Владимир Покровский - Тысяча тяжких Страница 4

Подумав немного и вспомнив еще одного влиятельного знакомого, которому мог позвонить Папа Зануда, шеф Центра объявил всем заинтересованным лицам, что акцией задержания он будет руководить "лично сам".

Акция задержания свелась к тому, что полчаса целая рота отлично вымуштрованных центр-секураторов осаждала секураторию Икса. Из окон, угрожающе шевелясь, выглядывали автоматные и пулеметные дула: приспешники Икса, судя по всему, собирались обороняться. Ни одного выстрела, впрочем, не прозвучало пока, однако все были уверены, что они вот-вот воспоследуют уж слишком гневен был шеф Центра, явившийся самолично руководить. Через полчаса к месту предполагаемого побоища прибыл бронированный мерседес, из которого вышел крепко сбитый мужчина с лицом почти что киногероя, только очень уж тонкогубый. Сопровождал его чернявый, юркий и настороженный человечек с богемной бородкой. Шеф Центра имел с ними непродолжительную приватную беседу, результатом которой явился отбой боевых действий. Юркий и настороженный, гневно перекосив и без того не слишком симметричную физиономию, энергично замахал кулаками в сторону секуратории и прокричал:

- Мы еще встретимся, шеф-секуратор Икс!

После чего все начальство отбыло на проспект Всех Исторических Дат ужинать в резиденции солидного мужчины - как вы понимаете, у Папы Зануды. Обед, надо сказать, прошел более плодотворно, чем акция задержания. Икс был заочно низложен еще раз, его действия с этой минуты следовало рассматривать как преступные, узурпаторские и противоречащие целям секураторной организации. Новым шефом-секуратором города был назначен юркий и настороженный (читатель, несомненно, узнает в нем Живоглота - мы и сами не понимаем, какого черта понадобилась нам зашифровка, по всей видимости, сказалась внутренняя, интуитивная потребность следовать еще не познанным литературным законам). Сначала, правда, пост был предложен самому Папе Зануде, но тот очень не любил секураторов. Власть, таким образом, перешла к более чувствительному, но менее щепетильному Живоглоту. Папа Зануда поздравил его с назначением и похлопал по левому плечу. Живоглот изобразил лицом жаркую любовь и благодарно осклабился.

С тем шеф Центра удалился к себе, и в дальнейшем мы уже о нем не услышим - бог с ним. Еще и по сю пору живы ему подобные. Мы все надеемся, что они вымрут.

Тем временем цифра на экране контроль-интеллектора поднялась еще на два пункта. В далекой секуратории Икс радостно потер руки, зануда рассвирепел, а новоиспеченный шеф-секуратор от благородного негодования покрылся желтыми пятнами. Вскоре стало доподлинно известно, что оба новых тяжких совершены не членами организации.

- Распустили народ! - в сердцах сказал Папа Зануда. - Ничего за душой святого!

И в городе заработали сразу две службы порядка: одна, возглавляемая узурпатором Иксом, и другая, более многочисленная, предводительствуемая истинным шефом-секуратором Живоглотом. Справедливости ради скажем, что в последней порядка было не в пример больше, а эффективность ее работы просто потрясала. Все, абсолютно все преступные элементы города, по тем или иным причинам в организацию не входящие, на следующий же день подверглись визитам добровольных охранников порядка - визитам иногда сравнительно мирным, а порой и оставляющим на физиономиях посещаемых заметные следы физического воздействия. В городе был введен комендантский час. Все неблагополучные семьи, где ревнивый муж или доведенная до отчаяния жена могли совершить тяжкое преступление, были строжайшим образом предупреждены. Жителям города было вменено в обязанность непрестанно следить друг за другом. По приказу Живоглота все спиртное после захода солнца запиралось, и под угрозой самых серьезных репрессий, частично откладываемых до после Нового года, лицам в нетрезвом состоянии запрещалось появляться на улицах. Все подозреваемые в наркомании или распространении наркотиков были срочно из города изгнаны; не поощрялось также бродяжничество. В добровольные секуратуры были временно рекрутированы все члены организации; специальным приказом им были подчинены остальные мужчины города, способные носить оружие. Существовал также приказ, по которому Икса и его подчиненных следовало при встрече подвергать легкому избиению; поощрялось также применение мисдиминором в отношении их родственников (так, правда, сложилось, что никто из них родственников не имел).

В общем, началась веселая жизнь.

Успех деятельности Живоглота превзошел все ожидания. За первые четыре дня его пребывания на посту шефа-секуратора не произошло ни одного тяжкого, что вообще-то невероятно. Папа Зануда, начавший потихоньку жалеть о своем отказе от поста, сказал ему: "Я тобой горжусь!" - и оба радостно улыбнулись, честно и открыто глядя друг другу в глаза.

Папа Зануда любил своего Анжело - странные, поистине странные встречаются характеры у людей. Вот казалось бы: при всей своей мягкости и доброте Папа Зануда считался чрезвычайно строгим руководителем; он даже имел обыкновение напускать на себя злобность во время бесед с зависящими от него людьми. А вот Живоглота любил. Вероятно, за живость натуры, непосредственность и юношеский задор. Когда-то пробежала между ними черная кошка. Живоглота уличили не более и не менее как в попытке занять место своего благодетеля, разумеется, приняв к последнему соответствующие меры. Папа очень обиделся. Мы разделяем егб огорчение, но з то же время должны заметить, что такое случается порой в организациях: молодежи свойственно стремление выдвинуться. Папа даже решил поначалу принять к Живоглоту меры и пригласил его на воскресенье к себе домой - поближе познакомиться с той комнатой, где хранилась уже небезызвестная читателю сковородка. Но был Живоглот всего лишь избит, правда, избит крепко, мастерами своего дела Папа Зануда держал в организации только первоклассных специалистов. Злые языки поговаривали, что Живоглот спасся тогда только благодаря своей предусмотрительности и неким фотографиям в некоем сейфе, которые Папе не хотелось обнародовать. Но стоит ли всегда ходить на поводу у злых языков? Мы, например, более чем уверены, что причиной такому якобы неожиданному прощению послужили Папина доброта и любовь к людям, особенно к Живоглоту тот ему был как сын. Так или иначе, юный нетерпеливец был прощен и отделался изгнанием из организации. Побродив немного по свету, отведав горьких вольных хлебов, так и не прижившись ни в одной из 'Конкурирующих с Папой Занудой фирм (что да, то да - у Живоглота был нелегкий характер. А у кого он ангельский?), он вернулся в родную организацию и вскоре стал первым Папиным референтом. Спросили Папу - почему он, так ревностно блюдущий чистоту, принял обратно человека с несколько пошатнувшимися моральными устоями? Ответ был таков: человек ошибся, но понял свою ошибку и больше никогда не будет, потому что дал честное слово. И Папа Зануда улыбнулся своей знаменитой, по-доброму искрящейся улыбкой. Таковы люди. Мы отказываемся понимать их чрезмерную мягкость, мы их за нее осуждаем, и мы любим их за нее.