Игорь Чичилин - Орган времени Страница 37

Табачный дым поддерживал муравейник в моей голове и заполнял комнату. Я откинулся на спинку дивана и смотрел на линию, соединяющую противоположную стену с потолком. Мне почему-то казалось, что этот образ носит в себе некий невообразимо глубокий смысл, особенно когда я пытался увидеть сразу оба конца линии. Правда, в этом случае потолок начинал проваливаться в середине и падать на меня. Я забавлялся игрой образов, переводя взгляд вдоль линии, но в конце концов решил, что все же это не слишком интересно. Как раз к этому моменту Сергей Степанович нарушил молчание.

– Та-ак, – произнес он. И потом опять: – Та-ак. Так, так.

Я втянул голову в плечи, отрываясь от потолка и переводя взгляд на Сергея Степановича.

– Это вы к чему? – спросил я.

– Значит, все-таки работает, – глядя перед собой, проговорил он. – Все получилось. Значит, все получилось. Я все-таки сделал это, – он улыбнулся какой-то гадливой улыбкой. – А ведь никто не верил, – насмешливо и чуть громче произнес он, – никто не верил, а я сделал, – он хихикнул. – То-то шуму будет! А ведь я знал, что получится, я и вам говорил. Помните?

Он поднял голову и посмотрел на меня. Его лицо выражало абсолютное счастье, тихое и расплывшееся.

– Да, – кивнул я. Мне не хотелось возражать ему.

– А вы не верили, – радостно произнес он и покачал головой с беззлобным укором. – А вот все и работает.

– Да, – повторил я.

– Хорошо, – сказал он.

– Хорошо, – согласился я.

Леночка смотрела на нас с таким выражением, словно она забыла снять улыбку после того, как перестала улыбаться, и та прилипла к ее лицу, застыв на губах.

– Что же теперь? – сказал я.

– А может, все-таки попробовать еще раз? – спросил он.

– Нет, я ведь говорил. Вряд ли получится.

– Почему? – настаивал он. – Почему вы так уверены? Если опять все повторить? Давайте попробуем?

– Нет. Тут дело не в действии, не в том, что я делал. Просто внешняя ситуация определяла мое внутреннее состояние, и оно было точно таким же. Но если все повторять нарочно, этого не будет и потому ничего не получится.

– То есть вы считаете, что именно это было причиной – ваше внутреннее состояние?

– Думаю, да. Я просто въехал в эти действия как по накатанной дороге. Это было естественное и само собой разумеющееся продолжение по уже существующему сценарию, и раз я начал по нему играть, должен был и закончить. Я просто сделал шаг, потому что шел. Понимаете? Тот я, который был три месяца назад, имел точно такие же мысли и ощущения, точно такое же состояние, как и я теперешний. Мы просто были одно и то же. И поэтому было все равно, где я – там или здесь.

– Понятно, – сказал Сергей Степанович. – Выходит, для того, чтобы переместиться во времени, вам нужно принять то же внутреннее, а желательно и внешнее, состояние, которое было тогда.

– Наверно, – ответил я.

– Но может быть, вы вспомните какое-нибудь свое прошлое состояние и попробуете принять его?

– Вы думаете, это так просто? Состояние должно быть абсолютно точным, вплоть до самых мельчайших деталей. А если я стану изображать его, эта игра и будет самой большой неточностью.

– Хорошо, но как же в таком случае совершать перемещения? Из ваших слов следует, что вы не можете совершать их по собственной воле. Как же быть?

Я сделал неопределенный жест рукой.

– Не знаю… Не все же сразу. Вы ведь сами говорили, главное – это факт, что все работает и перемещения возможны, а дальше… Посмотрим. Подождем следующих перемещений, а там будет видно.

– Опять ждать? – сокрушенно проговорил он. – Сколько? Как часто могут происходить такие случайные и абсолютно похожие ситуации?

– Ну, теперь, по крайней мере, мы знаем, чего ждать, – пытался я утешить его.

– Это конечно, но….

– А знаете что? – Неожиданное воспоминание вдруг озарило меня, вызвав из памяти один уже почти забытый момент.

– Что? – насторожился Сергей Степанович.

– Знаете, по-моему… – я пытался получше увидеть этот момент, напрягал память, стараясь убедиться в правильности своих предположений. Выходило, что все действительно так. – Это ведь не первый случай, когда я совершал перемещение, – сказал я.

– Не первый? – удивился Сергей Степанович.

– Да, это уже случалось однажды. Только тогда это было очень мимолетно, и я совсем ничего не понял, решил, что мне просто показалось.

– Правда? Как это было?

– Это продолжалось всего одно мгновение, словно я моргнул и в течение этого мгновения был в другом времени и мое тело занимало несколько иное положение. Все было очень быстро. И тогда я не двигался там, в прошлом, поэтому, наверно, ничего и не понял. Но теперь, сравнивая ощущения, я думаю, что тогда тоже перемещался. И это опять было так же – ситуация в точности повторяла ту, в прошлом.

– Да? А когда это случилось? Почему вы ничего не сказали мне?

– Это было, когда я первый раз вышел на улицу после операции, я имею в виду уже здесь, дома. – Он кивнул, внимательно слушая. – Так вот, – продолжал я, – мы тогда гуляли с Леночкой, а потом пошли домой. И когда ехали в лифте, это и случилось. Я помню тот момент в прошлом, он был точно такой и, кстати, в тот же вечер, когда Леночка первый раз пришла ко мне.

– А что? – спросил он. – Почему вы запомнили? Что вы там делали такого особенного?

– Нет, ничего, – проговорил я.

– А все же? – настаивал он. – Это ведь важно. Я должен знать, чтобы делать какие-то выводы.

– Сергей Степанович, – укоризненно произнес я, – какие выводы? Ну, что делают в лифтах? Мы целовались – какие будут выводы?

– Понятно, – абсолютно серьезно, не замечая моей иронии, сказал он. – А во второй раз?

– А во второй раз… – я опешил от неожиданности. – Во второй раз, в общем, примерно то же. Но думаю, это случайное совпадение, – быстро добавил я, бросив взгляд на Леночку.

– Вот видите! – победно произнес Сергей Степанович. – Я так и знал. Возможно, тут дело в том, что, находясь в возбуждении, вы пребываете в довольно ярком эмоциональном состоянии, которое выделяется из других и, наверно, поэтому-то и лучше, так сказать, видно вам в прошлом из настоящего.

– В возбуждении? – переспросил я. – Кхе…

– Всё, – неожиданно сказала Леночка полусерьезно-полушутя, – больше не буду с тобой целоваться.

Она взяла сигарету и закурила с самым независимым видом.

– Лена, – с улыбкой пьяного медведя проговорил я, – ну что ты? Сергей Степанович шутит. Вот хочешь, я тебя сейчас поцелую и ничего не будет?

– Ну да, – все так же непонятно – то ли серьезно, то ли в шутку – произнесла она, – теперь будешь думать, здесь ты или улетел куда-нибудь.