Пол Андерсон - Сатанинские игры Страница 39

А вот и мы!

Плотный экран из прозрачного материала, скорее всего из витрила, закрывал второй вход в помещение. Если оставаться за ним, не страшна никакая граната. А еще безопаснее вести разговор по телекому. Но так ронять себя в глазах пришельца Гэхуд не собирался. Он вышел и встал за экраном.

Хотя Фолкейн перевидал достаточно инопланетян, ему пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться от крика. Перед ним стоял… Минотавр!

16

Нет… не точная копия, разумеется… если уж на то пошло, из него такой же Минотавр, как из Эдзела дракон. Но до чего похож!

Это было двуногое существо, чем-то напоминавшее человека. Ноги – короче, а руки – значительно длиннее, чем у людей. На ногах по три пальца, все с подушечками, на руках – по четыре, похожих на обрубки с зеленоватыми ногтями на концах. Такой же оттенок имела кожа, поросшая золотистыми волосками – не настолько, правда, густыми, чтобы можно было назвать их мехом. Под кожей, вовсе не там, где у людей, перекатывались мускулы. Губы по-коровьи мягкие, но рудиментарные грудные соски отсутствуют, поэтому сказать наверняка, принадлежит ли он к разряду млекопитающих, невозможно. Одно было ясно, что это взрослый самец, по всей видимости теплокровный. Зубы – ровные, тронутые желтизной.

Голова… Сравнивать между собой обитателей двух планет бессмысленно. Можно лишь описывать разницу между ними в пределах языковых возможностей. Скорее всего, эту массивную голову с широким рылом, мясистым подбородком, иссиня-черными широко расставленными глазами под низкими надбровными дугами, очень покатым лбом и длинными подвижными ушами можно было назвать бычьей. Но, разумеется, отличия преобладали над сходствами. У Гэхуда не было рогов; лицо его обрамляла роскошная грива, ниспадавшая сзади чуть ли не до пояса. Волосы были светлыми и полыми изнутри, а потому в свете ламп переливались всеми цветами радуги.

Хотя Фолкейна с Латимером судьба ростом не обидела, Гэхуд возвышался над ними обоими. В нем было сантиметров двести тридцать. При таком росте, при неимоверной ширине плеч и грудной клетки, при столь развитой мускулатуре весу в нем было наверняка не меньше двухсот килограммов. На шее у него висело бриллиантовое ожерелье, пальцы унизаны были кольцами, на запястьях сверкали тяжелые золотые браслеты. Если не считать ремня, на котором с одного бока болтался кисет, а с другого – похожий на мачете нож, он был абсолютно голым. Дыхание Гэхуда напоминало гул вентилятора. От него исходил запах мускуса. Когда он заговорил, оказалось, что голос у него – очень низкий и требовательный.

Латимер поднес бластер к губам – что это, салют? – потом опустил и обернулся к Фолкейну.

– Вы стоите перед Гэхудом из Нешкета, – последнее слово он выговорил с трудом. – Он будет вас допрашивать. Я уже сообщил ему, что вы назвались Себастьяном Тумсом. Вы с Земли?

Фолкейн собрался с духом. У этой твари за экраном устрашающий вид… Ну и черт с ней!

– Буду рад обменяться информацией, – ответил он. – Нешкет – это его планета? Или как?

Латимер даже переменился в лице.

– Ну что вы делаете! – пробормотал он. – Ради себя же самого, отвечайте, как вам было сказано.

Фолкейн обнажил в усмешке зубы.

– Бедный ты маменькин сыночек! – воскликнул он. – Дрожишь за свою шкуру, а? Мне-то особо терять нечего!

Врешь, приятель, мысленно оборвал он себя. Жизнь тебе терять вовсе не хочется. Ой как не хочется! А у Гэхуда, похоже, темперамент как у атомной бомбы. Вот если бы мне удалось пройти по доске над пропастью…

Некий бесенок внутри него прокомментировал: «Какой поток метафор! Юмор висельника, а, дружок?»

