Антон Первушин - Пираты Тагоры Страница 39

– Птицелов… – Профессор вынул платок и утер губы. – Птицелов, не найдется ли доброволец в твоем секторе?

– Большинство моих людей откомандировано в южные джунгли, остальные находятся в Столице, – ответил Птицелов. – Каждый выполняет свое задание, господин профессор.

– Да-а, – протянул Поррумоварруи. – Вы видите, Фешт? Не станем же мы вешать эту заразу на первого попавшегося лаборанта?

– Младший ротмистр Озул Душту!

Молодой офицер щелкнул бы каблуками, да только был он бос и раздет до трусов.

Оллу Фешт и Мику Воокс принялись придирчиво разглядывать добровольца.

– Тараканов, случайно, не боишься? – полюбопытствовал Фешт.

– Никак нет, господин… господин… – Младший ротмистр не знал, какое звание у Фешта, но нутром чуял, что это звание непременно должно быть.

– Господин Фешт, – подсказал негромко начальник Отдела «Массаракш-2».

Он повернулся к Вооксу и кивнул. Биолог еще раз заглянул в медицинскую карту офицера, посмотрел молодому человеку в глаза и тоже кивнул.

Мокрица заскрежетала жвалами, завозилась, пытаясь в очередной раз освободить лапы из ременных петель. Поняла, что и сейчас ей не справиться, обмякла. Новая обильная порция секрета выделилась из пасти, заструилась по столу, потекла на кафельный пол.

– Господин Фешт, – ввязался Птицелов, искоса поглядывая на младшего ротмистра. – Нельзя же так, в самом деле! Жалко парня! Кто знает, что с ним станет. Пусть нам лучше преступника из тюрьмы привезут. Осужденного на смерть преступника! Над ним и будем ставить эксперименты.

– Ага. Преступников нам только здесь не хватало. В секретной лаборатории! – пробрюзжал Фешт. Видя, что Птицелов не может угомониться, объяснил: – Высочество, мы – не органы правосудия. Мы не имеем права осужденного на смерть подвергать еще каким-нибудь наказаниям или пыткам. Ему вынесли приговор, его повесят или расстреляют, на этом – все! А вот он, – Фешт звучно похлопал офицера по плечу, – согласен сотрудничать добровольно, из чувства долга и своего искреннего патриотизма. Я прав, младший ротмистр Душту?

– Так точно, господин Фешт! – Офицер вздернул подбородок.

– Молодец, одобряю! – Фешт оскалился; улыбаться он не умел.

– Служу Отечеству! – выпалил младший ротмистр.

– Тише вы! – Мику Воокс пододвинул к прозекторскому столу кресло. – Орать будете, когда я привяжу вас к креслу и освобожу существо. А сейчас, прошу садиться сюда!

Озул Душту подошел к креслу, потрогал ременные петли, свисающие с подлокотников, прикоснулся к холодному металлическому сиденью. Затем бросил взгляд на мокрицу. Птицелову показалось, что сейчас офицер одумается, оденется и уйдет служить себе дальше. Но парень взял себя в руки, уселся в кресло, позволил ассистенту Воокса зафиксировать ему руки и ноги, а дальше – прикрепить к телу уйму датчиков, соединенных с медицинским оборудованием.

– Камеры работают? Запись ведется? – Фешт замотал головой, высматривая под потолком объективы.

– Ведется, господин Фешт, – ответили ему из аппаратной по громкой связи.

– Биометрия? – спросил Воокс.

– Биометрию получаем, – отозвалась аппаратная.

– Ну что ж, пошли отсюда, Птицелов, – шеф Отдела «Массаракш-2» кивнул на дверь.

Птицелова не нужно было просить дважды. Воокс и его ассистент тоже вышли.

Они собрались у окна высотой от потолка до пола. Профессор Поррумоварруи тоже был здесь – сидел на табурете у стеночки и тер широкую переносицу, золотые очки лежали у него на коленях. Лаборанты возились у пульта, мониторы на стене перед ними показывали лабораторию под всевозможными ракурсами.

Младший ротмистр сидел лицом к окну. Он невозмутимо озирался, сжимал и разжимал пальцы на ногах. Мокрица на столе не шевелилась, только брюшко вздымалось и опадало, точно существо страдало отдышкой.

– Профессор… – выжидающе протянул Фешт.

Поррумоварруи водрузил на нос очки. Поднял руку, блеснув светлой ладошкой.

– Начинайте!

Воокс повернулся к людям у пульта.

– Разблокировать замки!

Кто-то щелкнул тумблером. Ремни, которыми лапы мокрицы были притянуты к столу, ослабли. Оллу Фешт и Птицелов закурили. Доброволец не оборачивался – очевидно, боялся показаться трусом, – только взгляд его метался безостановочно и торс заблестел от выступившего пота. Но мокрица лишь шевелила усами и хлюпала жвалами.

Минуты шли, в лаборатории ничего не происходило. Даже младший ротмистр смог расслабиться, насколько это было возможно в его положении.

– Ну-ка, Мику, пошевели его! – распорядился Фешт.

Из закрепленных под прозекторским столом баллонов ударили струи сжатого азота. Мокрица скрылась в белесом облаке. Лабораторию огласил скрежет, заметались в клубах газа похожие на сухие ветви лапы.

– Еще раз! – вновь приказал Фешт.

Но существо не стало ждать второго раза. Свалилось со стола, на миг свернулось, превратившись в кожистый мяч, затем развернулось – на сей раз оно уже стояло на лапах. Кинулось к дверям. Фешт отшатнулся от стекла, настолько поразила его эта тараканья прыть.

– Оно прекрасно ориентируется в лаборатории! – прокомментировал начальник Отдела «Массаракш-2», повернувшись к Поррумоварруи. – Не прячется под шкаф, а ищет выход!

Тем временем существо ощупало двери усами. Просто так из лаборатории было не выбраться. Дверь – из стали, запиралась герметично. Мокрица поставила на нее передние лапы, задрала голову, уставилась на притолоку, над которой горел огонек с надписью «Заблокировано».

– Ну давай, соображай скорее!.. – подбадривал ее вполголоса Фешт.

– Господа! – неожиданно заговорил доброволец. – Господа, я передумал! Заберите меня отсюда!

Птицелов рванулся к двери. Фешт поймал его за рукав.

– Стоять… – прошипел он. – Дернись еще раз – пристрелю!

Существо оставило дверь в покое, обвело взглядом лабораторию. Похожие на агаты глаза отыскали привязанного к креслу человека. Шурша лапами и чешуйками по кафельному полу, мокрица стала приближаться к Озулу Душту.

– Я прошу вас! – младший ротмистр замотал головой. – Выпустите меня отсюда!

Мокрица обошла кресло по кругу, как будто пыталась высмотреть подвох. Потом подошла к окну, за которым стояли наблюдатели. Поставила на стекло передние лапы, как и на дверь до того, посмотрела с насекомьей апатией на Оллу Фешта, Птицелова и профессора Поррумоварруи. Потом выгнулась дугой, отведя голову назад, и в тот же миг ударила ей, точно молотком. Стекло дрогнуло, но выдержало: чтобы его расколоть, нужно было стрелять бронебойными патронами.

Оллу Фешт погрозил мокрице пальцем.

Существо перебежало к добровольцу. Тот что-то запричитал, но почти сразу замолк. Мокрица вскарабкалась по ноге младшего ротмистра, запустила когти ему в грудь и в живот, расположившись вертикально вдоль линии позвоночника. Озул Душту дышал часто и неглубоко, он продолжал смотреть на наблюдателей, склонив голову вбок; с его губ свесилась нить слюны.