Михаил Грешнов - Должен вам рассказать Страница 4

Может, запущена какая-то штука вместе с электронными минами, мелькнуло у меня в голове, но думать об этом было некогда, - положение мое становилось отчаянным.

Время шло, а я все цеплялся за днище, - распластанный точно камбала. Промок до костей, просолился насквозь, но продолжал держаться за мокрый брус. Иногда меня поднимало волной, отрывало от шлюпки ноги, казалось, наступало последнее для меня мгновенье. Но пальцы сильнее впивались в дерево, - мне, на диво себе самому, удавалось держаться.

К концу ночи я ослабел, как кролик. Ветер выл, молнии слепили глаза. Меня охватывало пеной, пузырьки лопались на лице, на шее, волосы трещали на голове, сгорая в пламени молний. Водяная пыль забивала легкие, набивалась в рот горькой солью. Сколько раз приходила мысль разжать занемевшие пальцы, - лучше погибнуть, чем изнемогать в безнадежной борьбе. Наверно, я так бы и сделал, разжал пальцы, если бы чудовищная волна не перевернула шлюпку и я не оказался в воде. Меня швырнуло по инерции вниз, почти оторвало от днища. Но тут я почувствовал, что лодка идет в глубину и оттолкнулся от нее, чтобы всплыть на поверхность. Это мне удалось, я вдохнул воздух, но вторая волна ударила меня сверху, я потерял сознание и, не сопротивляясь, пошел камнем вниз...

Артуро закашлялся. Несколько капель крови брызнуло ему на рубашку.

- Видите, - сказал он, - я слишком долго дышал водой...

Я подал ему платок, он приложил его к губам и прилег на подушку. Тело его под простыней вытянулось, стало длинным, как у покойника. Я ни о чем не спрашивал, прислушиваясь к его дыханию. Над головой ходил и ходил, как маятник, вахтенный.

Но вот Текки заговорил снова:

- Удивительно, что я не погиб. Но самое удивительное началось после. Я очнулся в круглом, плоском, точно кастрюля, помещении на невысоком столе, чувствуя локтями мягкость подстилки, мне показалось, - поролоновой. Помещение было залито тусклым красноватым светом, который исходил неизвестно откуда и нес с собой теплоту. Пожалуй, это был не свет, как мы его понимаем, а светящееся тепло. У изголовья стоял высокий цилиндрический аппарат, отсвечивавший желтизной меди. От него к моему рту тянулись две гибкие трубки, оканчивавшиеся респиратором. Респиратор плотно присосался к губам. Несколько проводов с присосками были подсоединены к вискам, к шее и к левой руке. Мне казалось, что я весь опутан проводами и шлангами. К респиратору через шланг подводилась вода, я дышал водой, - с трудом, но дышал водой. Я хотел сорвать респиратор, резко повернулся на ложе и сейчас же обмяк: из красных сумерек ко мне приближались тени...

- Я лежал вот так, - Текки сжался в комок, - а они приближались оттуда, - показал он на дверь. - Но это не были тени. Это были живые существа! В страшном сне я не хотел бы увидеть таких...

Текки сделал усилие подняться на койке, но опять закашлялся и приложил к губам платок. Было так тихо, что я слышал ход старинных часов. Брегет я держал в руках. Зачем я его держал в руках? Чтобы не смотреть в глаза Текки? Не выдать смущения от рассказа или недоверия к рассказчику? Я ведь не верю в фантастику!

- В страшном сне, - повторил Текки, - я не хотел бы увидеть таких. Лишь с трудом можно было усмотреть в них человеческое подобие. Они были как свечи - толстые свечи... Внизу они раздваивались на две конечности - мускулистые ноги; вверху от цилиндрического тела отходили две пары щупалец. Выше щупалец туловище заканчивалось чудовищной, невообразимой, на наш взгляд, головой... Вы изучали в школе естествознание, помните рисунок птичьего мозга - два вздутия, разграниченных глубокой бороздой между ними. Такие были головы у этих существ. Лица не было. Передняя часть полушарий иссечена на ромбы, как ананас или фасеточные глаза насекомого; внизу - безгубая щель, рот. По сторонам вздутий две вертикальные щели,-может быть, уши, а может, жабры. Существа дышали водой... Боже, только повидав такую фантастическую картину, познаешь, как прекрасно и гарномично человеческое лицо!.. Прибавьте к увиденному серую, блеска металла, чешуйчатую кожу, - и перед вами портрет пришельцев.

О том, что это пришельцы из инопланетного мира, я узнал позже. В первый момент я испугался, страх парализовал меня, я не мог двинуть рукой, крикнуть... Можете себя представить на моем месте? - Текки приподнялся на койке. - Да и как можно было крикнуть в воде?.. Я был нем, как камень. Я не мог спросить, кто они. К счастью, этого не потребовалось. Они разговаривали между собой, обменивались мыслями. И я понимал их разговор. Они выражали крайнее удивление по поводу меня лично, - находки, которую они выловили в глубине океана, находки, совсем не предполагаемой, потому что она оказалась разумным существом. Видимо, среди них был кто-то главный, может быть, начальник их экспедиции, они привели его посмотреть на меня и теперь твердили: разумное существо, это разумное существо! Оно, - показывали на меня, - обитает вне водной среды и погибло бы в воде, если бы не мы, - тут они употребили слово, мне непонятное, но указали на аппарат у моего изголовья. Очевидно, дело сводилось к тому, что они обогатили воду кислородом и этим поддерживают меня.

- У него разумный график мышления? - спросило одно из существ, шедшее впереди.

- Похожий на наш.

- Странно, - заметил тот, которого привели ко мне. - И неожиданно.

Существа остановились у моего ложа.

- Что показал преобразователь? - спросил первый, буду называть его - Главный.

- Картины инопланетной жизни на суше.

- На суше? - переспросил Главный.

Кажется, он не верил тому, что ему говорили. Приблизился еще, наклонился ко мне. Я опять закричал бы, если бы мог кричать под водой. Он смотрел на меня и в то же время не смотрел. Глаз у него не было, но я чувствовал его взгляд. Боже мой, не могу передать этого ощущения! Гипноз? Давление электрического поля на расстоянии?.. Этого нельзя выразить словами, оно даже не поддается чувству. Только во сне можно ощутить такой взгляд и увидеть таких существ - человеческий глаз не отличал одного от другого...

Я беспокойно заерзал на ложе, зажмурил глаза - взгляды, скрещенные на мне странными существами, давили меня, стискивали голову словно обручем.

Главный спросил меня:

- Кто ты?

- Человек, - хотел я сказать, но не выдавил из себя ни звука - только подумал.

- Человек... - повторил он, не шевельнув ни безгубым ртом, ни какой-либо другой частью "лица", - не подберешь слов, чтобы описать их обличье. Повторилне то слово. Его "человек" прозвучало у меня в мозгу без какой-либо эмоциональной окраски и тембра - как шелест листьев.

- Как называется ваша планета? - спросил он.

- Земля.

- А звезда?

- Солнце.

Все четверо существ, обступивших меня, были поражены.