Дмитрий Биленкин - Земные приманки Страница 4

И все же Уолт колебался.

— Источник раздвоился! — вскричал Тухшерер. — Пеленги 040 и 070!

Уолт мельком взглянул на плывущие внизу огни поселков. Они горели ровно и безмятежно.

Если он сейчас уведомит пункт наведения истребителей-перехватчиков, то оттуда запросят маяк-ответчик РВ-91, автомат даст отзыв, земля уточнит на экранах местонахождение самолета и прощупает локаторами весь район.

Все будет сделано, как должно, машина завертится, и…

— Пеленг 040 замер! — доложил Вальтер. — Такое впечатление, что источник опустился на землю!

— Нет пеленга… — добавил он растерянно.

— Какого? — быстро спросил Уолт.

— Никакого, — ответил за Вальтера Воравка.

Итак, все решилось само собой. Странный объект исчез, и нет смысла вызывать землю. Уолт не знал, огорчает ли его это или радует. Что-то во всем этом было не так.

7.35 по вашингтонскому времени — 14.35 по московскому

Диспетчерский зал Северо-американской энергетической системы мало чем отличался от московского.

В Калифорнии утро еще только занималось, тогда как над улицами Бостона, Нью-Йорка, Филадельфии уже стлался сизый дымок автомобильных выхлопов. Деловой ритм ускорял обороты гигантской производственной машины, которая за сутки перемалывала больше вещества и потребляла больше энергии, чем десяток действующих вулканов.

Заступив смену, Френк Маультон привычно окинул взглядом свое сложное и ответственное хозяйство. Энергетический пульс страны бился ровно. Рожденная пламенем угля, нефти, газа, падением воды, распадом атома, переданная за сотни и тысячи миль, энергия сгорала в печах и моторах, чтобы в то же мгновение возникнуть вновь. От Флориды и до Орегоны все бесчисленные генераторы работали в унисон, на бешеных скоростях, согласуясь друг с другом строже, чем мускулы человеческого тела.

Возле пригорода, где жил Френк, недавно построили новый аэродром, и Френк еще не привык засыпать под грохот реактивных двигателей. Но диспетчер, подобно актеру, должен оставлять свои заботы и свою усталость дома. Френк находил это естественным, хотя считал, что толика бодрости сейчас не была бы лишней. К счастью, все и на этот раз было в полном порядке.

Правда, вот так же все было в порядке ноябрьским вечером 1965 года за секунду до того, как территория США и Канады с населением в тридцать миллионов человек внезапно погрузилась во мрак. Когда в высотных бильдингах замерли лифты, когда на дорогах остановились электрички, из кранов перестала течь вода, а в сотнях операционных погасли бестеневые лампы.

До утра жизнь оказалась отброшенной вспять, города превратились в катакомбы, и миллионы людей охватило дыхание хаоса. Для того ли человек создал цивилизацию, оградил себя от бурь, ливней и холода, чтобы в одном из ее средоточий стать жертвой стихийных сил техники?

Этот вопрос задавали себе многие, но общественность так и не получила внятного ответа, что, собственно, произошло. Не так давно Френку довелось прочесть книгу одного кибернетика, и она заставила его задуматься. В ходе развития систем, предостерегал ученый, возникает сложный механизм, который можно уподобить живому существу. Незримый, способный проявить своеволие робот. Возможно, именно это и послужило причиной «великого затмения» 1965 года. Сложнейшая автоматика повела себя в энергетической системе непредусмотренным образом. Человек вмешался слишком поздно — он физически не был способен предотвратить катастрофу.

«Остерегайтесь роботов, которых нельзя увидеть!»

Сначала эти слова, которыми ученый заканчивал главу, рассмешили Френка. А потом ему стало грустно. Что происходит, если даже ученый не знает истинных причин события, которое потрясло страну? Что происходит, если в науке вот так легко возникает новый, с иголочки, электронный миф?

Ведь истину мог бы понять и неспециалист. В 1965 году еще не было Объединенной энергетической системы США и Канады. Развалилась куда менее крупная система Кэнюз. Но можно ли было ее назвать системой в подлинном смысле этого слова? Технически это была, конечно, система. Но система — конгломерат. Объединение хозяйств нескольких энергокомпаний. Почему, собственно, образуются энергетические системы? Потому, что при прочих равных условиях как сами электростанции, так и их агрегаты тем выгодней и дешевле, чем выше мощность установок. Однако мощным станциям нужны мощные потребители. Когда соседние удовлетворены куда девать излишки? Передавать на расстояние все более далеким городам и заводам. Уже одно это требует сращивания энергохозяйств.

Но не только это. Схема «электростанция — потребители» ненадежна. Агрегаты изнашиваются, требуют ремонта, наконец, возможна внезапная авария, — потребителю до всего этого дела нет. Отключил — плати неустойку! Значит, постоянно держать в резервехотя бы один агрегат? Накладно. А на тепловых станциях резервный агрегат не сразу и пустишь…

Система — это выручка, маневр, экономия. Предприниматели вольны думать, что в их власти задать технике любой путь развития. Это иллюзия. Перед ними коридор, и тот, кто захочет биться головой об стену, разобьет себе лоб. Попробовала бы какая-нибудь компания уклониться от объединения в систему. Разорилась бы, только и всего.

Но объединившись, компании не утратили независимость. Свое хозяйство, свои потребители, и, если что, — неустойка из собственного кармана. Соответственно была разработана система аварийной защиты. Что она должна была бы сделать в ситуации «великого затмения»?

Немедленно обесточить энергоемких потребителей на том участке, где возникла непредвиденная и опасная перегрузка. Ничего страшного — немало таких потребителей, хозяйство которых не расстроит кратковременный перебой подачи электроэнергии. Зато Кэнюз уцелела бы, быстро оправилась и помогла бы пораженному участку.

Но над всем витал грозный дух неустойки. Когда тонет лодка и спасти ее может лишь команда «Груз — за борт!», надо, чтобы эти слова были произнесены своевременно.

Позвольте, но почему за борт должен лететь мой груз?

Так было.

Было? Почему он думает об этом в прошедшем времени? Конечно, сейчас не 1965 год, и эта система — не Кэнюз. Новейшая, по последнему слову науки, автоматика. Выводы сделаны, трагедия «великого затмения» больше не повторится!

Дай бог, дай бог… Выводы, точно, сделаны. Все ли, однако? Где тот капитан, который, исходя из ситуации и только из ситуации, решительно скомандует в критическую секунду: «Груз — за борт! Этот!»

Специалисты не обладают таким правом. Среди них нет капитанов. Капитаны сидят за незримыми пультами.