Владимир Контровский - Последний герой нашего времени (сборник) Страница 41

Приятели проснулись в одиннадцатом часу. Памятуя древнюю истину "Похмелье - вторая пьянка!", продолжать банкет они не стали. Приняли по очереди холодный душ, сняли с организмов тяжкий груз вчерашнего горячим кофе и выбрались на свет божий. Мегабайт, страстно жаждавший с бодуна женской ласки, помчался искать примирения с неприступной Верой, а Саша направил стопы к вокзалу. Денёк обещал быть славным, солнце уже вовсю полоскало свои лучи в разлёгшихся по тротуарам добротных лужах - зачем торчать в городе, когда через час-полтора можно оказаться в курортной зоне на берегу Финского залива? К тому же Александру хотелось порадовать мать приличной суммой заработанных денег, дабы пошатнуть устоявшееся у Зинаиды Матвеевны мнение, что её витающий в научных эмпиреях сын безнадёжно застрял в безликой толпе сереньких неудачников.

Свиридов зашёл в магазин и потерял немало времени, загружая в объёмистую сумку изрядный запас продуктов. Он еле-еле успел на электричку (следующую пришлось бы ждать около часа) и не купил ничего почитать о приключениях очередного сэра Ванта или сэра Тификата среди злобных гоблинов. Сновавшие по вагонам торговцы в разнос не помогли решить эту проблему ("СПИД-инфо" не воодушевлял), и Саша коротал время, поглядывая на мелькающий за окном пейзаж и на попутчиков.

Его внимание привлекла газета, разложенная на коленях соседа по скамейке. "Последний алхимик или беззастенчивый авантюрист?" - гласил броский заголовок. Саша скосил глаза и прочёл набранное жирным шрифтом: "Извлекаю из Меркурия Солнце" - эта вычурная фраза алхимиков в переводе на простой человеческий язык означала "получаю из ртути золото". Именно этим в течение веков и тысячелетий занимались поколения алхимиков, разыскивающих "философский камень" Среди этих людей были истинные фанатики, были самоучки, обогатившие науку реальными открытиями. Но были и "специалисты" иного профиля".

Текст заинтересовал Свиридова, однако читать было неудобно, а попросить газету не позволяла интеллигентская сущность Александра Николаевича. Он заметил название газеты - "Секретные материалы ХХ века" - и решил непременно купить этот номер при первой же возможности. "Что за алхимик такой?" - подумал Саша и вдруг понял, что эта мелочь тоже укладывается в цепочку, непрерывно выплетаемую его сознанием. И возникло ощущение чего-то очень важного, что обязательно должно случиться, причём в ближайшем будущем…

На даче Александра ждал сюрприз: войдя на веранду, он увидел сидевшую там Аню.

Отец и дочь не виделись несколько месяцев, и обрадовались друг другу - как бы то ни было, а кое-какая теплота в их отношениях уцелела. Аня с самого детства была куда ближе к отцу, чем к матери…

– Опаньки, кого я вижу! - широко улыбнулся Свиридов. - Ну, здравствуй, синичка!

Он чмокнул дочь в щёку и сел напротив. Внешне Аня почти не изменилась, разве что волосы обрели новый окрас - рыжеватый. В прошлый раз, помнится, она была платиновой блондинкой.

– Привет, па, - Аня сдержанно улыбнулась. - Как, ты уже осчастливил человечество эликсиром счастья?

– Почти, - в тон дочери отозвался Александр Николаевич. - Дело за малым: осталось найти источник финансирования и запустить продукт в серию.

– Это проблема - с тебя потребуют расчёт эффективности инвестиций.

Из комнаты появилась Зинаида Матвеевна, сдержанная и суровая - как всегда. Ей бы радоваться, что в кои веки она видит сразу и сына, и внучку, ан нет - въевшиеся в плоть и кровь привычки хозяйки-властительницы всё равно брали верх.

– Что-то ты похудел, Саша, - критически изрекла она, оглядев сына. - Опять, наверно, питаешься, когда придётся, и чем попало. А питание - это основа всего, потому что…

– Вот поэтому, мам, давай-ка перекусим - время второго завтрака. Я тут привёз кое-что, сейчас разберу сумку. "Мне твои нравоучения в печёнках сидят - сменила бы запись".

Аня промолчала, но по колючему блеску в глазах дочери Свиридов понял, что свою порцию нотаций от бабушки она уже получила. Надо полагать, Аня приехала на предыдущей электричке, минут сорок назад, - этого времени Зинаиде Матвеевне с лихвой хватит, чтобы своими безапелляционными высказываниями ввергнуть в состояние тихого бешенства даже каменную статую.

Алхимик вывалил на стол пакеты и банки, переориентировав таким образом внимание матери и направив её энергию в относительно мирное русло. Зинаида Матвеевна принялась сортировать продукты, сопровождая этот процесс малоодобрительным ворчанием, повод для которого она всегда могла найти без особых усилий. К счастью, засвистел чайник, да и ворчала мать вполголоса, не встревая в разговор отца с дочерью.

– Замуж не вышла? - спросил Саша, подумав при этом: "Нехорошо ты выглядишь, доча, - синева под глазками, морщинки в уголках глаз… А ведь лет-то тебе всего ничего - двадцать семь… Горек твой хлеб, синичка-Анечка…".

– Хожу иногда, - криво усмехнулась та. - Ненадолго, а потом назад возвращаюсь.

– Что так? Али перевелись на Руси добры молодцы для красных девиц? Или принца ждёшь на белом коне, или любви неземной?

– Любви? - девушка снова усмехнулась, на этот раз зло скривив губы. - Когда нужно мимоходом растопырить ноги перед очередным спонсором, или когда тебе вставляет не по-детски продюсер, от которого ты зависишь, о любви как-то не думается. В такой ситуации размышляешь, как бы не залететь или не подхватить триппер. А ты говоришь - любовь…

Несмотря на свои семьдесят восемь лет, Зинаида Матвеевна слух имела отменный, и по её спине Саша безошибочно определил, что мать готова разразиться гневной тирадой о современных нравах, начав с традиционного: "Сами вы виноваты, девки бесстыжие! Вот когда я была молодой…". Такого поворота сюжета следовало избегать - Аня за словом в карман не полезет, а лексикон у неё такой, что пьяные грузчики замрут в немом изумлении. "Умение виртуозно изъясняться матом, - сказала она как-то отцу, - необходимо звезде шоу-бизнеса. Без этого - никак". Александр Николаевич не был согласен с такой точкой зрения, однако вынужден был признать существование данного явления. Если телевизионная речь девушек с ангельскими личиками, участвующих в каком-нибудь шоу-проекте, чуть ли не на половину заменяется характерными писками, трудно не согласиться с очевидным.

Поэтому Саша счёл за лучшее свернуть тему. Обстановка уже накалена - атмосфера предгрозовая. Ему совсем не хотелось, чтобы в ответ на зудение бабушки Аня взорвалась и уехала в город - когда ещё представится возможность поговорить по душам. А поговорить надо - похоже, им обоим есть что сказать друг другу.

Он отдал матери деньги, и этот ход оказался удачным - чаепитие прошло без острых конфликтов, тем более что Александр Николаевич перехватил инициативу, рассказывая об оживлении в НИИ. Правда, он умолчал о сути их новой темы, безошибочно спрогнозировав реакцию Зинаиды Матвеевны, - хватит и того, что мать уверена: сын при деле.