Ричард Матесон - Невероятный уменьшающийся человек Страница 39

«Они все никак не могут найти для меня антитоксин, — думал он. — Один из лучших медицинских центров страны! И вот я здесь. Усыхаю, пока они там ковыряются».

В сердцах он чуть было не швырнул на пол термос, но вовремя понял, что хуже от этого будет только ему. Как обезумевший, он сцепил и до боли стиснул пальцы, так что те побелели. Скотт разжал руки и, безвольно уронив их, с грустью смотрел на свои маленькие ладони и на ярко-желтое дерево, из которого был сделан стул.

«Глупо красить в такой цвет садовые стулья, — подумал Скотт. — Каким же идиотом был их прежний хозяин!»

Извиваясь, Скотт сполз с кресла и стал вышагивать по полу. Нельзя так просто сидеть и тупо глядеть — надо что-то делать. Читать ему не хотелось. Взгляд беспокойно скользил по погребу. Чем бы заняться?.. Импульсивно он подскочил к стене, схватил швабру и начал мести пол. Да, его следовало подмести: кругом было грязно, валялись какие-то камешки и щепки. Размашистыми, быстрыми движениями он сгреб весь этот мусор в кучу рядом со ступеньками и отбросил щетку к холодильнику.

Что дальше? Скотт снова уселся, налил еще кофе и сидел так, нервно постукивая пяткой по ножке стула.

Задняя дверь дома хлопнула, и он услышал голоса Бет и Кэтрин. Не вставая со стула, Скотт посмотрел в окно и через секунду увидел их голые ноги.

И все-таки он не усидел на месте. Соскочил вниз, подошел к груде коробок и забрался на нее.

Они стояли около крышки погреба в купальниках: Бет — в красном с оборками, Кэтрин — в бикини нежно-голубого цвета с блестками. Скотт смотрел на тугие, готовые вырваться из-под сдерживающей их, как узда, ткани полушария грудей.

— О, твоя мама заперла дверь, — сказала Кэтрин. — Зачем она это сделала?

— Да я не знаю, — ответила Бет.

— Я думала, мы поиграем в крокет.

— Ну, не знаю, — пожала плечами Бет.

— А где лежит ключ от замка?

— Не знаю, — еще раз пожала плечами Бет.

— Ладно... давай поиграем в мячик.

Скотт присел на коробки и стал смотреть, как Кэтрин ловит красный мяч и кидает его Бет. Только через пять минут он поймал себя на мысли, что ждет не дождется, когда мяч выскользнет из рук Кэтрин и ей придется наклониться, чтобы поднять его. И, осознав это, неуклюже съехал с коробок на пол и побрел к стулу.

Он сел на него, резко выдохнул, пытаясь отогнать таким образом терзавшие разум мысли. Что же с ним, в конце концов, происходит? Девочка... четырнадцать, ну от силы пятнадцать лет... низенькая, кругленькая, — а он глядит на нее с вожделением.

— Что, я в этом виноват? — выпалил он, давая выход своему раздражению. — Что же мне теперь, в монахи идти?

Он видел, как тряслись руки, когда он наливал воду, как вода выплескивалась из красной пластмассовой чашечки и стекала по его запястью. Скотт чувствовал, как она лилась ледяной струей в его пересохшее, пылающее горло.

«Сколько же ей лет?» — подумал он.

Скотт стиснул зубы так, что на скулах заходили желваки. Сквозь мутное стекло он глядел на Кэтрин, которая читала журнал, лежа на животе.

Растянувшись на одеяле боком к Скотту, одной рукой подперев подбородок, другой она лениво перелистывая страницы.

В горле у Скотта пересохло, но он не замечал этого даже тогда, когда запершило так, что пришлось откашляться. Удерживая равновесие, он цеплялся маленькими пальчиками за шероховатую поверхность стены.

«Нет, — подумалось ему. — Ей не меньше восемнадцати. Ее тело вполне развито: мощный бюст, широкие бедра. А если ей все же пятнадцать, то она явная акселератка».

Его передернуло, ноздри хищно раздулись. «Какая, к черту, разница? И какое мне до нее дело?» — убеждал себя Скотт, глубоко вздохнув, он уже собрался было спуститься вниз, но тут Кэтрин согнула правую ногу и стала лениво покачивать ею в воздухе.

Он буквально пожирал ее глазами, скользя взглядом по телу: вниз по ногам, через холм ягодиц, вверх по склону спины, по белым плечам, вниз по стремящейся к земле тяжелой груди, по животу...

Скотт закрыл глаза, будто в оцепенении спустился с груды коробок и поплелся к стулу. Влез на него, провел пальцем по лбу, и рука вдруг упала, а голова откинулась на деревянную спинку.

Он снова встал и направился к коробкам; едва ли отчетливо сознавая, что делает, влез на самый верх. «Да, вот так вот, взгляни еще разик на двор», — ехидно подшучивал его рассудок.

Сначала Скотт подумал, что Кэтрин зашла в дом. В горле предательски заклокотало. А потом он увидел, как она стоит около двери погреба и, поджав губы, оценивающе смотрит на замок.

Скотт сглотнул.

«Неужели она догадалась?» — мелькнуло в голове.

Это была жуткая минута: он готов был кинуться к двери и закричать: «Спускайся, спускайся ко мне, милая девочка!» От едва подавленного желания губы мелко затряслись.

Девушка прошла мимо окна. Он буквально проглотил ее глазами, как будто видел в последний раз. Когда она скрылась, он сел на коробки, прислонившись спиной к стене, разглядывая свои тонкие — тоньше полицейской дубинки — лодыжки. Задняя дверь хлопнула, и шаги Кэтрин вновь раздались над головой.

Скотт был выжат. Ему казалось, расслабься он хоть на йоту больше — и его тело потечет по коробкам на пол, как густой сироп по сложенным горкой шарикам мороженого.

Он не представлял, сколько просидел так, прежде чем услышал, как со скрипом открылась и вновь захлопнулась задняя дверь дома. Скотт вздрогнул и испуганно поднялся.

Кэтрин прошла мимо окна, крутя на пальце связку ключей. У него перехватило дыхание: «Она залезла в бюро и нашла запасные ключи!» Скользя и прыгая, он заспешил вниз. И уже внизу, в последний раз прыгнув, подвернул правую ногу и поморщился от боли.

Схватив пакет с бутербродами, он запихнул в него термос, а недоеденную пачку печенья кинул на холодильник.

Скотт суетливо огляделся. Газета! Он бросился к ней, схватил и тут услышал, как девушка подбирает ключ к замку.

Свернутую газету Скотт засунул на полку плетеного столика, а потом, схватив книгу и пакет с бутербродами, бросился в темную яму, сделанную в полу, где стояли бак и водяной насос. Это убежище на случай, если Кэтрин попытается еще раз проникнуть в погреб, он присмотрел заранее.

Скотт спрыгнул со ступеньки на сырой цементный пол.

Замок на двери, лязгнув, открылся, и его со скрежетом вынули из металлической скобы.

Скотт осторожно перешагнул через несколько труб, скользнул за высокий холодный бак, положил пакет и книжку и замер, тяжело дыша.

Дверь поднялась, и девушка спустилась в погреб.

— Запирать погреб, — медленно проговорила она с презрением в голосе. — Как будто я что-то стибрю.

Оскалив стиснутые зубы, Скотт почти беззвучно прорычал: