Джон Холдейн - Добытчики золота Страница 4

Граната взорвалась. Человек с револьвером - он пытался выскочить из машины - упал. Водителя взрывом подбросило в воздух. Его тело, странно согнутое, упало обратно в машину, которая налетела на фонарный столб и вспыхнула. Я вскочил и побежал. Сзади поднималось пламя от горящего автомобиля. Стараясь двигаться медленно, я вышел на соседнюю улицу. Мартена видно не было, и меня никто не преследовал. Мне повезло. Несколько минут спустя я сел в омнибус, идущий к Шатле,- один из тех, что ходят всю ночь с часовыми промежутками; я сошел на предпоследней остановке и кружным путем добрался до гостиницы.

В гостинице я некоторое время размышлял о своих приключениях. Признаюсь, я надеялся. что человек, лежавший на тротуаре, убит. Тогда не останется никого, кто бы меня видел с Мартеном, и передо мной открывается возможность стать современным Мидасом. Но сейчас предпринять я ничего не мог и через полчаса заснул.

На следующее утро, проснувшись в десять часов, я пришел к выводу, что нужно немедленно смыться в Англию. Одевшись, я позвонил Берто и сообщил, что все в порядке, но мне нужно срочно покинуть Париж. Я попросил его помалкивать и пообедать со мною в час. Потом я поехал в банк и взял со счета две тысячи франков, чтобы заплатить за гостиницу и билет на поезд.

Выйдя из банка, я купил "Пари-Миди", которая посвятила происшествию в баре "Прогрэ" целую колонку. Человек в автомобиле был мертв. Другой человек,вероятно, тот, у кого был револьвер,- находился в больнице с раной в плече и сломанной челюстью. Официант видел, как я бросал гранату, но как граната влетела в бар, как будто не видел никто. К счастью, официант описал меня очень приблизительно.

Я поехал за билетом на Северный вокзал. Выходя оттуда, заметил, что на меня внимательно посматривает человек с черными усами и в шляпе. Я сел в такси и велел шоферу ехать в ресторан, где меня ждал Берто. Разговаривал я с шофером довольно тихо, так что подслушать меня не могли. Человек с усами сел в другое такси, и я увидел, что он едет за мной. Мне не хотелось впутывать Берто в эту историю, кроме того, хотелось убедиться, действительно ли меня выслеживают. Поэтому вместо того, чтобы ехать в этот ресторан, я велел шоферу повернуть к Люксембургскому вокзалу,

Помню то время, когда лондонское метро работало на паровой тяге. Тем из читателей, кто с грустью вспоминает эти романтические дни, я рекомендую прокатиться по железной дороге Со-и-Лимур - пригородной ветке, которая начинается на Люксембургском вокзале и проходит через необыкновенно длинный туннель, всегда полный удушливого дыма. Я купил билет до маленькой станции Масси-Веррье. Мой преследователь не отставал. Я сел в самое набитое купе, какое только удалось найти. Он сел туда же. На первой остановке, у вокзала Пор-Рояль, я выскочил и сквозь дым помчался наверх по лестнице. Мой неизвестный друг последовал за мной. Но тут мне повезло. У станции стояло одно - только одно - такси. Я сел в него и велел шоферу ехать к Институту Пастера. На случай, если этот усатый откроет огонь, я весь сжался на сиденье, чтобы ему труднее было попасть. Но стрелять он не стал. Поворачивая за угол, я оглянулся и увидел, что он бежит за нами. Не знаю, где он окончательно потерял нас из виду, но входя в метро на бульваре Пастера, я увидел, как к станции с бешеной скоростью подкатило такси.

С этой станции уехать можно по четырем направлениям, и если он еще следил за мной, то, вероятно, сел в другой поезд... Сделав в метро несколько пересадок, я с большим опозданием приехал в ресторан. Берто еще ждал меня. Я сказал ему, что меня преследуют убийцы и что я намерен скрываться. Поскольку я отказался последовать его совету и обратиться в полицию, он, по-моему, решил, что за мной гонится чей-то разъяренный супруг. Вот и имей дело с этими романтиками!

