Михаил Михеев - Тайна белого пятна Страница 38

- Благодарю, очень хороший суп.

- Без соли,- добавила Зина.

- Да, соли можно было бы прибавить,- согласился Липатов.

- Нету соли,- вздохнула Зина.- Вот если бы удалось найти ваш парашют.

- Парашют? - Липатов открыл глаза.- Зачем вам парашют?

- Вы же сказали, что там все ваше снаряжение. Значит, и соль есть.

- Ах да... соль, конечно... Что ж, попробуйте его поискать. Только, если найдете, поосторожнее с ним. Там приборы. Не распаковывайте без меня, а несите сразу сюда. Хорошо?

Диана на охоте

Пока Липатов спал и ее помощь была не нужна, Зина решила отправиться на поиски парашюта.

Если говорить откровенно, она меньше всего заботилась о приборах. Она думала о простой соли, которая там должна быть. Соль! -ее так не хватало Зине, а особенно сейчас. Если она сама кое-как сумела привыкнуть к пресным кушаньям, то больному они вряд ли нравились.

Она видела парашюты на авиационных праздниках и представляла себе их размеры. Такое огромное полотнище, повисшее на деревьях, не может остаться незамеченным. Обнаружить его легко. И если парашют спустился в провал, она разыщет его без труда.

Зина прошла весь лес вдоль, потом несколько раз поперек. И ничего не обнаружила.

Парашют могло унести ветром в тайгу, он мог упасть в озеро и затонуть. Так или иначе - для Зины он был потерян. Больше всего сокрушаясь о пропавшей соли, она вернулась в полном смысле "несолоно хлебавши".

Открытую дверь избушки заметила еще издалека.

Вспомнила, что прикрыла ее перед уходом. Подозревая неладное, кинулась через, полянку бегом.

Липатов, одетый в шубу, лежал на пороге и даже не пошевелился, когда Зина потрясла его за плечо. Какимто образом он все же сумел одеться, накинул шубу и выбрался из избушки. Но вернуться не хватило сил.

В правой руке был зажат индикатор. Даже потеряв сознание, Липатов не выпустил его.

Сердясь, тревожась за своего беспокойного больного, Зина с трудом дотащила его до постели. От боли, которую она причинила, он застонал и очнулся.

- Как вам не стыдно,- не удержалась от упрека Зина.- Ну почему вы такой упрямый и совсем не слушаетесь меня.

Липатов перевел дух.

- Извините меня...- сказал он шепотом сквозь зубы,- мне хотелось проверить, сильно ли я повредился. Мне нельзя долго лежать, поймите... Оказывается, вставать и потихоньку двигаться я уже могу. Я добрался бы сам до постели, да запнулся за порог и упал...

- Невозможный вы человек. Да положите ваш индикатор на стол. Вы, кажется, готовы с ним спать.

Липатов послушно отдал индикатор.

- Нашли парашют? - спросил он.

- Нет, не нашла. А вы уверены, что его сбросили?

- Должны были сбросить... Может быть, он упал в озеро и утонул.

- Может быть,- согласилась Зина.- Надеюсь, вы сейчас будете отдыхать после пробного путешествия, и я успею приготовить обед.

Липатов согласно кивнул головой.

Зина поправила ему подушку.

- Какая жалость, что парашют потерялся,- вздохнула она.

Липатов промолчал.

- Я так рассчитывала на соль.

Притащив к очагу охапку сучьев, Зина взялась за топор.

За все время, пока она жила в провале, не проходило, вероятно, ни одного дня, чтобы она не рубила дрова.

Она уже привыкла к этому занятию, приловчилась к топору и сейчас уверенно работала им, с одного удара перерубая толстые сучки.

Собирая разлетевшиеся щепки, заметила, что Липатов через открытую дверь внимательно наблюдает за нел.

- Вы знаете,- сказал Липатов, когда она вошла в хижину за чашками.Вот, вы рубили дрова, а я смотрел и удивлялся.

- Чему же?

- Где это вы так хорошо, я бы сказал профессионально, по-мужски научились работать топором?

- Ах, вы вон о чем,- сообразила Зина.- Да здесь и научилась. Если бы вы знали, сколько кубометров мне пришлось переколоть за зиму. Привыкла,она показала Липатову ладони с твердыми подушечками мозолей. - Вот, видите. А раньше каждый день кровь из ладоней шла.

Здесь Зине показалось, что ее рассказы смахивают на хвастовство. Она смущенно умолкла. Видя, что Липатов продолжает разглядывать ее с серьезным вниманием, смутилась еще больше и бессознательным движением поправила волосы.

Пожалуй, можно не упрекать Зину в излишнем кокетстве. Девяносто девять женщин из ста, заметив чей-то взгляд, обязательно сделают этот жест.

- Извините, что я вас так рассматриваю,- сказал Липатов, заметив ее смущение.- Но вы очень оригинально выглядите.

- Плохой комплимент,- улыбнулась Зина.-У меня здесь нет зеркала, мне трудно о себе судить. Вы, наверное, находите меня страшилищем?

- Совсем нет,- поспешил возразить Липатов.- Я не в этом смысле. Я вот, например, представляю вас в вечернем платье...

- Почему именно ь вечернем?

- Для контраста. У вас такая энергичная внешность- и вы в открытом платье. У вас красивые руки, женственные, и в то же время в них чувствуется сила.

Зина невольно спрятала за спину руки с изломанными и исцарапанными ногтями.

- И все же,- продолжал Липатов,- все же вам больше всего идет та одежда, в которой я вас впервые увидел. Ваша меховая курточка и...

- Послушайте! - взмолилась Зина.- Пожалуйста, не нужно...

- Я говорю совершенно серьезно. В вашем наряде вы походили...

- На неандертальца?

- Нет. На Диану. Вы знаете, есть такая скульптура...

Липатов говорил как будто шутливо, но глаза его оставались холодными, это неприятно действовало на Зину.

Вовремя закипевший котелок избавил ее от затруднения подыскивать ответ.

Значительно легче было выступать в роли строгого врача. Накормив Липатова гусятиной, она сказала: - Я поеду ловить рыбу. Хочу вас накормить чудеснейшей ухой из свежих харюзов. Но прежде вы дадите обещание, что не будете предпринимать никаких путешествий в мое отсутствие.

- Но я уже могу двигаться.

- Это ничего не значит. После обеда больным полагается спать. И вы будете спать. Иначе я никуда не поеду, а буду сидеть и караулить вас.

- Хорошо,- вздохнул Липатов.- Только вы не испытывайте слишком мое терпение.не задерживайтесь долго.

Запасная удочка с крючком имелась, наловить кузнечиков для наживки тоже не составило проблемы. Харюзы у водопада, как всегда, брались отличие. Поймав несколько штук, Зина повернула лодку к берегу. Невольно обратила внимание на свое отражение в воде и пригляделась к нему более внимательно, чем всегда.

И осталась им недовольна.

Лицо загорело до черноты. Кожа на носу и щеках огрубела и облупилась, брови выцвели - и все это, по ее собственному мнению, придавало ей немного глуповатый вид.

"Как у Иванушки-дурачка!" - подумала она.

Волосы она стягивала ремешком на затылке. Теперь Зине казалось, что ее прическа напоминает малярную щетку, бывшую в употреблении. Она попробовала распустить волосы и решила, что так еще хуже.