Антон Орлов - Чужое тело Страница 41

Они вывалились в коридор. По лицу Лиргисо текла кровь, причудливо смешиваясь с черными, синими и серебряными узорами лярнийского макияжа. Рассечена кожа на голове: так и есть, получил светильником. Лиргисо озирался — очевидно, желал убедиться, что хотя бы здесь все в порядке. Вывернувшись из его рук, Тина ударила его ногой по лодыжке и тут же толкнула плечом, всем весом. Вести бой, когда руки заняты или скованы, — это входит в подготовку тергаронских солдат, в том числе киборгов. Ей удалось сбить его с ног, и она сразу нанесла удар по ребрам, в лицо… нет, от второго удара он увернулся, поймал ее за щиколотку и дернул на себя. В падении Тина успела, насколько возможно, сгруппироваться.

— Тина, ты что делаешь? Сейчас, когда все рушится…

— Все не рушится, — процедила она сквозь зубы. — В комнате упал подвесной потолок. Я видела, что он не в порядке, это ты ни разу не посмотрел вверх.

Переварив эту информацию, Лиргисо вздохнул:

— Фласс, никогда бы не подумал, что ты сможешь двигаться в таком темпе! Это, конечно, не скорость киборга, но скорость тренированного бойца примерно моего уровня. Ты же только что еле могла пошевелиться… И зачем ты затеяла драку? Я ведь решил, что начались какие-то катаклизмы, и хотел тебя вытащить! Прямо по ребрам…

Он потрогал левый бок и слегка поморщился.

«Значит, я двигалась в темпе хорошего бойца? У меня бессознательно получилось то, что умеет Стив, — переключить тело в режим, который считается невозможным. Мало ли что считается. А завтра я так смогу?»

— Не надо было надо мной издеваться, — сказала Тина вслух.

— Разве я издевался? — Лиргисо выглядел растерянным, скисшим и на удивление покладистым. — Да мне и в голову не приходило, что ты принимаешь все это всерьез… Тина, это же смешно! Я думал, ты просто поддерживаешь мою игру. Даже Тлемлелх, при всей его изнеженности, никогда не боялся укусов, так разве я мог догадаться, что у тебя это серьезно? Я принял это за блеф, не сердись. Ты сама предупреждала меня насчет своих наследственных способностей к блефу!

«Да уж, отступать с видимостью достоинства — это ты умеешь».

Лиргисо выпрямился и поставил Тину на ноги. Она все еще плохо владела левой рукой, силы опять иссякли. Но всего несколько минут назад она дралась так, как будто находилась в прекрасной форме… Главное, что она это может.

В алой комнате на постели и на полу валялись куски пластика, имитирующего полированный мрамор. С потолка свешивался, покачиваясь, черный бутон на длинном кабеле.

— Фласс, и что я теперь буду делать? — произнес Лиргисо.

— Ремонт, наверное, — подсказала Тина.

— Я о другом. — Он кисло вздохнул. — Знаешь, кто строил этот дом и занимался отделкой помещений? Моя собственная фирма! На Лярне я бы за это всех поубивал, но что я буду делать здесь?

Судя по задумчивому выражению лица, с проблемой такого рода он столкнулся впервые.

— Не знаю.

Тина шагнула в сторону и пошатнулась. Похоже, что внезапный прорыв сил во время драки окончательно ее истощил.

— Тебе нужна помощь? — Лиргисо был настолько деморализован, что начал вдруг проявлять заботу без всякой иронии.

— Если ты поможешь мне дойти до туалета, а потом до спальни, я скажу спасибо.

Тот случай, когда можно принять помощь даже от Лиргисо.

Утром, когда Тина завтракала, он пришел на третий этаж с какими-то приборами и роботом. В рабочем комбинезоне стильного покроя, без макияжа, только глаза и губы слегка подведены. Ссадина на голове заклеена пластырем телесного цвета. Приветливо поздоровался с Тиной — словно и не было вчера никаких осложнений — и начал ходить по этажу, исследуя состояние потолков, стен, полов, подоконников и светильников. Должно быть, такая работа для него была в новинку: ему то и дело приходилось вызывать на экран карманного компа ту или иную инструкцию или обращаться за справками к роботу.

— Что, из «Кристалона» уже весь техперсонал разбежался? — осведомилась Тина. — Ты их всех затрахал?

— Тина, не употребляй таких выражений! — страдальчески скривился Лиргисо. — А то мне хочется свернуть слуховые отростки, которых у меня больше нет. Это вульгарный стиль, недостойный тебя. Никто не разбежался, просто в такой ситуации огласка нежелательна. У «Кристалона» много конкурентов. Представляешь, каковы будут последствия, если станет известно, что меня в моем же доме чуть не пришибло потолком из-за некачественной работы «Кристалона»?

— Представляю, — с удовольствием подтвердила Тина.

Лиргисо посмотрел на нее с упреком и вновь занялся своими изысканиями. Он работал сосредоточенно и методично, проверяя каждый квадратный метр: серьезный бизнесмен, озабоченный производственной проблемой. Видимо, возможный скандал на рынке строительных услуг был для него катастрофой того же порядка, что и потеря статуса на Лярне. Не говоря уж о возмещении убытков заказчикам: он мог сколько угодно заявлять о своем презрении к деньгам, но незапланированно терять крупные суммы — это ему вряд ли понравится.

Тина ходила по комнатам вместе с ним. В ванной, после того как он проверил один из углов, она впилась взглядом в стенку — и на перламутровой поверхности возникла тонкая, как волос, трещина. Окликнув Лиргисо, Тина показала на дефект. «Фласс, так я и думал…» — сокрушенно пробормотал Лиргисо и повторно направил прибор на уже обследованный участок.

Правда, Тина старалась не увлекаться: иначе ему покажется подозрительным, что изъяны есть только на третьем этаже, а на втором, на первом и в подвале, куда у Тины доступа нет, ничего похожего не наблюдается.

Администратор третьего уровня Гредал и администраторы четвертого уровня Макодис и Зарнав сквозь толстое анизотропное стекло смотрели на сквер Благодарности. Из-за коричневатого оттенка стекла весь мир представал тонированным: облетевшие пирамидальные сухбы с узловатыми ветвями, темно-желтый лиственный ковер на газонах, скульптурные композиции из белого пластолита, изображающие различные эпизоды изъявления благодарности — жены благодарят своего господина, дети благодарят родителей, наказанный благодарит экзекутора, подчиненный благодарит руководителя… Подверглись тонированию и роботы-наблюдатели, зависшие в тусклом облачном небе, и оцепившие территорию полицейские. И кошмарная парочка на центральной площадке, из-за которой сквер оцепили. Все приобрело теплый, успокаивающе коричневатый оттенок, словно некий искусстводел поработал над сценкой, чтобы смягчить драматизм происходящего.

Администратор Гредал слегка напряг лицевые мышцы — мимолетный намек на проявление чувств. Невысокий, деликатно худощавый, светлоглазый, с узким лицом аскета, печально опущенным крупноватым носом и сжатыми в линию губами, он являл собой образец работника, отрешенного от ненужных для Дела эмоций и слабостей. Этому впечатлению не мешали даже точки неистребимой перхоти на воротнике мундира: Гредал был настолько поглощен служением Делу, что у него почти не оставалось времени на заботу о своих телесных нуждах. Он был образцовым манокарцем, и неудивительно, что именно ему поручили разобраться с проблемой.