Дмитрий Емец - Город динозавров Страница 38

У бронированного стекла, которое должно было защищать от возможного нападения тирекса, стоял лысый экскурсовод и устало, в очередной раз, повторял для вновь прибывших информацию. Он пересказал надоевшие ему сведения о тиранозавре, его росте, весе и аппетите и попросил задавать вопросы.

- Скажите, какие меры безопасности предприняты? - поинтересовался я, чтобы быть в курсе всего.

- Хороший вопрос, мальчик! Не волнуйся, он ведет себя миролюбиво! К нему близко никого не подпускают, а по периметру вокруг зоопарка сооружается временное высоковольтное заграждение. Если тиранозавр попытается порвать провода, его ударит мощным током и он вынужден будет вернуться. Вы, должно быть, слышали, что началось строительство вместительного вольера, из которого ящеру не улизнуть. Кроме того, на крышах ближайших домов дежурят снайперы с дальнобойными ружьями, сила выстрела которых настолько велика, что пробивает лист стали толщиной в пять сантиметров. Если возникнет опасность для кого-либо из людей, снайперы откроют огонь и уничтожат этого гиганта. Академия Наук давно хочет получить его чучело для изучения.

- Вот это правильно! - отозвался толстый дядька в свитере. - Держать такое чудовище в Москве очень опасно. Оно может напасть и на нас, и на наших детей. На нее, например! - и толстяк показал на Нюсяку, которая показалась ему самым подходящим безобидным маленьким ребенком, который может пострадать от тиранозавра.

- Эй ты, пузан, не показывай на меня! Ни на кого он не нападет! возмутилась Нюсяка, у которой давно уже дрожали губы.

Тот удивленно покосился на нее, попытался что-то ответить и перевел негодующий взгляд на маму:

- Воспитывать нужно ребенка! Что ж он взрослых людей оскорбляет? И не стыдно вам за нее?

- Представьте, нет, - сказала мама. - Если мне за кого-то и стыдно, то лишь за вас.

- За меня? - вскипел мужчина. - За меня нечего стыдиться, дамочка вы моя милая! Сами стыдитесь! Подумать только - динозавр-убийца в Москве! Я бы из него чучело сделал, пускай на чучело любуются. Разводят тут, понимаете, диноза...

Внезапно толстяк поперхнулся, схватился за горло и закашлялся. Дело в том, что по непонятной причине его галстук взлетел и заткнул болтуну рот.

- М-м-м... М-м-м! Тьфу! - мужчина пытался вытащить его изо рта и договорить, но галстук возвращался и, как кляп, прерывал его речь.

Все улыбнулись, сочтя эпизод забавной случайностью. Лишь мы знали правду, и мама, незаметно дернув Нюсяку за руку, шепнула ей: "Хватит! Не балуйся!" Сестра отвернулась, и галстук выскочил изо рта толстяка. Сконфуженный дядька, промычав что-то и прижимая галстук к груди попятился, с ужасом глядя нас, и затерялся в толпе.

Нюсяка, не обращая внимания на людей, подбежала к самому стеклу, где были небольшие дырочки для вентиляции и закричала:

- Шпрот! Шпрот! Это я!

Не знаю услышал ли ее тиранозавр, потому что расстояние было довольно большим, но он заволновался, вскочил и, бросившись к ограде, крикнул: "Хрр! Алло! Кто там?" Он попытался положить морду на ограду зоопарка и заглянуть под бронированный колпак, но задел провод и его ударило током. Шпрот отшатнулся, издал гневное клокотание "Хррах-грр!", и, разбежавшись, ударил головой по бетонной ограде. Истошно завопила какая-то женщина, а милиция стала оттеснять прохожих.

- Спокойно, расходитесь! Сотрудникам охраны приготовить спецтехнику! прозвучал тревожный голос в громкоговорителе.

Пожарные, суетясь, размотали шланги и приготовились окатить тиранозавра ледяной струей, такой же, как те которыми разгоняют разбушевавшиеся толпы футбольных болельщиков.

Зрителей из бронированной кабины стали срочно выводить и направлять к выходу, но я успел подскочить к отверстиям в колпаке и крикнуть:

- Шпрот, спокойно! Кому сказал: спокойно! Не поднимай шума! Мы тебя выручим!

Думаю, тиранозавр услышал меня, потому что он перестал таранить головой треснувшую стену зоопарка и поднес морду к бронированному колпаку, так что наши головы оказались друг от друга всего в полуметре. Лысый гид, решивший, что гигант атакует, струсил, закричал и бросился к выходу, скатившись по наружной лестнице. Остальные зрители выскочили следом, и в бронированной смотровой остались я, мама и Нюсяка. У меня был с собой датчик, но просунуть его в крошечное отверстие я не мог, да и Шпрот не догадался бы его проглотить, и я ограничился тем, что сказал негромко, надеясь, что динозавр меня поймет:

- Тихо! Сиди тихо и жди! Не дай им возможности убить тебя! Ты понял?

На мгновение мне показалось, что тиранозавр посмотрел на меня вполне осмысленно, наклонив голову набок и, моргнув прозрачным веком, он проскрипел, повторяя: "Хрр-крр... Ты понял? Не дай им возможность..."

Снизу нам кричали, чтобы мы спускались и не паниковали, и, бросив последний взгляд на Шпрота, мы покинули бронированный колпак.

Пожарные стояли наготове со шлангами, но миллиоцинеры опустили дула автоматов, видя, что динозавр не собирается нападать. Лице большинства людей выражали ужас, врожденный страх человека перед всесильными чудищами, таинственным образом из глубины веков оказавшимися в нашем мире.

Когда мы возвращались домой в метро, Нюсяка плакала. Ей жалко было Шпрота, который казался ей беспомощным и несчастным. "Шпротик такой одинокий! Ему плохо!" - ревела она.

- Сегодня вечером его там не будет! - твердо обещал я ей.

Но я не знал, как смогу сдержать данное обещание. Зоопарк хорошо охранялся и днем, и ночью, и едва ли я смогу проникнуть в него, тем более, что над забором протянута проволока с током.

Но оказалось, что выход найден и не Фриттом, а мамой! За обедом, когда мы устроили семейный совет, она решительно сказала:

- Когда стемнеет, я полечу! И причем обойдусь без ружья. Просто брошу Шпроту кусок мяса с датчиком.

- Опасно! Мы тебе не разрешим!

- Для вас опасно, а для меня нет! Я подлечу к зоопарку на большой высоте, спущусь, накормлю его, а если потребуется, улечу с такой скоростью, что за мной не угонится ни один сверхзвуковой истребитель.

Мы понимали, что предложенный мамой выход - единственно возможный. Дедушка пообещал устроить нам телепатический сеанс, чтобы каждый из нас смог попорощаться с нашим первенцем Шпротом.

- Я присоединюсь к зрению мамы и буду передавать то, что видит она, обнадежил всех Апрчун.

Дедушка мастерски умел подключаться к зрению, и я поверил ему. Единственный раз в жизни, когда в школе у меня была сложная контрольная, я убедил деда помочь мне. Он подключился к зрению одного из отличников, сидевшего в другом конце класса с моим вариантом задания, и передавал мне все, что тот записывал в тетрадь. Я получил пятерку, чем удивил всех.