Роберт Хайнлайн - Между планетами Страница 37

Подстреленный поднял голову. Дон услышал, как майор — а это был он — из последних сил крикнул:

— Венера и свобода!

Глава 12

МОКРАЯ ПУСТЫНЯ

Дон несся, не разбирая дороги, стараясь только убежать подальше. Услышав смертоносное шипение, вильнул в сторону и побежал быстрее. Он сделал петлю, остановился, задержал дыхание и прислушался к звукам погони, выбирая направление, чтобы не попасть под косу смерти. Потом стремительно побежал вперед, изо всех сил. Легкие его работали как кузнечные мехи.

Внезапно он остановился: впереди была вода. Какое-то мгновение он стоял, прислушиваясь. Ничего нельзя было услышать, кроме стука собственного сердца. Но нет, кто-то кричал вдалеке. Он слышал даже звуки чьих-то шагов. Ему показалось, что идут справа; поэтому он повернул налево и рысцой побежал вдоль берега, ища глазами какую-нибудь гондолу, лодку или хоть что-нибудь плавающее.

Берег изгибался влево. Дон побежал вдоль него, затем остановился, сообразив, что эта дорога ведет его к перешейку, соединяющему Главный остров с Ист-Спитом. Возможно, там установлены посты. Ему помнилось, что по дороге в лагерь он видел там часовых. Он прислушался — да, его все еще преследовали, окружая со всех сторон. Впереди пока еще никого не было.

На лице Дона застыло бессильное отчаяние, но затем черты его расслабились. Дон медленно вошел в воду и двинулся от берега.

Он умел плавать и этим отличался от большинства колонистов Венеры. На Венере никто не умеет плавать — здесь просто нет подходящих водоемов. У Венеры нет луны, которая вызывала бы приливы и отливы; а солнечные приливы и отливы были почти незаметны. Здесь вода не замерзала, даже не охлаждалась ниже четырех градусов по Цельсию. Поэтому, в отличие от земных, все водоемы Венеры были заполнены грязной стоячей водой. На Венере не бывает сезонных перемен погоды. Водоемы на ней всегда спокойные, и за долгие века на дне накопилось огромное количество ила.

Дон продолжал идти вперед, стараясь не думать о черном фосфоресцирующем иле. Здесь было очень мелко. Когда он отошел от берега на пятьдесят ярдов и уже не видел его, вода была ему едва по колено. Дон оглянулся и решил отойти подальше. Если он не видит берега, то, вероятно, и его не заметят оттуда. Он напомнил себе, что ни в коем случае не должен поворачивать назад. Вскоре он почувствовал, что дно уходит из-под ног; он словно соскользнул с обрыва, потерял равновесие и с плеском забарахтался в воде. Ему удалось вернуться к краю обрыва, и он поздравил себя с этим.

Раздался крик и сразу же за ним — звук, похожий на шипение воды, попавшей на раскаленную плиту, но усиленный во много раз. В десяти футах от Дона поднялось облако пара и медленно растворилось в тумане. Дон согнулся и поискал укрытие, но здесь ничего такого не было. Крики возобновились, и можно было расслышать отдельные слова, хотя и искаженные расстоянием и туманом:

— Сюда! Сюда! Он здесь. Он в воде.

Откуда-то издали он услышал ответ:

— Мы идем.

Очень осторожно Дон двинулся вперед, нащупал обрыв и обнаружил, что можно спуститься еще ниже, оказавшись в воде по самые плечи. Но все же он мог идти. Он медленно продвигался вперед, стараясь не шуметь и еле удерживая равновесие, когда услышал за спиной зловещее шипение луча.

Солдат, который стоял на берегу, сообразил, что нет толку стрелять наугад, лучше водить лучом над поверхностью воды слева направо и справо налево, как поливают асфальт из шланга. Дон присел так, что над поверхностью воды осталась только голова. Луч прошел в нескольких дюймах над ним. Он даже почувствовал запах озона.