Возвращаться к себе в гостиницу я не собирался, потому что, если они знали, кто я, они могли следить за гостиницей. Я попросил Берто заехать за небольшим чемоданом, куда уже уложил самую необходимую одежду и бритвенный прибор. Он должен был сказать, что за остальными вещами я заеду позже. Я как раз кончал обедать, когда он вернулся. В надежде, что мои враги следят только за поездами, направлявшимися на запад, я решил бежать в противоположном направлении: на Восточной вокзале купил билет до Берна, рассчитывая оттуда добраться до какого-нибудь аэродрома Германии и улететь домой.

Уже покупая билет, я заметил, что меня снова пристально разглядывает какой-то человек; вот он вошел в телефонную будку... Тем не менее до Бельфора я добрался без всяких происшествий; в номере "Суар", который я там купил, мне попались два очень неприятных сообщения. Человек со сломанной челюстью сообщил свое имя. Было оно, вероятно, вымышленным, но это означало, что он может говорить... На той же странице был напечатан часто встречающийся заголовок: "Самоубийство неизвестного!". Этого неизвестного нашли висящим на лесах строившегося в одном из пригородов кинотеатра; у него не было левого уха и передних зубов. При нем ничего особенного не нашли, кроме записки, где было написано, что "с него хватит".

Значит, добрались и до Мартена. Может быть, они даже заставили его перед смертью открыть мое имя... Я был намерен сделать все, чтобы вырваться из этой петли.

В Бельфор я приехал ночью. Когда поезд подходил к платформе, я увидел того человека, который гнался за мной сегодня утром, и еще двоих. Очевидно, они прилетели в Бельфор самолетом. Возможно, я был несправедлив к усачу, но после всего, что произошло за последние двадцать часов, я питал против него некоторое предубеждение. И хотя я не знал, собирается ли он меня убить или только передать полиции за убийство, своих друзей, у меня не было ни малейшего желания убедиться в его намерениях на опыте. Уверенный, что меня еще не увидели, я быстро вышел из купе, прежде, чем поезд остановился, и заперся в туалете вагона... Чемоданчик я успел взять с собой: оставалась еще надежда, что преследователи не знают моего имени.

Мне опять повезло - через пять минут после того, как мы отъехали от Бельфора. Иначе я был бы уже мертв и не мог бы сейчас все это писать. Поезд притормозил и остановился - не на станции, потому что огней не было видно. Я выскочил из своего убежища, открыл дверь на левой стороне площадки и выпрыгнул из поезда, который тут же тронулся. Кто-то два или три раза в меня выстрелил, но не попал: вероятно, потому, что поезд уже двигался, а до меня было метров пятнадцать. Потом меня заслонил встречный поезд, который, очевидно, мы и пережидали. Я бежал, не останавливаясь, и скоро добрался до дороги...

И здесь мне снова повезло. На переезде стоял грузовик, ожидая, когда путь освободится. Я попросил шофера меня подвезти. Оказалось, грузовик едет из Страсбурга в Лон-ле-Сонье и везет домашнее имущество субпрефекта. За сто франков шофер согласился довезти меня до Безансона, где он собирался переночевать. Я подозревал, что за мной следует погоня, и на всякий случай сказал шоферу полуправду. Мне показалось, что он тоже "романтик", в самом плохом смысле этого слова. (Говорят, у моряков есть жены во всех портах, но порты бывают только на берегах морей, рек и каналов, а грузовики в цивилизованных странах разъезжают по всем городам, и поэтому профессия шофера особенно благоприятствует людям, расположенным к полигамии.) Я сообщил ему, что у меня страстный роман с любовницей миллионера, что я уговорил ее бежать в Швейцарию. Разъяренный миллионер гонится за мной и уже пытался убить в поезде. Вполне возможно, он или кто-нибудь из его подручных преследуют меня на машине... Я хочу спрятаться среди вещей субпрефекта. Еще пятьдесят франков - и я получил место под столом на скатанных коврах. Шофер накрыл меня брезентом, и мы двинулись.