Роланд Грин - Конан - против Звездного братства Страница 43

Он одним из первых оказался на самом дальнем от лагеря изгибе тропы. Остановившись, он долго всматривался в даль, даже успев озябнуть на прохладном ветру, обдувавшем его голый торс. Подозвав одного из часовых, он приказал ему передать королю, что недалеко от лагеря обнаружена большая группа незнакомых вооруженных людей. Разведчики будут высланы немедленно, все люди на своих местах и готовы к бою. Он не стал добавлять, что собирается сам возглавить разведку. Король просто-напросто запретил бы ему это делать; Декиус только потерял бы драгоценное время и упустил бы шанс получить информацию самому, а не через вторые руки.

- И это все? - удивленно переспросил посыльный.

Декиус собрался было отчитать солдата, но взял себя в руки и спокойно добавил:

- Скажи королю, как только мы выясним что-нибудь более конкретно, мы в тот же миг известим его...

Вдруг Декиус открыл рот от изумления, оборвав себя на полуслове. Надо сказать, что и у многих других в этот момент тоже отвисли челюсти.

Командир второй роты дворцовой стражи капитан Конан собственной персоной появился на тропе, выглядя изрядно пообтрепавшимся, похудевшим, но здоровым и готовым к бою. Раздававшиеся за его спиной шаги и бряцание металла, а также двигающиеся в предрассветных сумерках силуэты - все говорило Декиусу, что Конан добрался до них не один.

Декиус собрал в кулак свои чувства.

- Ну, капитан Конан, надеюсь, вы... - Он решил, что продолжение в тоне: - будет смертельным оскорблением, а возможно, и ложным обвинением. Поэтому он ограничился следующим: - Вы, я полагаю, пришли, чтобы дать некоторые объяснения по поводу вашего поведения.

- Безусловно, и более того. - Казалось, издевка, звучавшая в голосе Декиуса, отскочила от Конана, как стрела, пущенная детской рукой, от стены замка. - Мое поведение в эти дни привело к тому, что мы в пух и прах разнесли один из отрядов Сизамбри, а также кое-что еще, о чем не следовало бы говорить на глазах у подчиненных. Когда я расскажу вам все, полагаю, вы сочтете мои объяснения достаточными.

Декиус признался себе, что верит Конану. И не только из-за его самоуверенного тона. До королевского лагеря доходили слухи об уничтожении отряда наемников и о тяжелейшей ране, полученной графом Сизамбри в бою у дворца.

Один из стоявших за Конаном подошел поближе. Человек снял шлем - и по его плечам рассыпались длинные локоны. Сердце Декиуса екнуло в груди, он даже не смог скрыть волнения, захлестнувшего его.

- Добро пожаловать, госпожа Райна.

Ее улыбка заставила сердце капитан-генерала снова сжаться. Вдруг из рядов людей Конана вышел вперед человек в зелено-коричневом одеянии с кожаной сумой через плечо и с посохом в руке. Судя по тому, как расступились солдаты, Декиус решил, что этот человек был очень полезен отряду Конана в дни скитаний по лесам.

- Это дровосек, из местных; он вывел нас к вашему лагерю, - сказала Райна.

- Он знал, где мы? - воскликнул один из часовых, протягивая руку за стрелой.

- Спокойно, - отрезал Конан, - дровосек - человек, верный королю. Ни раскаленные щипцы, ни дыба не вырвут из него нашего секрета.

Декиус почувствовал, что заявление Конана соответствует истине. Более сомнительным выглядел этот человек в роли дровосека. Но Декиус счел разумным не пускаться в выяснения перед всеми присутствующими.

Капитан-генерал окликнул часового:

- Беги к Его Величеству. Сообщи, Что Конан, капитан второй роты стражи, прибыл вместе с оставшимися в живых солдатами и нижайше просит позволить припасть к ногам своего повелителя.

Часовой со всех ног бросился выполнять приказание, а Декиус вновь принялся рассматривать . Это было далеко не столь приятное зрелище, как лицо и фигура Райны, но что поделаешь, долг превыше удовольствия. По виду можно было предположить, что ему не впервой стоять вот так, перед оценивающими взглядами, как вьючный мул или тюк ткани на базаре.

Он так и простоял почти неподвижно под пристальным взором Декиуса, пока не вернулся часовой с известием о том, что король призывает их к себе. К этому времени Декиус был вынужден признаться себе, что этот человек вряд ли расскажет больше, чем захочет. Значит, следует поучтивее обращаться с ним, да и с Конаном, если, конечно, тот не совершил чего-нибудь непростительного. Вежливое обращение должно открыть рот и самому упорному молчальнику.

Палатка короля Элоикаса имела три стены и крышу из плотной ткани, укрытой травой и ветвями деревьев так, что полностью сливалась с окружающим лесом. Четвертой, задней стеной служила отвесная часть огромной скалы. В скале была узкая щель - проход, который предназначался для отступления короля в случае крайней опасности при захвате лагеря врагом.

По мнению Конана, этот проход мог стать дорогой лишь к более быстрой и менее мучительной смерти для Элоикаса. Киммериец сомневался, что слабое сердце уже немолодого человека сможет выдержать долгое карабканье по склонам гор.

Когда Конан последний раз видел короля, тот едва выглядел на шестьдесят лет. Сейчас ему можно было дать куда как за семьдесят. Его руки настолько похудели, что казались прозрачными. Белый налет покрывал его губы, да и каждый вздох сопровождался болезненным покалыванием в груди и хрипом в горле.

Но он все еще приказывал, что обрадовало Конана. Киммериец рассказал о своих приключениях коротко, чтобы не утомлять короля. Как бы он ни поступил и как бы это ни было расценено другими, Конан считал, что рассказ Марра будет серьезным доказательством правдивости его слов и правоты его действий.

Декиус, как подозревал Киммериец, придерживался другого мнения о похождениях Конана. Конечно, не было смысла сомневаться в верности капитан-генерала королю; этот человек столько сделал для Элоикаса и так упорно сражался за него, что вряд ли можно заподозрить его в предательстве.

Коротко состояние Декиуса можно было бы передать следующим образом: разбитое женщиной сердце и яростное желание найти возможность унизить соперника. Мужчина из ревности может нанести столько же вреда, сколько не нанесет самое коварное предательство. Конану это хорошо известно: не будь так, он сейчас бы продвигался по служебной лестнице туранской армии, а не мотался бы по неприветливым горным лесам Пограничного Королевства.

Капитан-генерал молча выслушал Конана, затем подождал, пока король задаст тому несколько дельных вопросов. Если тело Элоикаса и ослабело, то разум по-прежнему был остр и цепок.

- Нам кажется, что ты неплохо выполнил свои обязанности, и твой воинский талант, боевое мастерство и верность нам не подлежат сомнению, подвел итог беседы Элоикас. - Лорд Декиус, имеете ли вы что-нибудь добавить к сказанному нами об этом достойном похвалы Киммерийце?