Джон Ринго - Предвестник шторма Страница 41

Шэрон резко села и ударилась головой о верхнюю койку. На мгновение перед глазами заплясали искры, и она чуть не закричала, что ей не удается вырваться из кошмара. Вместо этого она глубоко вздохнула и не удержала на языке любимое ругательство своего мужа.

— Вы точно в порядке, мэм? — спросил боцман Майклз. Он сидел на корточках рядом с койкой, держа чашку чая, от которой поднимался пар. Его сильный акцент центральных графств Англии был, как всегда, почти неразборчив.

— Я приду в порядок, как только придумаю, как убить лейтенанта Кроули, чтобы можно было убрать его койку, — пошутила она, перенося ноги через край постели. Пришлось наклониться вперед, чтобы снова не стукнуться головой. Расстояние от палубы до подволока на переделанном курьерском корабле индоев едва достигало шести футов. Засунуть сюда двухъярусную койку явно оказалось непростой задачей.

Все было непросто с момента ее назначения старшим помощником на «Азенкур» пять месяцев назад. За этот срок она вытерпела трех разных капитанов, пока Верховное Командование Флота проводило ротацию офицеров по нескольким имеющимся в наличии боевым кораблям. Первый был прекрасным командиром, бывшим подводником, научившим ее многим тонкостям, которые потом сослужили ей хорошую службу. Два других оказались никчемными задницами, которые лезли в управление на микроуровне и терялись, когда надо было командовать кораблем. Последний был отъявленный бабник, мужской шовинист из России, пристававший к любой юбке.

Она твердой рукой подавила мятеж экипажа, который неизбежно закончился бы фатальным «несчастным случаем» для командира. Экипаж относился к ней скорее как к старшей сестре, чем как к старпому, и неистово ее защищал. Ко времени своего убытия капитан испытал немало прелестей не доведенного до кондиции корабля, таких как изменение давления воздуха в своей каюте, обратный ток воды в туалете, освещение, которое светило с постоянной интенсивностью, но с переменным участком спектра, то красным, то фиолетовым, то было с виду выключено, а на самом деле излучало интенсивный ультрафиолет. После этого его антирадиационные нанниты едва справились с ожогами.

Поскольку он совершенно отстранил от дел своего старшего помощника, назначенную на эту должность за инженерный опыт в области астронавтики, вина за отказы систем ложилась целиком на него. Он, понятно, так не считал и во всем винил Шэрон. Она, в свою очередь, полностью записывала все официальные беседы и даже случайные разговоры.

Последние две недели расследования были… интересными. Не тот опыт, который ей хотелось бы повторить. Но как бы то ни было, новый командир был уже в пути, а русский отправился назад в страну щей.

— Вам бы не понравилось, убери вы лейтенанта Кроули сейчас, мэм, — возразил боцман. — Подумайте: вам тогда самой пришлось бы все время рулить этой скотиной.

Она приняла чашку чая, затем потерла лоб, прежде чем пригубить. На лбу наливалась шишка. Заявка на пенорезину стояла в очереди уже четыре месяца. Пора посылать очередной бронебойный снаряд. Затем была еще нехватка фильтров, из-за чего в корабле воняло, как в свинарнике. И барахлил передний силовой экран. И третий движитель. И почти половина вентиляторов системы жизнеобеспечения, отсюда примесь озона в свинарнике. И теплообменники. И при отключенной системе регенерации воды чашка чая, который она сейчас глотала, составляла треть ее дневной дозы питьевой воды. Но с убытием русского можно будет хотя бы кое-что починить. Если удастся выбить запчасти с Базы Титан.

— Мне нужно что-нибудь знать прямо сейчас? — спросила она и через весь отсек дотянулась до пузырька тайленола. Жилые помещения были спроектированы под четырехфутовых индоев. При росте пять футов одиннадцать дюймов [24] она плохо в них вписывалась.

— Да, мэм, — серьезно сказал боцман. — Мы все-таки потеряли передний силовой экран.

— Проклятие, — пробурчала она, проглотила горсть ацетаминофена и запила его большим глотком горького чая — густого, почти черного варева, которое предпочитали в британском ВМФ. Шэрон отговорила экипаж от многих вещей, например, подавать ей к завтраку маринованную селедку, но ей ничего не удалось поделать с чаем. Ну, как бы то ни было, он хорошо бодрил.

Шэрон стянула через голову майку и достала другую, немногим свежее. Майклз был «голубой», как небо над планетой, так что его это не должно было возбудить.

В течение первых недель ее пребывания на борту наблюдалась пара случаев сексуальных приставаний и одна попытка изнасилования. Не во всех странах, посылавших своих моряков на Флот, имелась традиция службы женщин на кораблях. Эти случаи Шэрон пресекла жестко. Может быть, даже слишком жестко. Она иногда размышляла, не было ли ее долгое пребывание на корабле наказанием за оставление несостоявшегося насильника в невесомости, вакууме и темноте на четырнадцать часов. Без радиосвязи. Его потом пришлось перевести в Наземные Силы.

Она натянула заляпанный комбинезон и надела корабельные ботинки. Аварийный пояс завершил необходимую экипировку, и Шэрон была готова к встрече с новым днем. Она уже чувствовала сильную жару. Должно быть, вспомогательный преобразователь тепла снова вышел из строя.

— Вам надо хоть чем-то перекусить, — с упреком произнес Майклз. Он протянул тарелку с тостами.

Она склонила голову набок — привычка, которую она переняла у своего мужа, — и улыбнулась.

— Ты же боцман, а не стюард.

Майклз пожал плечами:

— Коки чертовски заняты, мэм. Я знал, что вы не поедите, если я не настою.

Она взяла кусок тоста и откусила. Он был сухим и откровенно невкусным. На корабле отсутствовала приличная мука, а свежую пищу последний раз присылали месяц назад.

Корабль нес кажущуюся бесконечной патрульную вахту в околоземном пространстве. Запчасти и пища, которые доходили до них, доставлялись легкими транспортами и вручную перегружались с корабля на корабль. Экипаж вел бесконечную борьбу с взаимоисключающими требованиями выходящих из строя систем и скукой патрулирования.

Шэрон знала, что у них дела обстояли не лучше и не хуже, чем у других фрегатов. Переделанные быстроходные курьеры считались передовой линией обороны Федерации против послинов, но они были ужасающе неадекватны с точки зрения людей. Корабли были древними, их возраст насчитывал буквально столетия, и у них отсутствовало почти все, что люди ожидали увидеть на военном корабле. Не было ни запаса прочности у оборудования, ни легко включающихся дублирующих систем, ни достаточно надежной защиты. А оружие было практически бесполезным.

Плохое положение еще больше усугублялось индивидуальным изготовлением кораблей. Каждый корабль делался вручную свыше полувека одной из нескольких семей индоев. Поскольку каждый корабль строился по собственному проекту, взаимозаменяемых запасных частей не существовало. Да и никаких запчастей не было, потому что корабли рассчитывались на несколько столетий безупречной работы, а затем выводились из эксплуатации. Каждая деталь была сделана на века, и не было причин, чтобы она эту пару веков не проработала. Индои это гарантировали.