– В конце концов, – сказал Фолкейн вслух, глядя в искаженное страхом лицо Латимера и на бластер в его руке, – рано или поздно вы столкнетесь с Лигой. В схватке или как еще – этого уж я не знаю. Ну так отчего же вы не хотите поговорить со мной? В бою ведь ответ один – торпеда в борт, а так, глядишь, что-нибудь да выясните.

Гэхуд что-то пробурчал. Латимер ответил. Лицо его было мокрым от пота. Хозяин положил руку на рукоять ножа, фыркнул и бросил короткую фразу.

Латимер сказал:

– Вы не понимаете, Тумс. Дело в том, что вы забрались на принадлежащую Гэхуду территорию. Он выказал редкую сдержанность, не уничтожив ваш корабль на месте. Поверьте мне. Мало кто из его родичей обладает подобным терпением. Но и у него оно скоро лопнет.

Его территория, вот как? – подумал Фолкейн. Не настолько же он, в самом деле глуп, чтобы полагать, будто Лига испугается одной его эскадры и забудет про Сатану? Вполне возможно, что по их законам он получает приоритет перед своими сородичами, оказавшись тут раньше них. Скорей же всего это – авангард. Отправили сюда первое, что подвернулось под руку. А эта женщина – как ее там, сестра Теи Белдэниэл, – отправилась за подмогой. Или она связалась с другим минотавром? Судя по поведению Латимера, Гэхуд его хозяин… Ну что ж, блефую, похоже, не я один. Гэхуд, наверно, горит желанием прихлопнуть меня как муху. Латимер из-за этого и паникует. Ему-то от моей гранаты никуда не деться. Однако пока Гэхуд сдерживается. Видно, хочет припугнуть меня и выудить побольше сведений.

– Кстати, – сказал Фолкейн, – раз уж вы переводчик, не вижу причины, почему бы вам самому не ответить на пару моих вопросов. Вам ведь впрямую это не запрещено?

– Н-н-нет… Я… – Латимер судорожно вздохнул. – Я могу вам сказать… э… название, которое было упомянуто… это… э… поместье.

Гэхуд что-то проревел.

– А теперь отвечайте мне! Вы прибыли с самой Земли?

– Да. Нас отправили исследовать планету-бродягу. – Утверждение, будто «Бедолага» натолкнулся на Сатану случайно, прозвучало бы уж слишком неправдоподобно. Кроме того, непонятно было бы, при чем тут Лига, готовая отомстить.

Гэхуд, через Латимера:

– Как вы узнали о ее существовании?

Фолкейн, лукаво:

– Да, вы, небось, все локти себе искусали, когда обнаружили нас здесь? Вы ведь рассчитывали, что у вас полно времени. Хотели сделать планету неприступной, а? Учтите, друзья, во всей галактике нет ничего такого, к чему Лига не смогла бы приступить. Как называется ваша родная планета?

Гэхуд:

– Ваш ответ уклончив. Откуда вы узнали? Сколько вас здесь? Каковы ваши дальнейшие планы?

Фолкейн – молчание.

Латимер, сглотнув:

– Э… Не вижу в этом большой беды. Планета называется Датина, народ, живущий на ней, – шенны. В буквах Общего Алфавита, Д-А-Т-И-Н-А и Ш-Е-Н-Н-Ы. Единственное число – шенн. Приблизительно слова эти означают «мир» и «народ».

Фолкейн:

– Обычное дело.

Про себя он отметил, что шенны живут на своей планете. Быть может, у них есть несколько колоний, но вряд ли много. Живут и не высовываются. Иначе разведчики Лиги обнаружили бы их давным-давно. Из этого, естественно, не следует, что они перестают быть врагами – быть может, смертельными врагами человечества. Те сведения, которые для них добывала «СИ», не говоря уж о самом создании фирмы, подтверждают как раз обратное. Одна-единственная планета, как следует вооруженная и искусно ведомая, может взять верх надо всей Лигой, вместе взятой, ибо способна причинить значительный ущерб. Даже если ее, в конце концов, и одолеют, она наверняка успеет уничтожить целые миры с их обитателями.