Боб Шоу - Отбытие Орбитсвиля Страница 4

– И как меня угораздило сесть в такую лужу? – вопросил Мэтью пустоту кабинета.

Теперь нужно сосредоточиться на ближайшей задаче, а не думать о том, чего уже не изменишь. Он взял пистолет из ящика и снял его с предохранителя. Тяжесть игрушки говорила о том, что она до отказа набита электронной начинкой. Вспомнив об опасности промедления, Мэтью сунул оружие в боковой карман просторного пиджака и посмотрел в зеркало. Став заместителем мэра в тридцать два года, он получал удовольствие от мысли, что выглядит моложе благодаря атлетической фигуре и великолепному цвету лица. Одевался он всегда безупречно, поэтому сейчас ничто не должно бросаться в глаза. Правда, в такую рань вряд ли встретишь кого-нибудь на третьем подземном этаже, но Мэтью не хотел рисковать.

Убедившись, что все в порядке, он решительно вышел из кабинета. "Не забывай об осторожности", – приказал он себе, быстро и бесшумно сбегая по лестнице. Джеральд не стал принимать фелицитин за завтраком, поскольку задуманное предприятие требовало ясной головы.

Несколько недель назад он обнаружил независимый компьютер департамента снабжения, установленный в незапамятные времена каким-то ретивым чиновником. В те дни Орбитсвиль более активно поддерживал связь с Землей, и компьютер регулировал распределение поставляемых товаров. Джерри Мэтью об этом не знал и пришел в ужас.

Если какому-нибудь болвану придет мысль распечатать сведения за последнее время, он с первого взгляда поймет, что заместитель мэра в целях личного обогащения злоупотребил общественным имуществом. Этого никак нельзя было допустить, поэтому Мэтью решил уничтожить базу данных. Слава богу, компьютер не подключили к единой информационной сети Мэдисона. Добравшись до третьего подземного этажа, Джеральд повернул направо и очутился в помещении размерами с приличный танцзал. Раньше здесь был компьютерный центр, от которого теперь остался лишь лабиринт передвижных перегородок и разобранных стоек. Заместитель мэра отыскал вход, ведущий в короткий коридор с тремя дверями. На дальней из них стояли таинственные буквы "М.К.Е.О." Мэтью в очередной раз поразился, как это Солли Хьюму удалось наткнуться на злополучный компьютер. Хьюм работал младшим архитектором в городском топографическом управлении, именовал себя "архиэлектронщиком", посвящая свой досуг поискам устаревших или ненужных компьютеров. И уж благодаря ревностному веянию чиновник страхового ведомства Эззати упомянул о находке Хьюма в присутствии Мэтью.

Джеральд открыл замок отмычкой и осторожно вошел в затхлую комнатушку. Лампа под потолком слабо загудела, холодный свет упал на металлический стол и стоящий на нем компьютер департамента снабжения: простой ящик не больше коробки из-под башмаков хранил сведения о перемещениях товаров еще с тех времен, когда заместителя мэра не было на свете. Но Джеральда, конечно, интересовали только последние три года.

На минуту он замер перед ящиком, потом, преодолевая странное чувство вины, вытащил из кармана "луддит" и направил раструб ствола на компьютер.

Кона Даллен выключила диктофон. Было слишком жарко и даже тень от раскидистого кизилового дерева не спасала от всепроникающего влажного зноя. Хотя они с Мики уже четыре месяца находились на Земле, она, видимо, так и не приспособилась к климату этого участка суши, некогда называвшегося Джорджией.

"К тому же во мне сейчас лишних семь кило", – с некоторой грустью напомнила она себе, решив в оставшуюся часть дня есть только зеленый салат. Кона взглянула на часы: до встречи с Гарри оставалось больше часа. Она сожалела, что очередная глава так пне появилась на свет, но ее беспокоило иное: тема исследования казалась все более далекой и расплывчатой.

Книга под названием "Вторая диаспора" должна отражать ее личную точку зрения на историю орбитсвильского иудаизма. Как ни странно, после отъезда Гарри на Землю работа вдруг застопорилась, и это сыграло не последнюю роль в решении Кони приехать к мужу раньше назначенного срока. Кроме того, ее очень тронуло его робкое предположение, что расстояние позволит лучше увидеть историческую перспективу. Но теперь, с расстояния сотен световых лет, богатая событиями история попыток основать Новый Израиль казалось уже малоинтересной.

Действительно ли судьба отдельной нации – лишь кусочек смальты в огромной мозаике истории? Или само переселение с одной звезды на другую лишило идею Коны чего-то очень важного? Подобное ведь происходило и с другими авторами.

"Переезд к Гарри был ошибкой", – сказала она себе и тотчас пожалела об этом. После четырех совместно прожитых лет она продолжала считать отношения с мужем прочнейшей основой, на которой следует строить всю жизнь.

– Мама!

– Что такое, Мики?

Мальчик испуганно показал пальчиком на серо-белую чайку, опустившуюся на землю недалеко от них.

– Пчела!

– Это птица, она не причинит тебе вреда. – Кона улыбнулась, громко хлопнув в ладоши.

Беспечная чайка подпрыгнула и отлетела на несколько метров. Для Мики всякое летающее существо было пчелой, а всякое четвероногое – кошкой. Зато в его словаре было с десяток названий средств передвижения, которые он довольно правильно употреблял. Кона недоумевала: неужели склонность к технике может проявиться в столь раннем возрасте?

– Плохая, – заявил Мики, прижавшись к матери. Она ощутила чистый детский запах, исходящий от его медных волос.

– Здесь очень жарко, пойдем в папин кабинет и выпьем чего-нибудь холодненького.

Она встала, легко подхватила Мики и направилась к северному входу в Сити Холл.

Офис Гарри до полудня пустует, и, если Мики найдет себе какое-нибудь занятие, она сможет поработать в более подходящих условиях. Зеркальные двери автоматически распахнулись. Кона ступила в кондиционированную прохладу вестибюля и замешкалась. По правилам сначала нужно зарегистрироваться у главного входа, но платье липло к телу, Мики с каждым шагом становился все тяжелее, – вокруг ни души, ее некому отчитать за нарушение правил.

Кона открыла дверь, ведущую на лестницу, которой часто пользовался Гарри, когда спешил на службу, и стала быстро подниматься по ступенькам. Едва она дошла до площадки между этажами, как воздух завибрировал от пронзительного воя сирены.

Кона вздрогнула, крепче прижала к себе сына и замерла у стены, не зная, повернуть назад или бежать наверх.

Покинув комнату, где стоял компьютер, Мэтью не сомневался, что стер и программу, и память. Когда заревела сирена, он в отчаянии застонал. О такой возможности он не подумал, а это лишний раз доказывало, насколько безрассудно планировать серьезную операцию, находясь под действием фелицитина.