Филип Дик - Кланы Альфанской Луны Страница 42

В небе вспыхнуло пламя, ночь стала белой, и все, даже мелкие камешки на земле, обрисовалось необычайно отчетливо. Разбитый корабль мистера Риттерсдорфа, мертвый ман и его танк, сожженная машина Габриеля Бейнса, а в ста метрах огромная кипящая воронка, где взорвался снаряд. А между деревьями справа — две человеческие фигуры: Мэри Риттерсдорф и кто-то еще, о ком говорил студняк. Увидел он и самого ганимедийца, тот нашел укрытие возле обломков корабля. Все вместе являло чудовищное зрелище, и Бейнс едва подавил желание истерически расхохотаться.

— Это терранский военный корабль? — спросила Аннет Голдинг.

— Нет, — ответил Риттерсдорф. — Видишь, у него на борту нарисован кролик.

— Кролик? — глаза ее расширились. — Там действительно живые кролики?

— Нет, — мысли студняка дошли до Габриеля Бейнса. С видимым сожалением ганимедиец сообщил: — Это Банни Хентман, он ищет вас, мистер Риттерсдорф. Как вы пессимистически предвидели, он на Альфе Третьей Эм-два. Хентман покинул Луну вскоре после того, как вы вылетели с Терры. Я принимаю мысли его мозга, — объяснил он. — Разумеется, до сих пор я ничего об этом не знал, поскольку был в зародышевом состоянии.

«Ничего не понимаю, — сказал себе Габриель Бейнс. — Кто такой этот Банни Хентман? Какое-нибудь кроличье божество? И почему он ищет Риттерсдорфа?» Собственно, он не знал даже приблизительно, кто такой Риттерсдорф. Муж Мэри Риттерсдорф? Ее брат? В голове у него все перемешалось. Больше всего ему хотелось вернуться в Адольфвилль, на оборонительные позиции, годами готовившиеся его кланом как раз для таких вот ситуаций. «Похоже, всем нам конец, — решил он. — Они все против нас. Маны, доктор Риттерсдорф, могучий корабль с кроличьим тотемом на борту, а где-то поблизости — терранские войска, выжидающие момент, чтобы вступить в дело… Какие у нас шансы? В сердце моем теплится искра пораженчества. Превратится ли она в пламя?» Склонившись к Аннет Голдинг, он сказал ей:

— Прощай.

— Куда ты идешь, Габ? — Она смотрела на него большими темными глазами.

— А какое это, черт побери, имеет значение? — горько ответил он. Здесь у них не было никаких шансов: в свете огня они представляли идеальную цель для лазера доктора Риттерсдорф.

Он поднялся, пошатываясь и отряхиваясь от пены, словно мокрый пес.

— Я ухожу, — сообщил Бейнс, но тут же почувствовал себя гадко. Из-за нее, не из-за своей возможной смерти. — Хотел бы я что-нибудь для тебя сделать, — сказал он, — но эта женщина безумна, я-то знаю об этом из первых рук.

— О-о, — протянула Аннет, качая головой. — Значит, у тебя сорвалось?

Она украдкой взглянула на Риттерсдорфа.

— «Сорвалось», говоришь? — Он рассмеялся: это и впрямь было забавно. — Напомни, чтобы я как-нибудь рассказал тебе.

Бейнс наклонился и поцеловал ее. Потом выпрямился и пошел.

Он шел, ожидая, что его вот-вот настигнет луч лазера. Свет был очень ярким, он невольно зажмурился и брел наугад. «Почему она не стреляет? Наверное, вот сейчас… — Он уже хотел, чтобы все поскорее кончилось. — Смерть от руки психолога — подходящий конец для пара».

Какая-то тень преградила ему путь, он открыл глаза и увидел три знакомые фигуры. Перед ним стояли Сара Апостолес, Омар Даймонд и Игнац Ледебур — троица последних визионеров этого спутника или, говоря иначе, трое самых больших чудаков среди всех кланов. «Что они здесь делают? И как здесь оказались? С помощью левитации, телепортации или чего-то в этом духе… Ясно, что без неомагии тут не обошлось». — Глядя на них, он испытывал только раздражение. Ситуация и без них была достаточно запутанной.

