которая могла оказаться полезной. Человек по любой дороге, в джунглях, в городе или еще где бы то ни было, идет уверенно и целеустремленно. Он оставляет следы на одинаковом расстоянии друг от друга и идет по середине дороги. Дикое животное ведет себя не так. Если только оно не убегает, не разбирая дороги, то всегда блуждает. Оно слушает. Оно наблюдает. Здесь оно колеблется, там останавливается. След любого дикого животного показывает, что оно внимательно и осторожно и отчетливо понимает все, что происходит рядом с ним. А человек склонен погружаться в свои собственные мысли.

Хорн стал разрабатывать новую манеру ходьбы. Прежде всего он вдвое сократил длину шага, чтобы след казался принадлежащим не двуногому, а четвероногому. Он блуждал. Он останавливался. Пройдя несколько метров, он посмотрел, что получилось. Результат показался вполне убедительным. Он решил, что никто из команды "Тебана", увидев такие следы, не заподозрит, что они оставлены человеком.

Он осмотрел и то, что было перед ним. И внезапно там, где его тропа сливалась с другой, обнаружил новые, свежие следы многих людей. Они шли по тропе, ведущей куда-то по направлению к маяку, и направлялись к маленькой временной поляне - к тому месту, где был сделан навес и откуда Хорн увел свою группу после того, как исчез инженер "Тебана". Следы вели туда, а затем обратно. Они вернулись на корабль.

Это явно было делом рук инженера. Его потребность выпить оказалась сильнее ясного понимания того, что рано или поздно команда космического бродяги убьет его. Он принес на корабль пакет с деньгами, чтобы купить себе мир. Он предложил показать, где спрятались беглецы в обмен на вожделенную жидкость. И пытался соблюсти предложенную им сделку.

Хорн услышал собственную ругань. Он остановился и изучил след. Следы возвращавшейся группы перекрывали предыдущие. Одни были шире, другие были уже, но по крайней мере след залатанной подошвы различался четко. Судя по всему, возвращалось столько же людей, сколько и шло к брошенному убежищу. В любом случае, после того как кок столкнулся с серо-зеленой тварью, было маловероятно, чтобы кто-нибудь еще из команды "Тебана" захотел остаться в одиночестве в джунглях Каролы.

Хорн долго колебался, пока не двинулся вперед. Он шел по следам, направлявшимся к брошенному лагерю. Они были изрядно затоптаны обратными следами, но Хорн был внимателен. Очень внимателен. Обратная дорога к месту стоянки заняла у него много, очень много времени.

Затем он услышал писк. Он безошибочно узнал его, хотя это и было невероятно. Это была музыка Дауда, от которой в прошлом году сходили с ума все оркестры. Для того чтобы приемлемо сыграть сочинения Дауда, нужен был оркестр из семидесяти человек. Теперь же она звенела и гремела в джунглях Каролы с того места, куда вели и откуда возвращались отпечатавшиеся в грязи человеческие следы. Она завершилась щемящим диссонирующим звуком, но через несколько мгновений возобновилась снова. Внезапно Хорн понял. Держа свое бластерное ружье по-прежнему наготове, он двинулся вперед.

Музыка доносилась со сделанной беглецами просеки, которую они использовали всего одну ночь. Построенное ими убежище было разрушено и обломки разбросаны вдоль деревьев ниже по холму. Повсюду на поляне были человеческие следы. Люди с "Тебана" тщательно все обыскали в надежде найти возможно оставленное сокровище. Но здесь уже ничего не было. Наверное, группу вел рыжий старпом, и он получил приказ обыскать все тщательнейшим образом. Но они не нашли ничего, что бы стоило взять с собой.

Уходя, они оставили две вещи. Одна из них - "уоки-токи", маленькая рация, из которой сейчас доносилась музыка, передававшаяся из рубки космического бродяги. Цель Ларсена была ясна - он хотел начать переговоры с беглецами.

Второй оставленной вещью было тело маленького сморщенного инженера. Ларсен использовал его, чтобы захватить в открытом космосе "Данаю". Перед этим он собирался до смерти запороть его на Гермесе. Инженер после этого сбежал от Ларсена и снова к нему вернулся, не надеясь на большее, чем бутылка-другая, или же действительно полагал, что до убийства дело не дойдет. Впрочем, он бы согласился и на убийство, если бы сначала досталась бутылка.

Он лежал на маленькой поляне, расслабленный и спокойный, ужасно обезображенный убившим его бластерным зарядом. Все было совершенно ясно. Он привел группу с "Тебана" к тому месту, где, как он полагал, должны были быть беглецы. Группа все время находилась на связи с кораблем, используя "уоки-токи", такой же, наверное, системы, как и та, которую Ларсен использовал, посылая своего старпома для организации немедленного ремонта в космопорте Фомальгаута. И наверняка Ларсен сегодня здорово разозлился, когда инженер привел его людей не к обещанному, столь вожделенному для Ларсена сокровищу, а к брошенному лагерю. Он просто приказал убить инженера.

Затем Ларсен отдал еще один приказ. Он уже не был абсолютно уверен, что беглецы начнут торговаться с ним, чтобы получить пищу. И хитроумные маневры Хорна превратили команду "Тебана" в нервозную шайку подозрительных и удрученных трусов. Они боялись его, боялись друг друга, боялись найти сокровище и боялись его не найти. Они одинаково боялись и попытаться поднять "Тебан", и воспользоваться спасательными шлюпками. Они уже начали понимать, что задержка "Данаи" должна была привести к появлению патрульного корабля, который сядет и на Гермесе, и на Кароле, чтобы провести осмотр. А тогда команда "Тебана" будет обречена.