Дэвид Вебер - Одинокий тролль Страница 4

– Благодарю, коммандер.

Вежливым кивком головы Сантандер остановила Тхо и, отключив с ним связь, окинула взглядом присутствующих. На их лицах застыло выражение тревоги, а на висках Онслоу выступили крохотные капельки пота.

Коммодор медленно кивнула головой.

– Похоже, полковник, вы оказались правы, – сказала она. – Итак, коллеги, у нас есть небольшая проблема.

Все замерли в молчании, и Сантандер снова обратилась к Онслоу:

– Вы говорили, капитан, что мы сокращаем расстояние до кангов. Через какое время они окажутся в пределах досягаемости многомерных ракет?

– При обычных условиях это должно было бы произойти примерно через… – Он взглянул в свой ноутбук. – Через тридцать три часа, но у них дьявольский градиент. Их кривая трансляций сглаживается. Но и наша тоже. Мы никогда до сих пор не видели, чтобы многомерник кангов работал с такой отдачей, так что я не берусь ничего предсказывать. Пока мы летим быстрее, но наши генераторы работают в форсированном режиме.

Он не добавил, что в таком режиме никто никогда не летал, даже во время приемо-сдаточных испытаний, и этого тем более не следовало делать, когда двигатели давно нуждаются в ремонте. Работа многомерных генераторов на предельной мощности страшно увеличивала вероятность гармонических колебаний между ними и двигателями обычного пространства, благодаря которым корабли летели среди звезд.

– Если допустить, что мы сохраним когерентность, – продолжал Онслоу, – могу предположить, что в пределах досягаемости наших многомерных ракет они окажутся часов через двести.

– А с точки зрения многомерности где мы в этот момент будем находиться?

– Высоко в эта-диапазоне, мэм. Вдобавок, – прибавил он, нахмурившись, – насколько мне известно, никто не использовал многомерные ракеты в диапазонах выше дельта. Стрелки не знают, как поведут себя там ракеты.

– Скоро мы это узнаем. – Сантандер заставила себя выглядеть спокойной. – Если полковник Леонова права – а я думаю, что она права, – они в самом деле хотят совершить трансляцию Такешиты. Я знаю, что эту теорию никогда не проверяли, но мы вынуждены предположить, что именно это они и попытаются сделать. В таком случае не возникает сомнений в том, куда они направляются. Весь вопрос в том, в какое время. У кого какие мнения?

– Мэм, я не физик-многомерник, – заговорила после недолгого молчания полковник Леонова, – но, насколько я понимаю, время в данном случае зависит от слишком большого числа факторов, чтобы мы могли делать прогнозы. Масса корабля, кривая градиента и субъективная скорость в момент перехода, искажение многомерного пространства… – Она развела руками. – Мы можем только предполагать, что если первая гипотеза Такешиты верна, то, пробив барьер, они резко отскочат назад во времени и будут совершать трансляции в обратном направлении, пока не достигнут «предела Френкеля» Солнца.

– Мила, ты кое-что упускаешь из виду, – сказал Мияги. – К примеру, его вторую гипотезу: возможно ли изменить прошлое. И, главное, может ли кто-либо вообще остаться в живых после трансляции Такешиты.

Он говорил спокойным, рассудительным тоном, но во время своей речи непрерывно стучал по клавишам расположенного перед ним компьютера.

– Верно, – сказала коммодор Сантандер, – но мы обязаны предположить, что они способны совершить задуманное, если их не остановить. Мы не можем допустить ошибку. На этот раз мы просто не имеем права проколоться.

– Ясно, мэм, – кивнул Мияги. – Полковник Леонова права, говоря о сложности прогнозов, но кое-что можно прикинуть… Нам известна масса корабля типа «Огр», а искажение многомерного пространства им придется согласовать с его кривой массы-мощности и возможностями двигателей нормального пространства «Тролльхеймов»…

Он быстро забарабанил по клавишам. Все сидели молча, ожидая окончания его расчетов. Через несколько минут Мияги поднял помрачневшее лицо от экрана.

– Командир, по самым грубым прикидкам выходит, что канги достигнут «предела Френкеля», углубившись на 40 тысяч лет в прошлое. А если они пожертвуют «Тролльхеймами», то на 90 тысяч лет.

– Они этого не сделают, – отрицательно покачала головой полковник Леонова. – Канги всегда играют наверняка, – продолжала она тихим голосом, – и должны быть уверены, что Homo Sapiens уже существует.

– Разумеется, – пробормотала коммодор Сантандер.

Несколько минут она сидела молча в глубокой задумчивости, а затем резко вернулась к реальности:

– Капитан Онслоу, пожалуйста, уведомите командиров остальных кораблей. Если «Защитник» утратит когерентность, те, кто выживет, должны понимать, что на кон поставлено все. Отказываться от преследования нельзя.

– Так точно, мэм, – спокойно ответил Онслоу.

– Прекрасно. Я надеюсь, вы проследите, чтобы никто не открыл стрельбы, пока канги не окажутся в пределах досягаемости наших многомерных ракет. Имейте в виду, они могут попытаться достать нас внезапным залпом.

– Хорошо, мэм.

– Ник, – коммодор повернулась к Мияги, – загрузи симулятор. Как только капитан отдаст необходимые распоряжения, мы начнем разрабатывать тактику боя.

Она невесело улыбнулась.

– Это напомнит вам незабвенные годы, проведенные в высшем военном училище, но прошу отнестись к делу серьезно, ведь кроме нас человечеству сейчас не на кого надеяться. Полковник, – Сантандер взглянула в глаза Леоновой, – надеюсь, работы для вас не будет. А если будет – бой предстоит тяжелый. Сообщите командирам эскадрилий, базирующихся на других кораблях, о положении дел, а затем устройте совещание с вашими тактиками. Подготовьте лучшую комбинацию противокорабельного и противоистребительного вооружения. Все перехватчики должны быть приведены в состояние полной готовности. Мы не можем позволить себе роскошь оставить в ангаре хоть один.

– Приказ поняла, мэм.

– Ладно, коллеги, – вздохнула Сантандер, поднимаясь из кресла. – Действуйте. И если у вас выдастся свободная минута, – она заставила себя изобразить на лице улыбку, – обратитесь к Господу, чтобы напомнить Ему, на чьей он стороне.

Глава 2

Девяносто второй линейный дивизион Терранского флота неуклонно приближался к врагу. Он прошла уже сквозь бета-, гамма-, дельта-, эпсилон– и большую часть дзета-диапазона, не понеся потерь; тем не менее инженеры тревожно уставились на экраны, когда корабли стали подходить к барьеру эта-диапазона. Проходя этот барьер, канги потеряли два крейсера. Весь личный состав 92-й боевой эскадры прекрасно понимал, что это означает.

Коммодор, сидя в своем кресле, делала единственное, что могла делать в такой ситуации, – излучала уверенность, которой вовсе не ощущала. Она понимала, что офицеры знают о ее притворстве, однако правила игры требовали, чтобы они делали вид, будто ни о чем не догадываются. Несмотря на тревогу, мысль эта развеселила коммодора, и она улыбнулась.