Юрий Блинов - Дверь в детство (СИ) Страница 4

— Книга – лучший друг человека, – невозмутимо отвечал он. – Электронная или бумажная – не имеет значения. Содержание и смысл в них одни и те же, а глазам одинаково вредны как те, так и другие. Человек, – многозначительно говорил Егор, – читал во все времена. Может, поэтому он и стал цивилизованным, перестав быть диким и некультурным.

Со временем Егор полюбил походы и на каток, да и в различные поездки в отпуск ездить стал с большим удовольствием, но настоящих приключений ему все равно не хватало. И, наверное, по причине того, что сам Егор тяготел к чему-то неизведанному, такая страстная тяга ко всему новому и таинственному передалась по наследству его родной дочери Полине.

…Впрочем, мы немного отвлеклись, и я предлагаю вернуться в тот самый день, когда в окно квартиры Карасёвых постучался белый голубь.

Вняв беззлобному ворчливому бормотанию жены о вреде компьютерной зависимости, Егор отошел от окна, за которым еще совсем недавно он видел красивую белоснежную птицу, усиленно цепляющуюся за скользкий карниз, и побрел выключать работавший до сих пор компьютер. На сегодня, похоже, с виртуальными приключениями было покончено.

— Папа, — потянула Полина отца за рукав. — Давай прямо сейчас порисуем вместе.

Егор не очень горел желанием рисовать, поэтому решил выкрутиться от просьбы дочери, посчитав свои долгом поинтересоваться у неё о том, что сегодня задавали в школе, и чего новенького они проходили.

— Папа, ну ты же знаешь, что проходят в начале второго класса, — почти по-взрослому ответила дочь – те же самые примеры, что и в первом классе, только чуть сложнее, потом еще задачки с неравенствами, а по русскому языку – написать несколько предложений из учебника и выучить небольшой стих.

— Сама справишься, или помощь нужна? — осторожно поинтересовался Егор, в робкой надежде, что ребенок не заставит его усесться рядом с собой, и не попросит проконтролировать то, как она справляется.

— А ты папочка что, куда-то торопишься?

Егор уже никуда сегодня не торопился, но отчего-то ему в этот миг захотелось улизнуть на кухню. Это ведь только завтра он выйдет на работу, и тем самым сможет сменить обстановку, которая за последние две недели изрядно его измучила, поэтому сегодня уроки с дочкой ему почему-то делать не хотелось. С домашними хозяйственными же делами было временно покончено, однако эти две недели он явно не станет вспоминать с ностальгией по закончившемуся отпуску. Так он дочери и сказал:

— Что-то устал я от этого отпуска. Скорей бы на работу уже.

Полина вздохнула от таких обидных папиных слов, но ничего не сказала.

«Хорошо, — думала она. — Я и сама сделаю свои уроки».

Поля была прилежной ученицей. Ей одинаково хорошо удавалось успевать как в обычной школе, так и везде на тех занятиях, куда она умудрялась ходить вечером с мамой или папой. На уроках пения ее хвалили, так как с голосом у девочки проблем не оказалось. Учителям необходимо было только направлять Полину, заставляя учить ноты, вовремя репетировать в хоре, но во всем остальном она была молодцом.

Жена иногда говорила Егору, что способности к пению у дочери есть потому, что у папы тоже имеется неплохой голос. На это Егор обычно отнекивался, не желая в очередной раз выслушивать от жены её несвоевременные просьбы сыграть что-либо, или спеть песню под гитару, однако в чем-то все же был согласен с супругой.

Грустные мысли Егора внезапно были прерваны тем, что Полина вдруг затянула старую песню из его собственной молодости. Она запела легко и просто, при этом совершенно не напрягаясь. Егор часто удивлялся этой ее способности так петь даже в те моменты, когда дочь делала домашнее задание по математике или по русскому языку.

Куда уходит детство, в какие города,И где найти нам средство, чтоб вновь попасть туда.Оно уйдет неслышно, пока весь город спит,И писем не напишет, и вряд ли позвонит.

Буквально через минуту Егор уже никуда не торопился. Когда дочь допела всю песню до конца и сразу же пошла на второй круг, он внезапно встрепенулся и понял, что сидит сейчас рядом с Полиной за столом, внимательно глядя на то, как бойко та решает заданные примеры по математике.

— Папа, а помнишь, когда я еще в школу не ходила, мы тогда с тобой различные пазлы любили собирать?

Такой резкий переход от пения к разговору совершенно выбил Егора из колеи. Он не сразу понял вопроса, и когда дочь стала тормошить отца за рукав, он, наконец, смог ответить.

— Да, помню, конечно. Ты очень любила их собирать, — рассеянно ответил он.

— Ты тоже когда-то любил их собирать, папа.

Это была правдой. Егор с самого раннего детства приучил дочь к этому незамысловатому занятию, часто составляя Поле компанию. Иногда откровенно дурачился, пытаясь затолкать заведомо неправильный кусочек картинки не туда, куда нужно, сопя при этом и притворяясь, что у него ничего не выходит. Его невероятно веселило то, что Полина быстро соображала, что к чему, отбирала у папы неподходящий кусок мозаики и быстро находила на его замену нужный. Такие их развлечения вызывали смех и веселье как у папы с дочерью, так и у мамы, если той приходилось становиться случайным свидетелем подобных забав.

В этот момент из кухни вышла Татьяна и позвала ужинать.

— Ура! Идем кушать, — тут же закричала Полина и принялась складывать ручки и карандаши в пенал.

За столом всё семейство кушало молча. Иногда, правда, Егор с женой перебрасывались между собой короткими фразами, а когда разлили по кружкам чай, Татьяна как бы невзначай произнесла:

— Представляешь, Егор, сегодня наша Поля в школе очутилась в безвыходном положении.

— Это как? — не понял Егор. — Не смогла вычислить квадратный корень из какого-нибудь восьмизначного числа?

— Да нет, пап, — заговорила теперь дочь. — Просто я не подпевала во время школьного урока по пению, за что и получила нагоняй.

Папа чуть не выронил чайную ложку полную сахарного песку, пока нес ее к своей чашке.

— Это ты, и вдруг не пела??? — Егор подозрительно покосился, переведя взгляд с дочери на жену, словно ожидая от супруги более подробных разъяснений. Но та молчала, Хитро глядя на Полину.

— Ну да, папа. Просто все пели, а я нет.

— Нет-нет, давай-ка по порядку, — нахмурился Егор. — У тебя голос, что ли, отказал, или гланды заболели?

— Ага, почти угадал, — вновь вступила в разговор мама, не прекращая при этом улыбаться.

— Но ведь уже сейчас, пока она уроки делала, Поля вполне нормально пела ту, старую песню… про детство.