Миры Прота. Отчёт Прота на Ка-Пэкс - Джин Брюэр Страница 4

— Я помню это место, — пробормотал он.

Я записал себе напоминание опросить каждого из пациентов, были ли они приглашены на Ка-Пэкс, и попросить сотрудников сделать то же самое. Не для того, чтобы помочь им подготовиться к путешествию, а чтобы предупредить о возможном разочаровании: быть оставленными на Земле подобно брошенным невестам.

Но вернёмся к текущим делам: где был Роберт и почему он удалился так резко и неожиданно? Очевидно, у нас было не более двух месяцев, чтобы разобраться в вопросе. Мне не нравилась идея снова находиться под дулом пистолета.

— Ты сказал, что оставишь нас в конце декабря. Ты можешь задержаться?

— Прости, но нет.

— Но в прошлый раз ты говорил, что бронировал три окна на разные даты, чтобы скорректировать дату возвращения на Ка-Пэкс. Разве это не второе окно?

— Нет. Второе окно давно позади.

— Значит, это твой последний шанс?

— Ага.

— И если ты не…

— Да, ты правильно понял. Мы застрянем здесь навечно.

— Как же ты пропустил второе окно?

— Роберт снова передумал. Он часто проявляет нерешительность.

Я перестал чертить каракули.

— В этот раз Роб отправится с тобой?

— Если захочет. У него семь пятниц на неделе.

— Значит, ты разговаривал с ним с тех пор, как исчез два с половиной года назад?

— Да, периодически.

— По его инициативе?

— Чаще всего по моей.

— Недавнее возвращение в Нью-Йорк было твоей идеей?

— Нет, его.

— Почему он позвал тебя?

— Думаю, Роб нуждался во мне.

— Для чего?

— Он не сказал, — прот устало вытянул конечности как собака после пробуждения.

— Назови точное место, где ты был на тот момент.

— Ты поверишь, если я скажу, что вернулся в Заир?[12] Хотя сегодня он называется «демократической республикой Конго». — Он покачал головой. — Люди!

— Чем же ты занимался в Конго?

— Мы разве только что не обсуждали этот вопрос? Тебе нужно как-то тренировать память, Джино!

— Прояви терпение, прот. Чем занимался Роберт, когда ты появился?

— Купал своего ребёнка.

— Он закончил купание?

— Неа. Он передал мне мочалку и скрылся.

— То есть ты закончил купать малыша?

— Я вытер его насухо и завернул в пелёнки, как вы их называете, а затем вернул его назад в клетку.

Я смотрел в свой блокнот, где были записаны только дата и время.

— Прот, ты можешь обещать мне, что не исчезнешь раньше тридцать первого декабря?

— Неа.

— Почему нет, чёрт побери?!

— Даже при перемещении со скоростью света мне потребуется время, чтобы собрать всех и подготовиться к полёту.

— Имеешь в виду, что тебе нужно собрать всех своих пассажиров к определенному времени? Как водителю автобуса? Это выглядит примитивно, разве нет?

— Единственной альтернативой, доктор, было бы собрать их заранее, что создаст дополнительные проблемы.

Я зачеркнул в блокноте «12/31».

— Хорошо. В какое время ты отправишься собирать пассажиров перед полётом на Ка-Пэкс?

— Наверное, сразу после завтрака.

Я снова написал «12/31».

— И ты обещаешь, что не покинешь стен института до этого времени?

— Нет.

— Чёрт, прот! Почему нет?

— Есть ещё несколько мест, где я хотел бы побывать.

— Каких?

— Предоставляю тебе возможность выяснить это самостоятельно. Ты ведь не сдашься.

— Спасибо, приму это за комплемент. То есть ты не расскажешь?

— Прости.

— Хорошо. Просто откинься на спинку и расслабься. Сейчас я хочу поговорить с Робертом.

— Желаю удачи, — промямлил прот, и его голова опустилась на грудь.

— Роб? — я подождал немного.

Прот/Роберт, казалось, ещё ниже сполз в кресле. Другой реакции не было.

— Роберт, выйди, пожалуйста. Я всего лишь хочу немного поговорить. Просто узнать, как ты себя чувствуешь, и что тебя так сильно беспокоит. Я же помог тебе в прошлый раз, помнишь?

Нет ответа.

— Этот кабинет — твоё безопасное убежище, как и раньше.

Нет ответа.

— Должно быть, тебе нехорошо. Но как бы там ни было, ты можешь довериться мне. Пожалуйста, скажи «Привет», чтобы я знал, что ты здесь.

Ни намёка на движение.

— Ну хорошо. Не уходи никуда. Просто расслабься.

Я бесшумно открыл ящик своего стола, достал свисток и дунул в него.

Вообще никакой реакции.

— Ладно, Роб. Поговорим позже. Если тебе захочется о чём-нибудь рассказать, просто сообщи медсёстрам, и я прибегу, ладно? Теперь мне бы хотелось снова поговорить с протом. Прот, ты здесь?

Мгновенно его глаза открылись и сфокусировались на мне.

— Нашёл его?

— Пока нет.

— Молодец, так держать, — сказал прот с привычной ухмылкой (чем-то между тёплой дружеской улыбкой и циничной самодовольной гримасой).

— Как долго ты носишь бороду? — спросил я.

— Пару лет. Могу её оставить. Что скажешь?

— Чудеса никогда не закончатся![13]

— Ты не ощущаешь никакой связи между собой и Робом?

— Нет, а должен?

Я мрачно посмотрел на него.

— Прот, я собираюсь попросить тебя об услуге.

— Очень по-человечески, док.

— Я хочу попросить тебя помочь мне добраться до Роберта. Как два года назад, помнишь?

— В тот раз всё было иначе. Он сам хотел выйти, и я бы не смог ему помешать, даже если бы захотел.

— Всё, чего я прошу — это всячески подтолкнуть его захотеть поделиться тем, что его гложет. Поможешь?

— Конечно, босс. Если с ним встречусь. Впрочем, никаких гарантий.

— Сделай всё, что в твоих силах. Это всё, о чём я прошу.

Он пожал плечами.

— А разве я поступал иначе?

Мы сидели, молча смотря друг на друга. Затем я спросил, была ли у него возможность поговорить с другими пациентами об их проблемах.

— С некоторыми из них.

— Есть какие-то соображения на этот счет?

— Да.

— Не хочешь поделиться?

— Нет.

Расстроенный, я бросил свой блокнот на стол.

— Хорошо. На сегодня всё.

Я сверился с календарём, но чисто для проформы, поскольку уже решил отдать Роберту/проту всё свободное время. Только хотелось бы, чтобы его было больше.

— Предлагаю проводить наши встречи каждый вторник и пятницу в девять. Что скажешь?

— А что не так с понедельником, средой и четвергом?

— Прот, к сожалению, ты не единственный пациент МПИ.

— Готов поспорить, ты говоришь так всем своим пациентам.

— На самом деле нет. Увидимся во вторник. Тем временем я назначу тебе встречу с доктором Чакраборти[14] по случаю твоей госпитализации, хорошо?

— Зачем? Моё здоровье в норме. Не чувствую себя ни днём старше двухсот пятидесяти лет.

— Простая формальность.

— О, да. Я помню вашу склонность к порядку.

— Отлично. Тогда увидимся на следующей неделе.

Я встал, чтобы проводить его до двери.

— Ауфидерзейн![15] — громко сказал прот, явно хотевший побыстрее вернуться во второе отделение.

Палата, которую он занимал, по воле случая недавно