Михаил Савеличев - Догма кровоточащих душ Страница 42

- Да, господин учитель, - сказала Фумико. - Да, господин учитель.

7

С каждым уровнем игра подбрасывала новые сюрпризы. Подземные галереи сужались, и протиснуться сквозь них в полном вооружении становилось все труднее и труднее. Перед каждым поворотом приходилось останавливаться или, на худой конец, притормаживать, так как за выступом обязательно таилась какая-нибудь кусаче-ядовитая тварь, жаждущая вцепиться в твое лицо.

Двуручный меч, который на дворцовых просторах показал себя эффективным крошительно-расчленительным инструментом, в тесных переходах никуда не годился и лишь отягощал дополнительной тяжестью. Нужно было орудовать коротким ножом, подпуская очередное чудовище на расстояние удара, то есть настолько близко, что различались отдельные чешуйки на его теле.

А еще, в целях психологического воздействия, по стенам лабиринта были распяты весьма анатомически подробно прорисованные красотки с неимоверно длинными волосами, громадными глазами и сочными губами-бантиками. Пребывание в подземных казематах их почти не испортило, если не считать тронутые гнильцой запястья и лодыжки, пробитые крупными ржавыми гвоздями. Красотки стонали, дергались, разевали рты, где сверкали крохотными жемчужинами редкие зубки.

Крутой герой непроизвольно косился на обнаженные фигуры, а глубоко укоренившийся инстинкт необходимости спасения или хотя бы облегчения мучений любого создания со смазливой рожицей сбивал его шаг. Искусанное лицо настолько распухло от яда, что красотки начинали визжать еще ужаснее, как только рыцарь пытался приблизиться к ним. Позади закованной в латы фигуры оставался кровавый след, а быстро мелькающие цифры подтверждали - прохождение подземного уровня завершить не удастся.

Наконец фигура закачалась, руки с ножами безвольно повисли, голова запрокинулась, рукоятка подвешенного на спину двуручного меча впилась в мясистый затылок, ноги подогнулись, но герой не успел упасть, так как из самых неприметных щелей на него налетело столько гадов и тварей, что могучее тело скрылось под жаждущей пиршества чешуйчатой массой.

Экран "Нави" эффектно залепился тщательно выписанным кровяным фонтаном. Голубая надпись подтверждала:

"Игрок: Тэнри

Статус: рыцарь

Уровень: подземелье

ПРОХОЖДЕНИЕ УРОВНЯ ПЕЩЕРА НЕ ЗАВЕРШЕНО! ПРОСЬБА ВЕРНУТЬСЯ НА ИСХОДНУЮ ПОЗИЦИЮ УРОВНЯ ХРАМ!"

- Как же, - пробормотал Тэнри, - прямо сейчас побегу.

"ПРОХОЖДЕНИЕ УРОВНЯ НЕ ЗАВЕРШЕНО! ПРОСЬБА ВЕРНУТЬСЯ НА ИСХОДНУЮ ПОЗИЦИЮ УРОВНЯ ХРАМ!"

Тэнри набрал на консоли код, кровь немедленно исчезла, надпись потухла, а его рыцарь невредимым возвышался среди поверженных врагов и задумчиво вращал над собой двуручным мечом, словно грузовой вертолет.

В дверь постучали. Тэнри с сожалением оторвался от игры и, поеживаясь от сквозняка, врывающегося в распахнутое окно комнаты, пошел открывать. На пороге стояла Агатами.

- Я войду? - спросила девочка. На ней было невероятно легкомысленное розовое платье с бантами и кружевными оборками, к коротким волосам прицеплены атласные ленточки и, кажется, накрашены губы.

От изумления Тэнри не нашелся, что ответить ("Привет!", или "Заходи, конечно!", или "Ты понимаешь... у меня тут игра...") и молча отодвинулся. Гладкая ткань платья прошелестела по его голым коленкам, а в комнате ощутимо запахло духами.

Агатами расстегнула и сняла лакированные туфли, прошла в комнату в таких же розовых носочках и чинно уселась в кресло. В комнате мальчишек ее всегда удивлял и раздражал творящийся в ней беспорядок. Казалось, что Рюсин и Тэнри затеяли не то большой ремонт, не то переезд в другой блок школы, поэтому большая часть их вещей размещалась не в шкафу и не на полках, а была разложена, а вернее - раскидана на всех горизонтальных, наклонных и вертикальных поверхностях.

Рубашки, брюки, шорты, футболки, носки, трусы валялись, лежали, висели на столе, стульях, кроватях, подоконнике. Парочка брюк переброшена даже через верх двери комнаты, отчего та туго закрывалась, а на ткани самих брюк появлялись безобразные морщины. На ручках кресла, в котором сидела Агатами, оказались забыты полосатые трусы и дырявые носки, которые девочка двумя пальцами сбросила на пол.

Почему мальчишки до сих пор не получили взыскания от воспитателей оставалось их тайной. Тем не менее, творческий беспорядок для Тэнри и Рюсина был уже настолько привычен, а за каждой вещью настолько прочно закрепилось неподобающее ей место, что заставь их убрать свой свинарник, они потом ничего не смогли бы найти.

- Как я выгляжу? - поинтересовалась Агатами, сложив ладошки на коленках, неестественно выпрямив спину и пытаясь хлопать глазками в неподражаемом стиле Иту.

Тэнри с изумлением разглядывал сидящую девочку. Слов у него до сих пор не было. Агатами задрала подбородок и выпятила нижнюю губу.

- Тебе не нравится? - капризно спросила она.

- З-з-з-здорово, - пробормотал Тэнри, теперь отлично понимая чувства рыцаря, когда тот сломя голову кидался на помощь очередной красотки, невзирая ни на какие преграды. Щелкни Агатами пальчиками, и он бы так же бросился куда угодно по ее повелению. И даже еще быстрее.

- Здорово? - переспросила Агатами. - Здорово?! И это все комплименты, которые ты можешь сказать в адрес девушки, которая, заметь, потратила на это обмундирование кучу денег и свободного времени, а затем сама - сама! - пришла к тебе без всякого приглашения, хотя правила этикета недвусмысленно предостерегают легкомысленных девушек против подобной невоздержанности!

Челюсть у Тэнри отвисла от эскапады. Он умоляюще прижал руки к сердцу:

- Агатами, Агатами, Агатами...

Ему вдруг безумно стало стыдно за разбросанные по комнате вещи. Хотелось тут же пасть на колени и сгрести барахло в самый дальний угол.

- Я знаю о чем ты думаешь, - кивнула головой Агатами. - Ты думаешь, как неприятно, когда столь красивые девушки, как я, приходят в столь безобразный свинарник, как у вас. Угадала?

- Угадала, - виновато сказал Тэнри.

Агатами демонстративно посмотрела на свои маленькие часики:

- Я даю тебе... даю тебе... пять минут. Пять минут хватит, чтобы прибраться в этой конюшне?

- Хватит, - ответил Тэнри.

- Отлично. Отсчет времени пошел!

Когда вернулся Рюсин, то ему показалось, что он попал не в свою комнату, потому что она приобрела совершенно нежилой, с точки зрения Рюсина, вид. Разложенные по привычным уже местам вещи испарились, учебники и книги оказались расставленными на полках, экран "Нави" одиноко возвышался на удручающе пустом столе, на подоконнике обнаружились горшки с полудохлыми цветами, до этого, видимо, погребенные под завалами бумаг.