Ли Брэкетт - Тайна Синхарата (пер. Мельникова А.) Страница 4

Старк вместе со всеми вышел на переполненные улицы.

Молчание опустилось на город. Валкисцы и варвары в одинаковом возбуждении устремились к каналу.

Старк оказался рядом с Дельганом в центре большого невольничьего рынка. Они стояли на торговом помосте над головами толпы. Тишина и напряженное ожидание…

Под гром барабанов и дикие вопли пустынных труб Кайнон Шанский прибыл в Валкис.

Глава 3

Караван двигался прямо на невольничий рынок, и народ прижался к стенам, чтобы дать ему путь. Удары копыт о камни, звон и бряканье упряжи, блеск копий и больших двуручных мечей Сухих Земель. Барабанный бой потрясал сердца, а варварский вопль труб леденил кровь. Старк не мог сдержать дрожи.

Передовой отряд достиг центрального помоста. С ошеломляющей внезапностью барабанщики скрестили свои палочки, трубачи опустили трубы, и на площади наступила полная тишина.

Она длилась целую минуту, затем из всех варварских глоток вырвалось: «Кайнон!», и крик отразили скалы вокруг города.

Всадник соскочил со спины своего животного, поднялся на помост, встал на краю и поднял руки.

– Приветствую вас, братья!

Снова оглушительные крики.

Старк смотрел на Кайнона, пораженный его молодостью. Он ожидал увидеть седобородого пророка, вместо этого – широкоплечий воин, такой же высокий, как и он сам.

У Кайнона поразительно голубые глаза, а лицо – лицо молодого орла. В голосе таилась глубокая музыка – такой голос способен привести толпу в безумие. Старк перевел взгляд на восхищенные лица – даже валкисцев захватил этот порыв – и подумал, что опаснее Кайнона он людей не встречал. Этот рыжеволосый варвар в кожаной одежде с бронзовыми украшениями – полубог.

Кайнон крикнул начальнику воинов: «Приведите мальчика и старика!» – Затем снова повернулся к толпе, требуя тишины.

Когда наконец площадь стихла, голос Кайнона вызывающе прозвенел над ней.

– Здесь все еще есть сомневающиеся! Поэтому я пришел в Валкис. Сегодня я докажу, что не лгу!

Гомон и бормотание в толпе. Воины Кайнона ввели на помост дрожащего старика, согнувшегося от возраста, так что он едва мог стоять, и юного землянина. Мальчик был в цепях. Глаза старика горели, он с ужасающей радостью смотрел на мальчика.

Старк продолжал наблюдать. Носилки с алыми занавесями теперь стояли рядом с помостом. А около них – девушка-валкиска.

Старку показалось, что ее пылающие гневом глаза устремлены на Кайнона. Он отвел взгляд от служанки и заметил, как приподнялся занавес носилок. Внутри на подушках лежала женщина. Старк успел разглядеть лишь ее черные волосы; она улыбалась, глядя на старика и обнаженного мальчика. Затем перевела взгляд, и, следуя за ним, Старк увидел Дельгана. Каждая мышца тела Дельгана была напряжена, он, казалось, не мог отвести взгляда от женщины в носилках.

Старк слегка улыбнулся. Присутствующие были поглощены происходящим. Толпа замерла в молчаливом напряжении. Солнце сверкало на чистом небе. Дул ветер, полный пыли и резкого запаха живой плоти.

Старик протянул руку и коснулся гладкого плеча мальчика; он рассмеялся, обнажая синеватые десны.

Снова прозвучал голос Кайнона.

– Я говорю: до сих пор есть сомневающиеся во мне! Те, кто фыркает, когда я утверждаю, что владею древней тайной рамасов и умею переселять разум человека в другое тело. Но после сегодняшнего никто из вас не усомнится, что я владею этой тайной!

Сам я не рамас. – Он взглянул на свое стройное тело, напряг мышцы и рассмеялся. – Зачем мне быть рамасом? Мне не нужно переселять свой мозг!

В ответ чуть-чуть непристойный смех из толпы.

– Нет, я не рамас, – повторил Кайнон. – Я человек, как и вы.

Подобно вам, я не хочу состариться и умереть.

Он резко повернулся к старику.

– Ну, дед! Хочешь снова стать молодым, сражаться в битвах, обладать женщинами?

Старик взвыл: "Да, да! – и его голодный взгляд устремился к мальчику.

– Ты будешь молод! – Божественная сила звенела в голосе Кайнона. Он снова повернулся к толпе и воскликнул:

– Много лет одиноко страдал я в пустыне, отыскивая утраченную тайну рамасов. И я нашел ее, братья! Я держу ее в этих руках, и с этого мгновения начинается новая эра Сухих Земель!

Да, будут сражения. Будет литься кровь. Но когда все кончится, когда люди кеша и шана освободятся от древних пут жажды, когда народы Низкого Канала вернут свою собственность, тогда я дам новую жизнь, бесконечную жизнь тем, кто последует за мной. Старики, калеки, раненые смогут выбрать себе новое тело среди пленных. Больше не будет старости, не будет болезней, не будет смерти!

Рвущийся, дрожащий вздох толпы. Глаза горят, рты раскрыты.

– Пусть тот, кто не верит в мои обещания, смотрит! Смотрите все – я покажу вам!

Все смотрели. Не шевелились, почти не дышали. Только смотрели.

Медленно и торжественно забили барабаны. Начальник стражи в сопровождении шести воинов подошел к носилкам и взял из рук женщины сверток, завернутый в шелк. Неся его так, будто это величайшая драгоценность, он поднялся на помост и передал его Кайнону.

Шелковая оболочка отброшена. В руках Кайнона две хрустальные короны и сверкающий жезл. Кайнон высоко поднял их, и солнечный луч холодным блеском отразился в хрустале.

– Смотрите! – прозвучал голос Кайнона. – Короны рамасов!

Толпа затаила дыхание, затем послышалось общее: ах!

Торжественный бой барабанов продолжался. Как будто гремел пульс всего мира. Кайнон обернулся. Старик начал дрожать. Одну корону Кайнон надел на его сморщенный череп; старик взвизгнул, как от боли, лицо его исказилось в экстазе. Вторую корону Кайнон безжалостно надел на голову испуганного мальчика.

– На колени! – приказал он.

Они опустились на колени. Возвышаясь над ними, Кайнон поместил жезл между коронами.

Жезл засветился. Но это не отражение солнца. Голубой огонь пробежал по жезлу и вызвал ответную вспышку в коронах: старик и мальчик были охвачены холодным сверхъестественным пламенем.

Бой барабанов стих. Старик закричал. Руками он схватился за голову, потом за грудь. Неожиданно он упал лицом вниз. По телу его пробежала дрожь, и он замер.

Мальчик покачнулся и тоже упал, звеня цепями.

Короны погасли. Кайнон стоял, неподвижный, как статуя, держа жезл, все еще горевший голубоватым пламенем. Затем и этот свет исчез.

Кайнон опустил жезл. Звенящим голосом он воскликнул:

«Встань, старик!»

Мальчик зашевелился. Медленно, очень медленно он встал.

Вытянув руки, принялся рассматривать их, потом коснулся бедер, плоского живота, изгиба груди. Его блуждающие пальцы поднялись к юной шее, к гладким щекам, к густой шевелюре над короной.