Нагару Танигава - Вздохи Харухи Судзумии (Перевод с японского) Страница 4

— Микуру-тян, чай!

— А… да! Несу-несу!

Асахина суетливо налила зеленый чай в кружку с надписью „Харухи“ и поспешно принесла ее на подносе.

Харухи взяла чашку и отхлебнула из нее. Затем тоном мастера икебаны, упрекающего своего ученика за нерадивость, сказала:

— Микуру-тян, мне кажется, я же уже говорила об этом. Забыла?

— А? — Асахина испуганно попыталась закрыться подносом. — Ч… что?

Она наклонила голову, будто воробушек, вспоминающий вкус съеденного вчера пшена.

Харухи поставила свою кружку на стол.

— Когда ты разносишь чай, ты должна в одном случае из трех спотыкаться и опрокидывать его! Сейчас ты никакая не неуклюжая горничная! Совсем никакая!

— А… ээм… п… простите.

Хрупкие плечики Асахины задрожали. Впервые слышу об этом правиле. Эта девчонка что, считает, что горничная должна быть неуклюжей?

— Ну, ничего, Микуру-тян. Можешь потренироваться на Кёне. Давай-ка, опрокинь чашку ему на голову!

— А?.. — сказала Асахина и посмотрела на меня. Кто-нибудь, дайте мне дрель! Я просверлю Харухи голову и заменю содержимое! Черт, боюсь, ни у кого нет — остается лишь вздохнуть.

— Асахина, это просто дурацкая шутка, которая годится разве только сумасшедшего развеселить.

„Учись помаленьку“ — хотел было добавить я, но решил все же этого не делать.

Харухи выпучила на меня глаза:

— Эй, там, идиотина! Я не шучу! Я всегда серьезна!

Тогда все хуже, чем я думал: нужно делать компьютерную томографию. Кстати, обижаться ли мне на „идиотину“? Или это будет означать, что у меня нет чувства юмора?

— Ладно, дай я тебе сама покажу. Повторяй за мной, Микуру-тян.

Харухи вскочила со стула и выхватила поднос у Асахины. После этого она взяла чайничек и принялась наливать чай в кружку с написанным на ней моим именем.

Пока я ошеломленно наблюдал за этой сценой, Харухи, проливая повсюду чай, успешно справилась со своей миссией, поставила чашку на поднос, глянула на меня, беря на прицел, и кивнула, готовая начинать. Я поспешно выхватил чашку.

— Эй! А ну не мешай!

Как это — не мешать? Если человек спокойно стоит, когда ему собираются вылить кипяток на голову, то он либо святой, либо хочет надуть страховую компанию!

Я сразу же стал пить приготовленный Харухи чай и подумал, почему же, несмотря на одинаковую заварку, чай, заваренный Асахиной, так отличался по вкусу от того, что сделала Харухи? Тут и думать нечего. Различие было в аромате любви. Если Асахина была цветущей белой розой, то Харухи — таким уникальным сортом роз, которые только шипами колют, а цвести не могут. От таких, наверное, и семян не бывает.

Пока я молча пил чай, Харухи яростно сверлила меня взглядом.

— Хмпф!

Она легко тряхнула волосами и возвратилась за свой стол. Лицо у нее было такое, будто она только что выпила горькую микстуру.

Асахина, вздохнув с облегчением, вернулась к своим обязанностям и, заварив чай в кружке Нагато, поставила ее перед читающей фигурой.

Нагато не шелохнулась и продолжала безотрывно смотреть во внушительного вида книгу. Эй, изобрази хоть немного благодарности! Танигути на твоем месте три дня молился бы на этот чай, прежде чем его выпить!

— …

Нагато перелистнула страницу, даже не подняв головы. Это было на нее похоже, поэтому Асахина, не слишком терзаясь по этому поводу, занялась чаем для самой себя.

Если бы пятый из участников кружка так и не пришел, никто бы не обратил на это внимания, но он все же заявился:

— Простите, задержался. Классный час оказался дольше, чем ожидалось.

Сияя ясной улыбкой, в дверях стоял загадочный новичок Харухи — Коидзуми Ицуки. Если бы у меня была девушка, то будь он ее другом, я бы себе места не находил. Улыбка снова всплыла на его простодушной физиономии.

— Похоже, я подошел последним и из-за опоздания задержал совещание. Примите мои искренние извинения. Хотите, угощу вас чем-нибудь?

Совещание? Какое? Я ни о чем таком не слышал.

— Совсем забыла тебе сказать, — произнесла Харухи, подперев рукой щеку. — Всем остальным сообщила на обеденном перерыве, собиралась и тебе рассказать при случае.

Значит, время бегать по другим классам у тебя нашлось, а сообщить мне, сидящему прямо перед тобой в одном кабинете, ты не потрудилась?

— Да какая разница?.. Все равно результат один. Важно не что и когда кто услышал, а что делать будем.

На словах-то все хорошо и гладко, да только чем Харухи ни соберется заняться, у меня, понятно, выбора все равно не будет.

— Чем болтать, нужно думать, что делать!

Это прямо сейчас или потом можно? Кстати, это к нам обращение или к себе?

— Разумеется, я всех имею в виду! Это же мероприятие „Бригады SOS“!

Мероприятие?

— А я что, не говорила? Какие еще могут быть сейчас мероприятия, кроме фестиваля искусств?

Тогда это мероприятие не бригады, а всей школы. Если уж ты хочешь принять участие в фестивале, пойди да предложи свою кандидатуру в Исполнительный комитет — тебя завалят кучей самой разной работы.

— В этом нет смысла! Нам же нужно что-то в стиле „Бригады SOS“. Мы так долго раскручивали бригаду до ее нынешнего состояния! В школе нет никого, кто бы не знал о нас! Понимаешь?

Какое еще мероприятие в стиле „Бригады SOS“? Я перебрал в голове все наши бригадные мероприятия за последние полгода и погрузился в легкую печаль.

Тебе-то легко говорить любую чушь, что взбредет в голову, а знаешь, как тяжко приходилось мне и Асахине? Коидзуми только и делает, что бестолково лыбится, от Нагато действий в темпе presto вообще не дождешься. Могла бы подумать и об обычных людях рядом с тобой! Ну, Асахина, может, и не такая уж и обычная, но она такая милая, что это все равно. Ей достаточно просто быть рядом — отраде глаз моих, бальзаму для моей израненной души.

— Нужно оправдывать ожидания, — пробормотала Харухи с напряженным видом.

Да кто вообще ждет чего-нибудь от „Бригады SOS“? Вопрос, достойный попадания в нашу анкету! „Бригада SOS“ до сих пор просто незарегистрированный кружок, участников у нас тоже не прибавилось. Ну а если кто-нибудь к нам придет, это только все запутает, так что пусть никого и не будет. Рано или поздно, слетевший с катушек Харухи-экспресс сойдет с рельсов. На этом поезде всего пять пассажиров и вместо меня пусть обязанности козла отпущения исполняет кто-нибудь другой! Почасовая оплата тоже сойдет. Скажем, сто иен.

Расправившись со своим чаем за тридцать секунд, Харухи потребовала от Асахины еще чашку.

— Микуру-тян, а вы что делаете?

— Ммм… Ты про наш класс… Лапша и чай…

— Ты, Микуру-тян, разумеется, официантка?