— Зло столкнулось со злом, — почти пропел Игнац Ледебур. — Но наши друзья уцелеют. Надейся на нас, Габ. Вскоре ты будешь перенесен в безопасное место с помощью психонасоса.

Он протянул руку к Бейнсу, лицо его посуровело.

— Да не мне, — отмахнулся Бейнс. — Помогите Аннет Голдинг. — Ему вдруг показалось, что с него разом свалилась вся тяжесть бытия пара. Впервые в жизни он старался спасти не себя, а кого-то другого.

— Она тоже будет спасена, — заверила его Сара Апостолес. — И той же самой силой.

Над их головами ревели двигатели огромного корабля с нарисованным на борту кроликом. Он медленно опускался.

12

Дэн Мэйджбум, стоявший рядом с Мэри, произнес:

— Слышала, что сказал студняк? На корабле находится телевизионный комик Банни Хентман, один из первых в нашем списке разыскиваемых. — Он лихорадочно ощупывал горло, вероятно, в поисках переключателя интеркома, соединяющего его с мощной станцией ЦРУ на борту одного из терранских кораблей.

— Я слышала также, будто ты не человек, а симулакрон, — ответила Мэри.

— Человек, не человек — какая разница? — буркнул Мэйджбум.

Он нашел микрофон и, не обращая больше на нее внимания, заговорил в него, сообщая начальству, что наконец-то нашелся Банни Хентман. «И все это, — подумала Мэри, — на основании нескольких слов ганимедийского гриба». Легковерность ЦРУ превосходила всякое воображение. Но все-таки это могло быть правдой. Не подлежало сомнению, что Хентман находится в корабле, на котором виднелся силуэт кролика, знакомый всем телезрителям.

Мэри вспомнила отвратительный эпизод, когда она обратилась в организацию Хентмана, стараясь любой ценой выбить для Чака работу сценариста. Неплохое дельце — она никогда этого не забудет. Договор, как они это назвали. «Похотливый скунс», — подумала она, глядя на корабль, похожий на футбольный мяч-переросток.

— Я получил приказ, — заговорил вдруг Мэйджбум, — подойти к кораблю и попытаться арестовать Хентмана.

Мэри остолбенело смотрела, как он бежит к кораблю. «Может стоит остановить его? — спросила она себя. — А-а, черт с ним», — решила она и опустила лазер. У нее не было ничего против Мэйджбума, симулакрон он там или человек. Что ни говори, а из всех сотрудников ЦРУ, которых она встречала за годы жизни с Чаком, Дэн был самым бездарным. «Чак! — Она сразу сосредоточилась на нем. — Ты проделал длинный путь, дорогой, только для того, чтобы расквитаться со мною. Стоило ли? Но еще ты нашел себе новую женщину. Интересно, как тебе понравится в роли любовницы полиморфная шизофреничка». Она прицелилась и выстрелила.

Неприятный белый свет вверху внезапно погас, снова стало темно. Сначала Мэри не поняла, что случилось, но потом сообразила, что сейчас, когда корабль уже опустился, иллюминация стала лишней. Теперь они предпочитали свету темноту, как фотофобы, прячущиеся за шкаф.

Мэри не знала, настиг ли Чака ее выстрел. «К черту», — подумала она с яростью, и тут же почувствовала страх — ведь она тоже была в опасности. Чак стал убийцей; Мэри прекрасно понимала, что он прилетел сюда убить ее. Его присутствие на спутнике подтвердило то, что она с профессиональной проницательностью подозревала уже давно. Ей вдруг пришло в голову, что во время путешествия и в первые дни на Альфе III M2 именно Чак мог быть оператором Мэйджбума. Но почему он ждал, почему не сделал этого сразу? Впрочем, теперь самое важное, что симулакроном управляли с Терры. Таков был порядок, Чак много раз объяснял ей это.