Александр Чубарьян - Хакеры 1. Basic Страница 41

— Не надо ничего говорить, — перебил его Эмир. — Ты жертва. А значит, виноват ты и только ты. Если ты считаешь виновным кого-то другого… Найди его для меня. Это очень важно. И поторопись. У меня есть терпение, но оно не вечное. Это первое.

Он снова долго молчал, раздумывая.

— Ты хороший специалист в своем деле. Ты написал эту программу, анализатор… Мои люди сказали мне, что тот, кто это сделал, великий человек. Ты хороший программист, но плохой хозяин, поэтому у тебя бардак. Я пришлю людей, кто сможет следить за порядком. Введешь их в курс дела, они помогут тебе с управлением. Это второе. У меня все. Если у тебя есть ко мне вопросы, задай их сперва себе.

Эмир поднялся и, не попрощавшись, вышел из кабинета.

Лекс угрюмо посмотрел на Мусорщика.

— Мне одному кажется, что у меня сейчас отбирают мою игру?

— Это лучше, чем если бы у тебя отбирали жизнь, — философски заметил Мусорщик.

— Ты сейчас серьезно?

— Более чем.

— За что меня убивать? За то, что какие-то придурки решили поиграть в киберпанк? Я тут причем вообще?

— Тебе лучше найти для Эмира тех, кто тебя атакует, — уклончиво ответил Мусорщик.

— Как?

— Через Синдикат и его инфотрейдеров.

— У меня ни одной зацепки нет. Я боюсь даже подумать, сколько это будет стоить…

— Не дороже денег.

— Ну да.

Лекс вышел из кабинета, направившись к программистам.

— Ну что, есть новости? — спросил он, понимая, что вопрос риторический.

— Работают через прокси, не отследить, — развел руками один из программистов.

— Стартовую страницу только что изменили, — заметил другой.

— Матом что-то написали? — спросил Лекс.

— Нет, латынь. Вот, посмотрите.

Он вывел на экран, висевший на стене, изображение стартовой страницы.

Эмблема игры осталась неизменной, а вот надпись изменилась. Раньше герб обрамляла надпись «Inviavirtutinullaestviа».

Хакеры исправили ее, теперь на стартовой висела другая надпись: «Mendacem memorem esse».

— Ну, и как это переводится? — поинтересовался Лекс.

— Не знаю, — пожал плечами разработчик, чем вызвал приступ ярости у босса.

— Ну так погугли!

— Лжецу следует быть памятливым, — ответил через минуту программист.

Кое-что стало проясняться. То есть уверенности у Лекса еще не было, но появились первые подозрения.

— Кажется, я знаю, в каком направлении стоит рыть, — процедил он сквозь зубы, когда подошел Мусорщик. — Свяжешь меня с Синдикатом?

Глава 18

Поучайте лучше ваших паучат

Ростов, февраль 2005 года

— Ай, глупы, как пробки, дети… их затягивают в сети… там и жизнь свою кончают… им не вырваться назад…

Ремикс песенки из старого кинофильма, игравший в одной из квартир дома напротив, был слышен еле-еле, но Синка взяла на себя роль усилителя и, стоя у окна, старательно подпевала.

Асгарда песня раздражала, но еще больше раздражал сигаретный дым, стоящийстолбом. В квартире хоть топор вешай, уже глаза начали слезиться. Поэтому Синка и открыла окно, а вместе со свежим воздухом в квартиру ворвались холодный февральский ветер и песня со зловеще-тревожным смыслом.

— Не простудись, — сказал ей Ник, а потом притащил и заботливо накинул ей на плечи куртку.

Боже ж ты мой, посмотрите, какие мы нежные и заботливые…

Асгард видел, что у парня снесло крышу из-за этой взбалмошной девчонки, но влезать в чужие отношения не собирался. В конце концов, Нику не десять лет, чтобы учить его, как жить и с кем дружить.

Только Асгард чувствовал, что до добра их отношения не доведут. Было в них что-то такое неестественное.

С того самого момента, как Синка появилась в Ростове, парня словно подменили. Нет, он оставался тем же профессионалом, вопросов нет. Продолжал учиться, что-то кодил постоянно, ребятам помогал — где консультациями, а где и делом. Но при этом никогда не отпускал девушку от себя дальше, чем на несколько метров и всегда следил не только за ней, но и за теми, кто осмеливался бросить на нее заинтересованные взгляды.

Ник готов был схватиться за нее с кем угодно. Это на себе почувствовал Святобор, когда Ник познакомил детей Сварога с девушкой.

Святобору дивчина приглянулась, и он, не разобравшись, кто с кем, попытался наладить более близкие отношения. Как истинный казак, немного неуклюже, немного прямолинейно, искренне и от души.

В результате Святобор узрел рядом со своей лысой башкой дуло «Беретты», а поскольку дело происходило в одном из Левбердонских кабаков, где они собрались, чтобы обсудить дальнейшие планы, понервничать пришлось всем.

Благо, Святобор был добродушным парнем с понятиями. Он не стал обострять ситуацию, миролюбиво включив заднюю и извинившись перед Синкой за излишнюю назойливость. Конфликт был исчерпан в самом начале, без камушков за пазухой и затаившейся злобы.

Тем не менее, пришлось объяснить Нику, что в Ростове не принято размахивать пистолетами на виду у публики, особенно в местах вроде Левбердона, где каждое второе заведение принадлежало какому-нибудь блатному, а каждое первое — какому-нибудь менту.

— С тебя могли спросить, а могли просто закрыть, — пояснил Асгард, когда Ник уже успокоился и выпил со Святобором мировую.

— Плевать. За Синку порву.

— Нет, друже, не плевать. Ты не только себя, ты нас подставляешь.

— Ладно, сорри. Проехали.

— Откуда у тебя вообще пушка?

— Да она не работает, — признался Ник. — Купил по дешевке у азеров на Центральном рынке.

— Ну, так и выкинь ее. Кому эти понты нужны? Ты же не в Хасавюрте, блин. Слушай, у нас тут уже давно не пушками, а словами и уважением вопросы решают. Дай сюда. Дай сюда, от греха подальше.

«Беретта» с пустой обоймой и неработающим затвором отправилась в Дон, после чего компания смогла продолжить обсуждение. Да, это все произошло во время так называемой деловой встречи, на которой Ник выступил с вполне официальным предложением к неоязычникам.

Ник собирался взломать игру, которую сначала хотел, а потом побоялся взламывать Заза и стоявший за ним Синдикат. Ник не скрывал причин — хотел отомстить за предательство, которое когда-то совершил создатель игры, серьезно подставив Ника, по сути кинув его. Из-за этого предательства Ник теперь находился в черном списке крупнейшей российской Ай-Ти корпорации и был обречен всю жизнь влачить полулегальное существование. Так что цели у взлома были самые что ни на есть революционные — не ради денег, а ради уничтожения Системы, то бишь игры.

Ну, или, если и не уничтожить, то, хотя бы, нанести ей как можно больший урон.