Шипение внезапно прекратилось, послышалась казарменная брань.

— Может, подождем, сержант? — спросил кто-то.

— Я тебе покажу «подождем»! Откуда ты знаешь, что он жив? Ты слышал приказ? Если ты убьешь его, я медленно разрежу тебя на куски ржавым ножом. Нет, я придумал лучше — отдам тебя мистеру Бенкфилду. Ты — безнадежный кретин!

— Но, сержант, он же мог уплыть! Я же должен был остановить его!

— "Но, сержант, но, сержант"! Достань лодку! Где рация? Нужно вызвать с базы вертолет.

— Лодку? Где я ее достану?

— Достань, и все тут! Он не мог далеко уйти. Мы найдем или его, или его тело. Если это окажется тело, лучше сам перережь себе глотку.

Дон выслушал все это, а затем неслышно пошел вперед, подальше от голосов. Он уже потерял ориентировку; вокруг была только черная вода и туман. Какое-то время дно оставалось на том же уровне. Затем оно стало уходить вниз. Дон вынужден был остановиться. Он ушел не так уж далеко от Главного острова. Было совершенно очевидно, что если они доставят оборудование для инфракрасного видения или радар, то очень легко обнаружат его. Все дело в том, насколько быстро они его доставят. Может быть, ему сдаться и вылезти из этой ужасной грязи? Сдаться, вернуться к Бенкфилду и сказать ему, чтобы тот нашел Изабель Костелло и забрал у нее кольцо? И вдруг он обнаружил, что уже плывет, стараясь держать лицо над водой.

Он плыл брассом; надо сказать, что этот стиль был не самим быстрым из тех, которыми он владел. Кроме того, необходимость все время держать голову над водой мешала ему плыть. Шея начала болеть, затем боль распространилась на мышцы плеч и спины. Какое-то время он плыл через бесконечное водное пространство, чувствуя боль повсюду, казалось, даже в глазах. Он не мог сказать, далеко ли уплыл. Он как будто находился в ванне со стенками из серого тумана. Ему казалось просто невероятным, что среди архипелага, на котором была расположена провинция Боконон, можно плыть так долго, не встретив никакой суши — ни песчаной косы, ни глинистого островка.

Он перестал грести, отталкиваясь только уставшими ногами и лишь слегка шевеля кистями рук. Внезапно ему послышался шум моторной лодки, но к этому моменту ему было уже на все наплевать: плен означал конец мучений. Но звук исчез где-то вдали, и он снова поплыл сквозь серое ничто.

Вдруг ноги его коснулись дна… и он наконец-то поднял голову подальше от воды, высоко задирая подбородок. Постояв несколько секунд, он стал ощупывать ногами дно вокруг себя. С одной стороны оно опускалось вниз, с другой — поднималось.

Через несколько шагов плечи его оказались над водой, хотя ноги еще вязли в иле. Он нащупывал дорогу, как слепец, глаза сейчас не могли ему помочь. Иногда он вынужден был возвращаться назад и искать другое направление.

Он уже вышел из воды по грудь, когда заметил что-то более темное, чем туман. Дон двинулся в эту сторону и вдруг снова оказался по шею в воде. Затем дно начало быстро повышаться. Через несколько мгновений он выбрался на сухую землю.

Дон еще не решался на что-то большее, чем просто выбраться на сушу и укрыться за кустарником «чика». Он тщательно осмотрел себя. К ногам присосалось около дюжины болотных вшей, каждая величиной с детскую ладонь. Он с отвращением отодрал их, снял шорты и рубашку и обнаружил еще несколько тварей. Еще повезло, что он не встретил кого-нибудь похуже — в местном животном мире драконы имели множество «родственников», развивавшихся по другим линиям эволюции, подобно тому, как у человека на Земле есть родич в лице, например, гориллы. Многие из этих созданий вели водный образ жизни, и это было еще одной из причин не лазить в воду.