Эдмунд Купер - Судный день Страница 4

Я поблагодарил его и пошел к выходу из парка, стараясь не смотреть на лежащие повсюду тела.

Я не знал, куда направлялся. Я просто шел и шел. Улицы города тоже были усеяны трупами. В сумерках сентябрьского вечера тела не казались какими-то особенно ужасными. Временами мне даже удавалось поверить, что все эти люди просто-напросто спят после всеобщего буйного праздника.

Ничего себе праздничек! Коронация Botulinus Rex!

На рыночной площади, среди домохозяек, судя по всему, вышедших за покупками, я увидел в канаве тело старика. В окоченевших руках он намертво сжимал длинный шест с прибитым к нему порванным плакатом.

Было еще достаточно светло, и я смог прочитать, что там написано:

«Покайтесь, ибо близок Судный день!»

Я посмотрел на старика, пытаясь представить себе, удивился тот или нет тому, с какой быстротой сбылось его предсказание. Интересно, видел ли он и себя тоже в качестве подсудимого?

Чувствуя странную неловкость, я, освободив плакат из холодных рук старика, прикрыл им грудь и лицо незадачливого пророка… рваное, бумажное надгробие.

Затем, словно робот, я зашагал дальше… стараясь не думать о том, что идти мне вообще-то некуда…

События той ночи я помню смутно. Но на рассвете я обнаружил, что сплю на скамейке в церкви. Я мог забраться в любую из миллиона пустующих кроватей этого города… включая и ту, в которой мы должны были спать вдвоем… но почему-то ноги привели меня именно к церкви. Странно, ведь я никогда не считал себя религиозным человеком.

Но, однако, теперь я уже был не один. Другие, повинуясь, как и я, странному, непонятному зову, пришли в этот храм. Среди рядов я увидел трех или четырех мужчин, нескольких женщин… кое-кто с детьми на ру­ках… а у алтаря жалким комочком прикорнул мальчуган лет семи, не принадлежавший, похоже, никому из при­сутствующих.

Стояло новое ясное светлое утро. Пробивающиеся сквозь узкие сводчатые окна солнечные лучи почти убеждали нас в том, что настал еще один обычный осенний день. Но видя серость наших лиц, лиц, на которых боль, мука и горе оставили свои неизгладимые следы, мы с горькой уверенностью поняли, что как бы ярко ни светило солнце, на лик Земли надолго опустилась тьма…

Оглядываясь назад, на прошедшие пятьдесят лет, когда дневной урок уже выполнен, а стул стоит на пороге моего дома, чтобы я мог беспрепятственно смотреть на нашу долину, я слышу голоса играющих детей… И здесь я тоже слышу голоса играющих детей, детей Темных Лет.

Я слышу, как они говорят о Великих Предках – о людях, подобных богам, чья цивилизация простиралась от одного края света до другого, и чьи потомки живут теперь мелкими разрозненными племенами в удивительно тихом и пустынном мире. Я слышу, как они говорят о Великих Предках, людях моего поколения, властителях могучих машин, и понимаю, что теперь уже никак не отличить миф от реальности. Впрочем, наверно, мне не стоит даже и пытаться. Детям нужны герои… так же, как взрослые не могут без идеалов.

И кто знает? Быть может, люди, способные вывести на орбиту спутники, исследовать обратную сторону Луны и мечтать о покорении космического пространства и в самом деле были великими. Просто у нашего прогресса существовала не только светлая, но и темная сторона. Могуществе нашей науки создало такие орудия уничтожения, что вся наша раса чуть не исчезла с лица Земли.

Свет и тьма, отвага и страх, величие и безумие – извечный конфликт элементарных начал в загадочном человеческом естестве…

Возможно, эти Темные Годы когда-нибудь кончатся. Возможно, дух нашей расы таков, что человечество сможет снова возродиться из пепла.

Но я – последний представитель моего поколения в этой долине… последний, кто помнит Великих Предков такими, какими они были на самом деле. И я сам стал их эпитафией…