Константа - Андрей Соболев Страница 4

Следователь махнул рукой и снова откинулся на спинку кресла.

– Всё нормально, он отказался от адвоката. Не волнуйтесь, я уже вызвал нашего, он скоро обещал подойти и подписать протокол.

– Тогда ладно. – Начальник подпёр руками бока и заходил важной птицей вокруг подозреваемого, явно заинтересованный необычным случаем. – Новиков… Евгений? Так, значит, вы не признаёте себя виновным в преступлении?

– Да как вам сказать… – вмешался старший следователь.

Но тут Евгений впервые усмехнулся за долгое время и перебил его:

– Вы бы знали, насколько это сложный вопрос. – Подозреваемый поднял взгляд и посмотрел в лицо начальника отделения, а затем рассмотрел свои ладони. – Виновен ли я? Эти руки… возможно, виновны в том убийстве, но я… я бы никогда не смог. Тот я, что здесь и сейчас, а не тот, кто был до этого.

Молодой стажёр не смог сдержать смех и снова начал задорно барабанить по клавиатуре, записывая всё сказанное. Но другие участники допроса не разделяли его радостного настроя. Следователь устало закатил глаза, а важный мужчина с пышными усами поджал губы, насупился и запыхтел как паровоз.

– Так, понятно, – сказал начальник отделения и протянул руку к следователю: – Майор, дайте-ка мне ключи от наручников.

– Но, товарищ полковник, – недоумевал следователь, но сразу умолк, когда поймал на себе суровый взгляд старшего по званию.

Начальник снял с подозреваемого наручники, потом взял из стопки чистый лист бумаги, ручку и положил перед ним на стол.

– Так, а теперь послушай меня внимательно, парень, – сказал усатый мужчина очень доверительным тоном, положил руку на плечо Евгения и чуть наклонился к нему. – Я всё понимаю, выпили, повздорили или просто не поделили что-то, бывает. Ты схватился за нож и в порыве эмоций ударил своего знакомого, а может, вовсе пребывал в стадии аффекта. Я слышал тысячи таких историй, и все они довольно банальные и скучные. Убийцы врут, извиваются, придумывают себе тысячи оправданий, даже пытаются сойти за сумасшедших, но всех их ждёт один и тот же закономерный итог. Ещё никто на моей памяти не помог себе ложью и отрицанием, никто не избежал наказания, зато многие окончательно сломали себе жизнь.

– К чему вы клоните? – спросил Евгений, потирая гудящие запястья.

– Раскаяние и чистосердечное признание – вот что тебе сейчас может помочь. Перестань дурить, напиши признание, облегчи душу. Ты ещё молодой, у тебя вся жизнь впереди, сознайся, помоги следствию – и наказание может стать не таким суровым, а я лично замолвлю за тебя словечко перед судьёй. Обещаю. Поверь моему опыту, так будет лучше!

Но Евгений лишь снова ухмыльнулся и покачал головой:

– Вряд ли я смогу что-то добавить к своим словам, я уже всё рассказал.

Начальник отделения выпрямился и с тяжестью выдохнул.

– Я же говорил! Дурака из себя строит, – заворчал старший следователь, сверля подозреваемого презрительным взглядом.

– Да подожди ты, – одёрнул его начальник. – Что ты всё заладил?

Он нахмурился, потом прошёл в другой конец кабинета и уселся на диван.

– Хорошо, допустим, – сказал он и цокнул языком. – Ты всё рассказал моим коллегам, а теперь повтори всё сказанное мне, только обстоятельно так, с самого начала. Вот ты говоришь, что мы не сможем понять, а ты попробуй донести так, чтобы мы поняли.

– Не уверен, что у вас есть столько времени, – промямлил Евгений и осмотрел всех присутствующих.

– Ничего-ничего, Новиков, за нас не нужно беспокоиться, наше дежурство только началось, – издевательским тоном подтвердил следователь, но у самого взгляд скользнул на ящик стола, где лежала заветная пачка сигарет. – Если ещё есть что рассказать, то начинайте. Прошу.

Евгений сделал глубокий вдох, посмотрел на побелённый потолок и поморщился от тяжести воспоминаний.

– Да что тут расскажешь? Моя память сейчас похожа на лоскутное одеяло, сшитое из множества путанных и разрозненных воспоминаний. Внутри головы такой бардак, в котором беспорядочно мечутся обрывки слов, звуков и нечётких образов. В один момент мне начинает казаться, что я его совсем не знал, а в другой, что знаком целую жизнь.

– Его? – переспросил начальник. – Можно поточнее?

– Я думаю, он про жертву, – предположил следователь.

– Жертву… да. – Евгений неожиданно ухмыльнулся краешком рта. – Мне сложно сказать, что подтолкнуло меня… другого меня на такой отчаянный шаг. Точнее, знаю, что послужило причиной, я чувствую эту бурлящую где-то глубоко внутри меня ненависть. Она пожирает всё человеческое, нашёптывает ужасные вещи, но окончательный выбор сделан не мной. Знаю, вам будет сложно понять, но поверьте, я этого не хотел. Порой я даже не управляю своей жизнью и поступками и уже давно запутался в том, что реально, а что нет, и что вообще происходит с нашим миром. – Он сделал секундную паузу и опустил взгляд в пол. – Всё это началось совсем недавно… а может, давно, сейчас уже сложно сказать. Едва уловимые изменения в памяти, странные события и непроходящая тревога, которая постепенно переросла из слабого раздражения в настоящий кошмар.

#085

Раннее утро одного из апрельских дней выдалось по-настоящему уютным. Именно таким словом его мог описать каждый, кому