Виталий Каплан - И взошли сорняки Страница 4

- Так! - произнесла я своим фирменным голосом, и все разом замолкли. Даром, что ли, я тридцать лет на школьниках тренировалась? - Всем расступиться, девочку положите вот на это сиденье. Расступиться, я сказала! У водителя взять аптечку, обязан иметь. Трагедии никакой не случилось, во всяком случае, пока. Кто-нибудь с мобилами, позвоните, обрадуйте милицию. А я займусь девочкой. Мамаша, отойдите, не сопите под руку. И по возможности переоденьтесь, вы похожи на призрак в классической драме!

И вновь была серая пелена, мятный холод объял меня до самых глубин. Только уже не требовалось вводить зеленый лучик-пароль, мне настроили неограниченный допуск. Карту размещения ресурсов можно и не смотреть, и так ясно, к какому доброму Доктору подключаться.

Все-таки лечить - это не калечить, это гораздо проще. Спокойно и размеренно втекал в меня поток докторских знаний, а главное, рефлексов, которые жили в каждом его нерве. И после слова активации я действовала уже на автопилоте. Аккуратно извлекала осколки (за неимением лучшего подошли маникюрные ножницы), обрабатывала перекисью водорода порезы, останавливала кровь, зашивала раны (нашлись тут и шелковые нитки), накладывала повязки и лепила куда надо пластырь. Сейчас, подключенная к докторскому ресурсу, я и впрямь видела, что ничего страшного нет. Да, порезов много, местами есть глубокие, но, слава всем богам нынешних и древних религий, никакую артерию не задело. А ведь на сантиметр левее бы вошел осколок - и пожалуйста, сонная.

- Все, занавес! - объявила я. - Она будет жить. Самое скверное, что здесь негде помыть руки.

Сейчас же для помывки рук мне была вручена двухлитровая бутыль минералки. Народ снова загалдел, благодарная мамаша, и впрямь успевшая переодеться, щебетала мне в ухо какие-то глупости.

- Вы, наверное, хирург с большим стажем, - почтительно спросил кто-то из мужчин.

- Да я вообще универсал, - отмахнулась я. - Короче, девочка вне опасности. Но лучше бы ее все-таки поскорее доставить в ближайшую больницу. Вколоть от столбняка. Эй, погонщик каравана, - окликнула я водителя. Какая у нас по курсу ближайшая?

Ближайшая оказалась против курса, пришлось разворачиваться и дуть обратно километров десять, где в довольно крупном на вид поселке имелась амбулатория. Разумеется, оставлять шокированную женщину наедине с местной медициной было никак нельзя. К счастью, среди автобусных мужчин нашелся седеющий рыцарь, вызвался сопровождать.

Пухлощекая медсестрица, выглянувшая на наш зов, заверещала что-то об отсутствии полиса, но я выступила вперед и рассказала ей много интересного и о ней самой, и о законодательстве, и о смысле жизни. Короче, бастион пал.

Оставшаяся дорога в Мышкин вся прошла под аккомпанемент пассажирских разговоров. О способах воспитания детей, о разложении нравов, о разгуле преступности, о бездействии властей и тупости законов. Много было сказано глубокого и верного, не меньше прозвучало и пурги. Но вносить комментарии мне совсем не хотелось, жара, одурь, да еще и последствия того, что в Сеть лазила. Это ведь никогда не проходит даром. Такое чувство, будто отдала на донорской станции как минимум двести кубиков.

И еще допекало меня, что несколько капель девчоночьей крови испачкали-таки мою светло-серую юбку. Уж как я ни пыталась замыть минералкой - все равно заметно. А ведь и переодеться не во что, не взяла. Не собирались мы с Олегом в Мышкине долго торчать. Выяснить, не заявлялся ли Босс к своей тетке, и если нет (о чем наши с Олегом интуиции нам то и дело трубили) -немедленно в Москву. К позднему вечеру будем дома.

На последней перед Мышкиным стоянке (как всегда, мальчики направо, девочки налево) Олег шепнул мне:

- А быстро вы! Я только собирался в Сеть полезть и к папе подключиться, а вы уже там. Жалко, не успел.

Неспешно оглядела его сверху донизу - от растрепанных черных вихров до небрежно завязанных кросовок.

- Дурь и царапины, - вынесла я наконец вердикт. - У тебя что это такое на шее, а?

- Где? - не понял Олег и принялся себя ощупывать. Прыщ, наверно, искал.

- Вот это, - легонько щелкнула я его по лбу. - Эта штучка называется голова. И дана она затем, чтобы думать. Вот и думай, кому из нас являть народу искусство медицины. Мне, почтенной даме профессорского вида, или тебе, с грязными ушами и болячками на коленках? Меня, как видишь, приняли за старого опытного хирурга - и успокоились. А за кого приняли бы тебя? За гениального вундеркинда? За члена кружка "Юный эскулап"? Не бывает в обычной жизни тринадцатилетних мальчишек, способных оказать такую вот медицинскую помощь. Странно это и подозрительно. Внимание привлекает. А в нашем деле что главное? Правильно, конспирация. Мало, что ли, тебе папа на сей предмет внушал?

Олег лишь носом шмыгнул. Хоть шея и длинная, и немытая, а ведь дошло...

В Мышкин приехали часам к двум. Ничего себе городок, зеленый, на газонах одуванчики. Домишки старые, много деревянных, хотя и торчат в центре кирпичные коробки, привет от сталинской эпохи.

Олег, понятное дело, рвался на подвиги - если только можно назвать подвигом визит к престарелой Тамаре Петровне, двадцать третьего года рождения, проживающей в частном доме на городской окраине.

Пришлось его, как теперь говорят, "обломать". Для начала мы взяли на автостанции обратные билеты, а после отправились куда-нибудь перекусить. Можно быть чудо-доктором, пользуясь ресурсами Сети, но никакая Сеть не защитит от язвы желудка.

Именно это я и объяснила поскучневшему Олегу, крепко взяв несознательного отрока за руку.

Рестораны (во всяком случае, здешние забегаловки назывались именно так) пришлось отсечь - и по финансовым соображениям, и, главное, по эстетическим. Вообще, не вижу смысла в подобных заведениях. Кто хочет нализаться до состояния тухлой сосиски, вполне может делать это на своих родных квадратных метрах. Незачем таскаться шут знает куда, смущая своим видом незрелые детские умы.

Нашлась, наконец, и столовая, где, несмотря на выходной день, было малолюдно. И надо же, какая культура - на столике лежало меню, в картонной папочке. Я аж умилилась, после чего, не мудрствуя лукаво, выбрала рассольник, котлеты с рисом и компот.

- Я не буду есть эту гадость! - пискнул Олег, имея в виду рассольник. - Меня с детского сада от него воротит!

- Пища должна, во-первых, быть, - повернулась я к нему. - Во-вторых, здоровой. Капризничать будешь дома, а здесь и сейчас - вспомни торжественное обещание, которое ты, запинаясь и сопя, давал папе. Слушаться во всем. Никто за язык не тянул, теперь терпи. Хочешь и дальше лазить в Сеть, съешь не только этот аппетитный суп, но и дохлую крысу.

Судя по его кислой физиономии, Олег скорее предпочел бы крысу. Но подчинился, взял ложку. Вот так! С самого начала нужно внести ясность в отношения.