Владимир Васильев - Город-призрак Страница 4

Алик поднял бровь:

— Бродячий город? Забавно!

— Как это город может бродить? — не поверил Андрей.

Вилли попробовал объяснить:

— Вообще-то он, конечно, никуда не бродит. Просто иногда вдруг появляется в разных местах. По всей планете. И тогда в него забредают люди.

— Ну, допустим, — смирился Капитан, — пусть так. А как выбрести обратно в нормальный мир?

Вилли всплеснул руками:

— В том-то и дело, что никак. Отсюда невозможно выбраться. Это город-ловушка.

Алик потряс головой.

— То есть как это — нельзя? А если я выйду на улицу и пойду все время прямо? А?

— Во-первых, тебя скорее всего отловят нонки. Или просто бандюги какие-нибудь. А во-вторых, даже если бы никто тебя и не тронул, иди хоть тысячу лет — Город бесконечен, как Вселенная. В это трудно поверить, но это так. Вряд ли он безграничен в обычном смысле — по-моему, некоторые его места просто замыкаются друг на друга. Можно всю жизнь идти прямо и в итоге кружить в полусотне знакомых районов. Но одно я могу сказать точно: путей наружу отсюда нет. Это железно.

— Интересно, — пробормотал Андрей. — Ладно, а кто же здесь живет?

— Люди, — пожал плечами Вилли, — те, кто попал в западню из внешнего мира.

— А ты давно попал?

— Я здесь родился.

— Даже так?

— А что? Жизнь есть жизнь. Привыкнете — поймете. Вообще-то нас, родившихся в Городе, почти не осталось. — Квайл вдруг ощерился.

— Нонки? — предположил Алик.

— Да!

— Кто они?

— Сволочи! — лаконично ответил Вилли.

— А конкретнее?

— Конкретнее? Какая-то женская религиозная секта, проникшая в Город лет двести назад. Теперь они держат под контролем почти двадцать районов и продолжают захватывать новые.

— Что же они с вами не поделили?

Вилли замялся.

— Это трудно объяснить… Те, кто здесь родился до прихода нонки очень хорошо знают Город. А знание дает власть. Другое дело, что они к власти стремятся, а мы, Квайлы, нет…

— Постой, — перебил его Алик, — ты сказал, что родившиеся до прихода нонки хорошо знают Город?

— Да.

— И ты тоже?

— Да. А что?

— Ты родился до прихода нонки?

Капитан понял, чего добивается Алик.

— Да, незадолго, — ответил Квайл.

— Но они же пришли двести лет назад! — Алик торжествовал.

Вилли понял и усмехнулся.

— Это тоже один из фокусов Города. Сколько, вы думаете, мне лет?

— Ну-у… — протянул Алик, — тридцать.

Вилли вздохнул.

— Двести семьдесят два.

Алик вытаращился на него.

— Чего?!

Вилли спокойно сказал:

— Живущие в Городе очень медленно стареют. А родившиеся здесь, по-моему, не стареют вообще. Лет эдак после двадцати пяти. Но нас, детей Города, всегда было очень мало, не больше сотни. А теперь осталось человек пять от силы.

Экс-гонщики переваривали обрушившуюся на них информацию.

Квайл продолжал размышлять вслух:

— Я знаю достаточно хорошо около трехсот районов Города. Род Квайл, мой родственник с севера, считает, что это меньше одного процента реальной территории Города. Роду скоро тысяча лет, и он рассказывает, что иногда возникают новые районы — вероятно, Город растет, как гриб. Не знаю, не уверен, я еще слишком молод, чтобы анализировать собственные наблюдения.

Ужин яростно клокотал в котелке, напоминая о себе; Вилли поднялся.

— Ладно, постепенно все уложится и у вас в голове. А пока смиритесь с тем, что жить отныне придется в Городе. Довольно долго, кстати. Так что можете не спешить, не принято. И еще: здесь никто серьезно не болеет. Насморк да механические травмы, вот и все. Понятно? Приятного аппетита!

Потом они спали. Алик думал, что не заснет после всех странностей, однако сразу же провалился в зыбкое фиолетовое небытие. До сих пор он видел либо обычные сны, либо вовсе ничего не видел. А тут перед глазами сплошная фиолетовая пелена. Фиолетовый сон, ничего не значащий и не несущий. Алик проснулся со странным чувством: очень хотелось громко и длинно выругаться, но что-то удерживало. Он приподнялся на локтях и сел. Рядом сразу же вскинулся Квайл.

— А… это ты… — Вилли вытер рукавом лоб. — Фу! Извини, последнее время я всегда был один, привык реагировать на любое движение.

Он уставился на еле тлеющий костер и, словно раздумывая, произнес:

— Скоро утро. Пожалуй, стоит двинуть к югу, в Верховья.

Алик разбудил Капитана. Вчерашнюю похлебку Вилли оставил среди угольков костра, она до сих пор хранила тепло.

После скорого завтрака Квайл прибрал в убежище — уволок все три матраса куда-то в темноту, котелок и ложки вымыл в ручье, невесть откуда и куда текущем в этом подземелье, кострище разбросал и тщательно затоптал оставшиеся искры. Когда глаза привыкли к темноте, стали видны сотни тускло-синих точек на потолке и стенах; света они вроде бы и не давали, но тем не менее Алик с Андреем различали все вокруг себя метров на пятнадцать-двадцать. Квайл вернулся с маленькой заплечной сумкой и небольшим автоматом.

— Извините, из оружия я здесь прятал только эту хлопушку, так что вы покамест остаетесь с пустыми руками. Впрочем, — поспешил успокоить он, по дороге подстрелим пару нонки, будет и вам что-нибудь.

Алика передернуло, но он, как и Капитан, смолчал.

— Пошли, — махнул рукой Вилли и они двинулись во влажные сумерки тоннеля.

На поверхность выбрались спустя приблизительно час из подвала, набитого бурым, неприятным на ощупь углем. Старая заброшенная котельная торчала в центре просторного, окруженного однотипными шестнадцатиэтажками, двора. Квайл с минуту наблюдал из окна и, успокоившись, поманил спутников за собой.

Алик уже начал привыкать к запустению. Капитан все еще хмурился.

Вилли направлялся к угловому подъезду с южной стороны, видимо хотел осмотреться с высоты. Вообще, Капитан быстро сообразил: здесь принято сначала осмотреться, наметить путь, а потом уж идти. И так, циклами, раз за разом — осмотрелся, наметил, прошел, осмотрелся, наметил, прошел…

С крыши шестнадцатиэтажки видно было куда больше, чем с седьмого этажа, но существенной разницы Капитан не уловил. Город распластался внизу, словно огромный невиданный кристалл; четко виднелись границы соседних кварталов. Справа, над большим стадионом, кружила стая крупных темных птиц. Квайл протянул Капитану бинокль и указал на еле видимое здание вдали, то самое, с бело-зеленым флагом на шпиле. Флаг выглядел сейчас как неясная точка.

— Это штаб-квартира нонки, — сказал Квайл, — советую держаться оттуда подальше.

Андрей передал бинокль Малышу и тяжело вздохнул.