Кеннет Балмер - Мир демонов Страница 4

— Он, вероятнее всего, был в опасности. Так что это слово может быть криком о помощи, предупреждением его товарищам.

— По-моему, в рапорте указано, что он был один.

— Это так. — Саймон повернулся, когда расслабленная фигура на столе издала низкий булькающий всхлип. — Но прежде чем строить дальнейшие догадки, Делла, я бы хотел, чтобы ты осмотрела вещицы, найденные при нем. Они представляют крайне исключительную коллекцию. А, он снова собирается плакать.

Направляясь к двери, Делла сказала с улыбкой, от которой у нее на щеках появились ямочки:

— Все дети плачут. По крайней мере, так мне говорили.

Саймон не мог смотреть, как она выходит из комнаты. Его прошедшая юность яростно вопила о том, что безжалостный ход времени непоправимо разделил их. Затем, с видимым усилием, отразившемся на его костлявом теле и тощей фигуре, он выкинул из головы Деллу и повернулся к мужчине-ребенку на столе.

Лицо Стэда сморщилось. Его глаза закрылись, а веки вздулись. Его рот открылся. — Уау! — произнес Стэд.

— Флора, — позвал Саймон. Он внезапно почувствовал себя одиноким здесь, с этим плачущим ребенком. Мгновенное чувство отчаянной необходимости выяснить, почему плачет ребенок, и прекратить это каким-то подходящим образом наполнило его тревогой.

— Да, сэр, — ворвалась Флора, широкая, улыбающаяся, успокаивающая; ее обтягивающий белый передник шелестел при каждом вздохе. — Не беспокойтесь о нем, Контролер Саймон, сэр. Я скоро покормлю его. Тогда с ним все будет в порядке. — Она усмехнулась. — Хорошо еще мне не придется заставлять его срыгнуть. Представьте, как я похлопываю его по спинке.

Саймон оставил ее возиться с бутылкой, стаканом и трубочкой для кормления, не обращая внимания на ее шутку. Проблему этого чужака свалили на него, и как ученый он с жаром стремился разрешить ее, но как холостяка все эти детские тайны пугали и смущали его и даже вызывали легкое отвращение. Он не женился, так как не нашел, как он считал, подходящей женщины, а сейчас, когда Делла пришла работать его ассистенткой, было уже слишком поздно.

В соседней комнате, где на рабочем столе была разложена одежда чужака, Делла рассматривала странную цельную верхнюю одежду Стэда.

— Практично, — сказала она, вертя в руках зеленовато-серый легко скользящий материал. — Никаких пуговиц, только эта хитрая маленькая скользящая штучка, которая раскрывает его от шеи до лодыжек. Кому-то пришлось немало подумать, чтобы изобрести это.

Нижняя одежда человека лежала аккуратной стопкой в стороне: белая, гигиенично чистая, и, опять же, сделанная из какого-то материала, который был ей не знаком. Видно было, что это мужское нижнее белье. Она быстро бросила эти вещи назад. Она прикасалась к ним только кончиками своих тонких изящных пальцев.

На нем, очевидно, не было шлема. По крайней мере, сюда его не доставили. И, по-видимому, на нем не было никаких доспехов. Делле это показалось странным. По работе она сталкивалась с Форейджерами, крепкими, грубоватыми мужчинами и женщинами с атлетическими телами, жесткими инстинктами и невероятно гибким умом, и она знала, что ни один человек не рискнет выйти наружу без всех возможных предохранительных средств. Даже здесь, внутри лабиринта, предосторожности были иногда необходимы.

Электрический свет падал прямо на ручное оружие. Кто-то примотал курок проволокой, чтобы его нельзя было нажать. К нему была привязана табличка: Опасно. Не трогать без разрешения.

Но что интересно, не было никакого указания на то, кто должен дать это разрешение. Делла вновь приложила один палец к губам, а другим слегка пошевелила пистолет.

Он не казался тяжелым. Остроконечный приклад, курок и предохранитель, барабан, тонкое в части дула и заметно утолщающееся в районе квадратного магазина. Она решила, что это должен быть магазин, хотя не могла увидеть, как он открывается. Что ж, Тони или кому-нибудь еще в отделе физики придется этим заняться.

Кроме этого еще было приспособление для письма, блокнот с чистыми листами, наручные часы без колесика для завода, коробка с необычайно тонкой и прочной папиросной бумагой, кожаный бумажник из ненастоящей кожи, содержащий бумаги и маленькие книжечки, заполненные строчка за строчкой невероятно аккуратными печатными буквами на языке, который ничего не говорил для Деллы. В маленьком прозрачном футлярчике была фотография Стэда. Эта фотография мало чем отличалась от других когда-либо виденных Деллой фотографий симпатичного молодого мужчины, неулыбающиеся спокойные серо-голубые глаза застыли во внимательном серьезном взгляде. И в этом, конечно, было одно отличие. Так как эта фотография, если это была фотография, была цветной. И эти цвета не были нанесены фотографической водной краской, а светились и блестели прямо с самой бумаги.

— Где-то, — сказала Делла про себя, — где-то на земле есть империя или федерация, намного опередившая нас.

Эта мысль ей не понравилась. Как и любая молодая женщина с научным образованием, она гордилась своей Империей Аркон, веря в свою психологическую работу, только частично веря в рассказы о Демонах. Более того, она осознавала высшую судьбу человечества, которая может окончиться где угодно или, по крайней мере, вдали от этих стен, в которых заключена человеческая раса сейчас.

Среди вещей лежал кусочек бумаги, ярко-розовый, с печатным текстом, глубоко вдавленным в толстую бумагу. Делла сразу же узнала его. Такие приходные квитанции она много раз заполняла, когда конфисковала какие-нибудь предметы у рабочего, или у церковника, или Форейджера, или Солдата; она перевернула его одним ноготком и увидела, что он подписан Шардилоу.

— Забавно, — пробормотала она. — Если он забрал то устройство, которое они считают антигравом, то почему он не забрал пистолет? Я бы думала, что это более важно. А это что? — Она обратилась к последнему оставшемуся на столе предмету.

Это была маленькая коробочка, сделанная из незнакомого материала, как и приклад оружия, с тонкой, но узнаваемой антенной, выдвигающейся из одного угла. В центре был установлен наборный диск, помеченный какими-то странными иероглифами, и пара переключателей, которые только служили для управления. Один конец коробки был обломан, и было видно мириады тоненьких проводков и блестящих точек. Делла никогда не имела дела с радио. Но она знала, заранее испытывая легкое неудовольствие, что Бэлль скоро придет, чтобы забрать радио.

Ее приятно пощекотало маленькое тайное удовлетворение от того, что Бэлль тоже будет в шоке, когда она попытается проникнуть в эту тайну. Это радио, а также одежда без пуговиц, оружие, письмена и отсутствующий здесь антиграв ставили проблемы, решить которые ученые Аркона вряд ли были достаточно готовы.