Эдуард Геворкян - Чёрный стерх Страница 4

Он подходит к дворцу, идет вдоль стены, выложенной из кирпича, камней и бетонных плит, но дверей нет, только заваренные металлическими угольниками ворота, обмотанные колючей проволокой калитки, забитые досками, утыканными гвоздями, проломы. А когда он устает идти вдоль нескончаемой стены, то просыпается...

Завтрак проходит мирно - тетя ушла на работу. Дядя, поковырявшись в яичнице, поднял вдруг голову и, задумчиво почесав нос, сказал:

- Странный я сон видел. Будто еду по городу и вижу...

И начал рассказывать сон. Аршак послушал немного и обиделся:

- Так это же мой сон!

- Как - твой? - удивился дядя.

- А вот как!

И Аршак продолжил с того места, на котором остановился дядя. Рассказал про птицу, про город и про замок. Дядя все ниже и ниже опускал голову, а когда поднял ее, Аршак увидел в его глазах слезы и испугался.

- Всю жизнь... - хрипло сказал дядя и закашлялся.

Он схватил чашку, сделал несколько глотков, отдышался.

- Всю жизнь я ждал этого дня, - продолжил дядя. - Ты хоть понимаешь, что все это значит?

Аршак помотал головой. Он ничего не понимал.

- Как? Один и тот же сон снится одновременно двоим, а ты ничего не понимаешь? Впрочем, - спокойно добавил дядя, - я тоже ничего не понимаю. Одно скажу - это событие. Событие с большой буквы. Ну-ка, идем!

В большой комнате он полез в шкаф и извлек оттуда пухлую папку.

- Здесь найдется кое-что интересное, - проговорил он, развязывая тесемки.

Он достал ворох бумаг и широким жестом пустил их по полу. Бумаги разлетелись по квартире. Это были листки с наклеенными на них вырезками из газет и журналов, какие-то бледные ксерокопии, нечеткие пожелтевшие фотографии. Аршак поднял несколько листков.

"Рисунки в пустыне Наска, как геометрический компьютер" прочитал он под хаотическим нагромождением прямых и извилистых линий." Полтергейст в Конотопе" - гласил заголовок текста на другом листке." Контакт второго рода: Сарафанд, Агра и Биробиджан - типология и фактография" - на третьем...

- Это все вы написали? - уважительно спросил Аршак.

- Ты что, меня за дурака считаешь!? - дядя от возмущения даже выронил папку с оставшимися бумагами. - Если я коллекционировал эту билеберду, то вовсе не значит, что должен был верить в нее. Чуши здесь много, но не зря я общался с маньяками и придурками. Кое-что вылущить можно, есть тут...

Он замолчал. Аршак внимательно слушал дядю.

- Ни хрена здесь нет, - засмеялся вдруг дядя. - Зато меня теперь на фуфле никто не проведет, в этом деле я спец. Но сейчас...

Дядя возбужденно пробежался по комнате.

- Сейчас совсем другое дело! Мы с тобой видели один и тот же сон. Значит, либо один из нас передал его другому, либо кто-то третий истинный хозяин сна. Телепатия или нечто подобное! Лет пять назад я бы поднял на ноги кучу энтузиастов, можно развернуть такую роскошную серию экспериментов! Где-то моя старая телефонная книжка... Но почему "черный"? - перебил сам себя дядя и надолго задумался.

Медленно прошелся вдоль книжных полок и вытянул том энциклопедии. Рассеянно листанул, а потом быстро зашелестел страницами.

- Вот! - хлопнул ладонью по книге. - Смотри - белый журавль или стерх.

Аршак подскочил к нему и глянул на рисунок. Большая красивая _б_е_л_а_я_ птица, высокая. Совершенно не похожа на то несчастное полураздавленное существо. Хотя, нет, что-то общее есть, самую малость, но есть. Но вот незадача, задумался он, стерх-то почему черный? Черный белый журавль?

Дядя удовлетворенно потер руки, посмотрел на часы и вздохнул.

- Пора в эту чертову контору. Значит, так, я пойду, отпрошусь, ну, часа через два буду дома. Дождись меня.

И убежал.

Аршак минуту сидел в легком недоумении. Потом взял один листок, другой - и уже не мог оторваться. Он узнал массу вещей о пирокенезе и левитации, о чтении мыслей и самовозгорании предметов, о массированной высадке пришельцев во все времена и во все страны, узнал о таинственных свойствах пирамид, причем нее только египетских... Время от времени он отрывал глаза от текстов и фотографий, тряс головой, стряхивая наползающую одурь и головокружение. Мир оказался густо набит загадками и тайнами всех мастей и расцветок. Аршак заподозрил, что все прочитанное им, дешевая туфта самого низкого качества. Нечто подобное он читал в случайных журнальчиках, но сейчас обилие подавляло.

Бренькнул телефон. Аршак с неудовольствием поглядел на аппарат. Телефон бренькнул снова. Пришлось отложить стопку листков с описанием встреч со снежным человеком и идти через всю комнату. Аршак поднял трубку. В трубке кто-то сопел. На вопрос - кого надо, ответом был могучий соп. Аршак бросил трубку, выдернул шнур из розетки и повалился на диван, читать дальше.

Слабо задребезжали стены. Где-то рядом трамвай проехал, решил Аршак, а потом вспомнил, что до ближайшей трамвайной остановки добираться минут десять автобусом. Стройка рядом, наверно, грузовики...

Наконец пришел дядя. Вид у него был растерянный. Он вошел, несколько раз оглянулся на лестничную клетку, запер дверь и накинул цепочку.

Молча разделся, умылся, поставил чайник на плиту и вернулся в комнату. К его приходу Аршак успел аккуратно собрать бумаги в папку.

- Что-то у меня нервы шалят, - вдруг сказал дядя. - В конторе звонками достали. Я и был там всего минут двадцать, так, понимаешь, раз десять звали к телефону. Подхожу, никто не говорит, а кто звал, уверяет, что просили именно меня. А сечас вошел домой, чувствую кто-то в карман прямо на ходу лезет. Я - хвать! Никого! И на улице рядом ни души. Что-то знобит меня, - жалобно проговорил дядя.

- Может, вы простудились?

- Может, - согласился дядя. - Хорошо бы сечас чайку и прилечь. Хотя нет, надо за хлебом сходить. Схожу вот за хлебом, а потом прилягу.

- Давайте я сбегаю, - вскочил с места Аршак.

- Нет-нет, надо еще всякого подкупить, а то потом крику до утра будет.

На лестничной клетке громко хлопнула дверь, разом заговорили несколько человек, заскрипела выносимая мебель.

- Соседи переезжают, - догадался Аршак, - помочь надо.

- Помоги, - вяло одобрил дядя, - только куртку накинь, там вроде дождь накрапывает.

Аршак накинул на плечи дядину куртку и выскочил из квартиры. Соседи действительно переезжали. Грузчики волокли фрагменты стенки и тяжелые короба. Аршаку откровенно обрадовались.

- Голубчик, - чуть не расцеловала его старушка, - помоги отнести в машину ящик со стеклом. Здесь немного, но ведь побьют!

После ящика настал черед разобранной и проложенной бельем люстры, а в самом конце погрузки ему вручили большую клетку, обмотанную полотенцем. Клетка была тяжела. Когда он водружал ее на сиденье рядом с водителем, полотенце немного размоталось, в щели показался глаз, а потом кончик клюва попытался осторожно раздвинуть щель. Но сосед, уже стоявший внизу с большой застекленной фотографией в руках, прислонил фотографию к колесу и поправил полотенце.