Айзек Азимов - Зеркальное отражение : Стальные пещеры. Ночь,которая умирает Страница 42

Теперь он вынужден отступать Хочет он этого или не хочет, ему придется заняться Нью-Йорком, а с прошлой ночи он не может отважиться на это. Его мозг осаждают недвумысленные вопросы, но он отказывается их слышать, не в силах, наконец. Иначе придется ответить на них, и тогда… О боже, как страшится он этих ответов!

— Лайдж! Лайдж! — Кто-то тряс его за плечо.

— В чем дело? Фил? — спросил Бейли очнувшись.

Филипп Норрис, детектив класса С-5, сел, положил руки на колени и подался вперед, вглядываясь в лицо Бейли.

— Что с тобой? Наркотиков наглотался? Сидишь тут с открытыми глазами, а у самого вид, как у покойника.

Он взъерошил свои редеющие светлые волосы, а его близко поставленные глаза алчно поглядывали на стынущий завтрак Бейли.

— Цыпленок! — сказал он. — Скоро его будут давать только по рецепту врача.

— Угощайся, — сказал невыразительно Бейли.

Приличия взяли верх, и Норрис ответил:

— Не стоит, я через минуту иду обедать. Ешь сам… Слушай, что у тебя за делишки с шефом? — спросил он нарочито небрежным тоном.

— Какие делишки?

— Не прикидывайся. Ты знаешь, о чем речь. С тех пор как он вернулся, ты словно поселился у него. В чем дело? Наклевывается повышение?

Бейли нахмурился и почувствовал, как с упоминанием о служебных дрязгах к нему возвращается чувство реальности. У Норриса примерно такой же стаж, как у него, и не мудрено поэтому, что он ревностно следит за всякими признаками предпочтения, оказываемого начальством Бейли.

— Что ты, какое там повышение! — сказал Бейли. — Все это ерунда. А что касается комиссара, то я бы с радостью уступил его тебе. Забирай, ради бога!

— Ты неверно меня понял, — сказал Норрис. — Пусть тебя повышают, мне все равно. Но если у тебя с шефом дела на мази, почему бы не помочь мальчонке?

— Какому еще мальчонке?

Ответа на это не потребовалось. Из какого-то укромного угла комнаты вышел, шаркая ногами, Винсент Бэррет, тот самый юноша, которого уволили ради Р. Сэмми. Он нервно мял в руках свою кепку, и на его скуластом лице появилось подобие улыбки.

— Здравствуйте, мистер Бейли.

— А, привет, Винс. Как дела?

— Неважно, мистер Бейли.

Он жадно оглядывался по сторонам.

«Конченый человек, — подумал Бейли, — живой труп… деклассированный».

Внезапно у него пронеслась гневная мысль (он с трудом сдерживался, чтобы не выразить ее вслух): «Что ему от меня-то нужно?»

— Мне очень жаль, малыш, — сказал он. Что он мог еще сказать?

— Я все думаю… может, что подвернется.

Норрис придвинулся к Бейли и сказал ему на ухо:

— Кто-то должен положить этому конец. Теперь собираются уволить Чень-ло.

— Что?

— Неужто не слышал?

— Нет. Черт побери, у него же С-3. Десять лет службы за спиной.

— Что верно, то верно. Но его работу может делать машина с ногами. Кто следующий?

Молодой Винс Бэррет не прислушивался к шепоту. Погруженный в свои мысли, он сказал:

— Мистер Бейли?

— Да, Винс?

— Знаете, что говорят? Говорят, Лирана Миллейн, танцовщица субэтерикса, вовсе не человек, а робот.

— Глупости.

— Разве? Говорят, будто теперь таких научились делать, что не отличишь от человека: с какой-то особой пластической кожей, что ли.

Бейли вспомнил о Р. Дэниеле и не нашелся, что ответить. Он покачал головой.

— Как вы думаете, — продолжал юноша, — никто не будет против, если я поброжу здесь? Как-никак я здесь когда-то работал.

— Конечно, нет, малыш.

Юноша ушел. Бейли и Норрис проводили его взглядами.

— Пожалуй, медиевисты правы, — заметил Норрис.

— Значит, назад к Земле? Ты это имеешь в виду, Фил?

— Что ты! Я говорю о роботах. «Назад к Земле»… Ха! Будущее старушки Земли не имеет границ. Нам не нужны роботы, вот и все.

— Восемь миллиардов людей, а запасы урана иссякают, — проворчал Бейли. — Вот тебе и «не имеет границ».

— Ну и что, что иссякают. Ввозить уран будем. Или откроем новые ядерные процессы. Человеческую мысль не остановишь, Лайдж. Нужно быть оптимистом и верить в наше серое вещество. Изобретательность — наше главное богатство, и ее запасы не истощатся никогда, Лайдж. — Он разошелся вовсю: — Во-первых, можно использовать солнечную энергию, а ее хватит на миллиарды лет. В орбите Меркурия можно построить космические станции — аккумуляторы энергии. На Землю энергия будет передаваться направленным лучом.

Этот проект был не нов для Бейли. Ученые-теоретики носились с этой идеей уже по меньшей мере лет полтораста. Беда в том, что пока не удается послать такой плотный пучок энергии, чтобы он не рассеялся, пройдя расстояние в пятьдесят миллионов миль. Бейли так и сказал.

— Понадобится, сделаем и это, — возразил Норрис. — К чему понапрасну трепать себе нервы?

Бейли представил себе Землю с неисчерпаемыми запасами энергии. Население сможет увеличиваться. Можно расширить дрожжевые фермы, интенсивнее использовать гидропонику. Все упирается только в энергию. Минеральное сырье можно доставлять с необитаемых небесных тел Галактики. А если узким местом станет вода, ее можно будет ввозить со спутников Юпитера. Черт возьми, можно будет заморозить и вытащить в космос океаны, и они будут кружить вокруг Земли, как маленькие ледяные луны. Всегда рядом, всегда под рукой, а дно океанов можно освоить и засеять. Даже запасы углерода и кислорода можно заморозить и увеличить за счет метановой атмосферы Титана и замороженного кислорода со спутника Урана Умбриеля.

Население Земли может вырасти до одного или двух триллионов. Почему бы и нет? Было время, когда казалось трудным представить, что население достигнет, как нынче, восьми миллиардов. Было время, когда население даже в один миллиард казалось невообразимым. Каждое поколение с медиевальных времен имело своих пророков мальтузианского толка, и их пророчества никогда не сбывались.

Но что бы сказал на это Фастольф? Мир в триллион человек? Допустимо, только жизнь их будет зависеть от привозного воздуха, и воды, и от энергии, мудреные хранилища которой расположены в пятидесяти миллионах миль отсюда. Как это страшно ненадежно. Земля постоянно будет на волосок от полной катастрофы при малейшем нарушении работы любой части галактического механизма.

— Мне лично кажется, что проще вывезти излишек населения, — сказал Бейли. Это был скорее ответ на картину, которую он вообразил себе, чем на то, что говорил Норрис.

— Да кто нас возьмет? — беспечно, но с горечью сказал Норрис.

— Любая необитаемая планета.

Норрис поднялся, похлопал Бейли по плечу: