Юрий Иванович - Капризная Фортуна Страница 39

Но делать было нечего, разве что немного охладить кипение прозаичным вопросом:

– Завтракать сегодня будем?

Даже при всей зачумленности сознания великий кулинар вспомнил о своём долге и призвании, но скривился от противоречивых, раздирающих его сознание чувств. Затем выбрал нечто среднее между желанием и обязанностями:

– Вначале я вас познакомлю, а уж потом все вместе и позавтракаем.

Он выскочил наружу и уже через минуту ввёл, держа за ладошку, предмет своего невероятного восхищения. А там действительно было на что полюбоваться. Тридцатидевятилетняя женщина никак не выглядела на свои годы. Она смотрелась на двадцать пять, ну максимум на двадцать шесть лет. Причём как раз в том состоянии истинной женственности, когда вся наружная красота дополняется внутренним и духовным содержанием. Огненный взгляд из-под густых, изящно изогнутых ресниц. Идеально прямой нос. Чувственные, манящие к себе губы и несколько твёрдый, воинственно выставленный подбородок. Воистину опасная, скорей даже роковая красота. Ну а уж про всё остальное и упоминать не стоило. Фигура в приталенном сари смотрелась изумительно. Становилось понятным, что Додюр просто лишился рассудка, обозрев такую прекрасную плоть обнажённой. Он и сейчас дышал через раз, ладонь женщины не выпускал, и голос его подрагивал от напряжения:

– Конечно, мы уже немного знакомы. Но представлю тебя ещё раз: удивительная и несравненная Аристина. А это мои друзья – Виктор и Фериоль. Самые великие воители и учёные нашего мира.

– Очень рада знакомству и безмерно благодарна за своё спасение.

Голос у неё тоже оказался под стать её красе. Куда только делась вчерашняя хрипота. Да и остальные преобразования не остались незамеченными. Виктор кивнул в ответ, принимая благодарность, и улыбнулся:

– Даже при всей их бесчеловечности, Львы Пустыни меня удивили. Как можно подвергать мучениям такую прекрасную женщину?

– Увы, эти тайные надзиратели даже среди отбросов и палачей людьми не считались. К тому же последние два с половиной года на моём лице было несколько уродливых шрамов, телу досталось ещё больше. Так что мной скорее брезговали, чем соблазнялись.

– Вот это нас в первую очередь интересует, – не стал откладывать расспросы Менгарец. – Присаживайся, и пока мы все дружно будем готовить завтрак, расскажи подробно о своей рабской доле, как ты сюда попала, ну и про шрамы не забудь объяснить.

Несколько надменная холодность и настороженность из взгляда женщины не исчезли окончательно, но некоторое напряжение её всё-таки покинуло. Хотя изначально красавица всё-таки засомневалась:

– А вам всё будет интересно услышать?

– Не сомневайся! Если нам что не понравится, попросим проскочить это место в повествовании.

– Может, мне вам помочь в приготовлении завтрака?

Кок не выдержал:

– Позволь этим делам заниматься истинным профессионалам.

– Конечно, командует на камбузе только он, – Фериоль качнул головой в сторону кока, – но и мы под его руководством кое-чему обучились. Так что послушаем твоё повествование. Говори!

То ли жреца тоже ослепила красота женщины, то ли он её в чем-то заподозрил, но Виктору послышались какие-то недовольные нотки, даже излишняя строгость в голосе дионийца. Вопросительно посмотрел на него, но тот в ответ только подал определённый жест, означающий «объясню чуть позже». Они продолжили накрывать на стол, потом уселись пить чай и кушать зажаренное ещё накануне мясо, и всё это время Аристина несколько монотонно рассказывала перипетии своей жизни за последние два с половиной года.

Оказывается, она попала в рабство в то же самое время, что и Виктор. Только её выловили в иной лесной местности и полуоглушённую доставили в барак на побережье баронства Эдмонд всего лишь за один день до прибытия Львов Пустыни. Причём уже к тому времени она была изуродована шрамами не только на лице, но и на теле. Прибывшие за караванами рабов вонючие конвоиры обратили внимание на здоровое, по сути, тело и нужную выносливость при ходьбе. Так и забрали женщину, уводя в колонне таких же несчастных рабов на заклание. Казалось бы, уже никогда она не испытает ни счастья, ни свободы. Но, к громадному удивлению, в Каменном граде, месте обитания всех рабов империи, оказалось не так уж плохо. Нормы давали посильные, а тех, кто выполнял две и более в течение года, премировали отправкой на вольные поселения. Ведь никто из рабов тогда не знал, что Извозчики сразу скармливали людей монстрам в заливе, а чуть позже и поживших на вольных хлебах уничтожали.

Не знала этого и Аристина. Старалась работать как проклятая, лишь бы вырваться из рабства. Положение усложнялось ещё и страшным внешним видом: из-за шрамов по всему телу мужчины, претенденты на выселки, долгое время не прельщались уродкой. Только через полтора года каторжной работы один из мужчин присмотрелся к ладной фигуре рабыни, затем осознал и небывалую сообразительность будущей подруги. Сойдясь ближе, раскрыл для себя, что она ещё необычайно умна и образованна. От такой помощницы никакой бы фермер не отказался. И в результате взял её с собой третьей женой на вольные поселения.

Такие большие семьи порой готовились Извозчиками для показательного отпуска в Каменный град. Поэтому Аристине в очередной раз повезло: её новую семью тотчас не уничтожили. Они добрались до выделенной им фермы и с энтузиазмом принялись за накопление своего будущего вольного богатства. Казалось, счастье возможно и вот-вот закрепится рядом в жизни навсегда. Муж её не обижал, став верным другом и опорой. Хотя никаких интимных контактов между ними не происходило. Две другие жены это оценили и не питали к товарке неприязни. Скорее даже любили и уважали. А уж когда у обеих женщин родились первенцы, можно было сказать, что у пары малышей было сразу три мамы. Вот тогда все предались покою и поверили в прекрасное будущее. Сравнительно, конечно…

Стали готовиться к заслуженному отпуску и поездке в Каменный град.

Вот тут и грянула война. А потом и сама империя развалилась. Хотя курсирующие по долине и порой заезжающие на ферму воины тайного надзора строго приказывали продолжать работы, не расслабляться и в прежнем режиме сдавать прибывающим перевозчикам всю сельскохозяйственную продукцию. В их местности, небольшой долине между гор, посторонних поселений не было, вся она была отдана бывшим рабам. Причём тем рабам, которые подались на выселки все вместе, в одно и то же время. У всех хозяйство только-только наладилось, появились первые дети, и все без исключения верили в собственное долголетие.

Жизнь изменилась в тот день, когда долину посетили несколько Извозчиков. Они проехали её из края в край в сопровождении внушительной охраны надзирателей, тщательно пересчитали и записали всё поголовье скота и все припасы. Затем так же неспешно вернулись назад, отдавая распоряжение приготовить все злаковые к скорой сдаче заготовителям.