Александр Прозоров - Трезубец Нептуна Страница 42

Вскоре после полудня твердь под ногами неожиданно быстро пошла вверх, и через час путешественники оказались на суше — на плотной сухой земле. С радостными криками .они прибавили шаг… И через полчаса обнаружили, что впереди простирается вода. Они стояли на острове.

— Привал, - решительно заявил Вайт и уселся на мшистый пень. - На сегодня хватит.

— Рано еще, сэр, - попытался протестовать Атлантида. - Мы до темноты десяток километров пройти успеем.

— А потом опять на дереве ночевать? Ну уж нет. До утра я в воду больше не полезу.

— Время теряем, - археолог уселся рядом.

— Днем больше, днем меньше, - философски изрек миллионер. - В нашем положении, сэр Платон, это уже не имеет особого значения.

— А может, вы и правы, - неожиданно легко согласился Рассольников. - Отдохнем немного, да хоть выспимся нормально.

— Тихо! — вскинул палец Вайт. - Вы слышали?

Люди замолчали, и вскоре до их слуха явственно донеслись далекие голоса:

— Уюк-уюк. Уй-у.

— Кто это? — шепотом переспросил Вайт,

— Животное какое-нибудь болотное, - так же тихо ответил археолог. - Я здешнюю энциклопедию наизусть не учил. По верхам прошелся, и все.

— Смотрите! — Толстяк указал вперед. Там, на грани видимости, между далекими стволами гуськом двигался десяток темных силуэтов. По поверхности воды прокатилось мерное пошлепывание.

— Юкурун! Уюк-уюк…

Силуэты остановились, однако мерное пошлепывание продолжало доноситься именно с их стороны.

— Маршируют на месте? — Толстяк больно сжал Атлантиде руку.

Внезапно далекие фигуры резко провалились вниз, словно под ними открылся невидимый издалека люк, и над болотом повисла тишина.

— Пойдем посмотрим? — облизнул пересохшие губы миллионер,

— Зачем, сэр? — Атлантида отрицательно покачал головой. - Если там баловались какие-то животные, мы не охотники, чтобы за каждой божьей тварью гоняться. А если и вправду некое воинское подразделение спецподготовку проходит, то мы рискуем получить очень большие неприятности.

— А вдруг это и вправду лазутчики из другой галактики, сэр? — азартно прошептал Вайт. - И мы их поймаем!

— Вот уж не знаю, кто кого, - усмехнулся археолог. - Вам мало живодерни, сэр Теплер, вы еще и лишним свидетелем хотите стать? Вам рассказать, как обходятся представители всех воинских сословий со случайными прохожими, встреченными на тропе войны? Мы с ребятами в студенческие годы выкапывали их с завидной регулярностью, рядом со стратегически важными дорогами: ценности на месте, голова под мышкой. Датировка — Вторая Конкиста.

— А вдруг это что-то серьезное?

— Но самое смешное, сэр Теплер, - спокойно продолжил Атлантида, - что всерьез вас могут воспринять только эти ребята. - Археолог кивнул в сторону болота. - А вот представители властей наверняка поднимут на смех. Прежде чем отправить на живодерню. Вы любите жить, сэр Теплер?

— Опять! — На этот раз вначале послышалось шлепанье, затем откуда-то слева, опять же на грани видимости, появилась новая процессия. - Ведь это не галлюцинация, сэр Платон?

— Лучше бы это было видение, сэр. Я, знаете ли, предпочитаю загадки в мумифицированном виде.

— Неужели вам не хочется узнать, что там происходит, сэр Платон? — не поверил миллионер.

— Нет, не хочется, - покачал головой Атлантида. - Но придется узнать, если хоть одна группа пройдет через остров.

Однако напарникам повезло. Группы таинственных силуэтов приходили в одну и ту же точку еще пять раз, но близко к острову не приближались. Путники, отчасти заинтригованные происходящим, отчасти напуганные им, затаились и ждали продолжения. А потом Голубой Карлик ушел за горизонт, и на лес опустился кромешный мрак. На Ершбик пришла Черная Ночь. Это не художественный образ, а научный термин: часов, когда на небе отсутствуют оба светила, в шестилетнем цикле планеты насчитывается всего лишь несколько десятков.

Настал полный, абсолютный мрак. Настолько глубокий, что над головой появились мерцающие искорки звезд, невидимые в обычные ночи. На расстоянии вытянутой руки оказалось невозможно рассмотреть древесный ствол или отличить собственную ладонь от стебля травы. Весь мир погрузился в испуганную тишину: не жужжали комары, смолкли ночные птицы, прекратили стрекотать насекомые. И вдруг напряженное безмолвие разрезала мерная заунывная песня:

— Уй-я яу у-у-е, еу гей геу-у-у…

Тон звуков, их интонирование, сочетание наводило на мысль о таинственных силуэтах, но никакого шлепанья на этот раз не слышалось. Зато на высоте примерно трех-четырех метров над водой поплыли яркие зеленые огни. Восемь таинственных светляков описывали петли, взмывали вверх и проседали вниз, разгонялись и застывали на одном месте, постепенно сближаясь друг с другом. И тут над болотом пронесся оглушительный, разрывающий барабанные перепонки и вспенивающий мозги, яростно-возмущенный вопль. Песня мгновенно оборвалась, огни погасли. А спустя Пару минут над деревьями стал подниматься тускло-зеленый тяжелый диск Темного Великана. Мрак сменился привычными сумерками, и вскоре с явственным облегчением то тут, то там начали потрескивать птицы и жуки. Черная Ночь кончилась.

До восхода Карлика оставалось еще несколько часов, и напарникам удалось-таки немного вздремнуть, а сразу после рассвета они предпочли покинуть подозрительное место, держась подальше от точки сбора таинственных силуэтов. Однако уйти так просто не удалось. Примерно через час, когда Вайт и Атлантида уже облегченно вздохнули, считая, что ушли достаточно далеко, за спиной послышалось мерное шлепанье.

Археолог резко обернулся, вскинув трость с выдвинутым клинком, но никого не увидел. Они с миллионером переглянулись, и толстяк снял с пояса ремень, намотав его на руку.

— Что будем делать, сэр? — поинтересовался Вайт.

— Уходить. - Атлантида убрал лезвие альпенштока в трость. - Если сразу не напали, то есть шанс, что и впредь не нападут. Может, обойдется.

Они двинулись дальше, и за спиной тут же зашлепали. Рассольников, сделав успокаивающий жест напарнику, продолжал двигаться вперед и вдруг неожиданно обернулся. И опять позади никого не оказалось.

— Угу-у, - задумчиво произнесли откуда-то сбоку.

— Самое противное, - произнес, пытаясь ускорить шаг, Атлантида, - что они могут просто тянуть время, мотать нам нервы. Дождутся, пока мы смиримся с конвоем и перестанем ждать нападения, а потом набросятся. А еще может оказаться, что это просто брачная песня какой-нибудь маленькой, но очень голосистой лягушки. Но во второе я поверю только тогда, когда с нами не случится первое.

— Гу-гама, - негромко ответили с другой стороны. Рассольникову показалось, что звук шел из-за ближайшего дерева.