Владимир Михайлов - Кольцо Уракары Страница 43

Заселение шло по национально-государственному признаку, если численность перемещающейся нации превышала нижний порог — минимальное количество трудоспособных людей, необходимое для того, чтобы колонисты не одичали и не вымерли, но продолжали бы существовать и развиваться. Если же количество граждан этого порога не достигало — на планету переселялось две или несколько малых стран; территории и границы оговаривались заранее, по соглашению на федеральном уровне. Особых недоразумений по этому поводу ни тогда, ни позже, насколько мне было известно, не возникало.

В результате уже через десяток лет планета Теллус изрядно опустела. Но не вовсе обезлюдела, как можно было бы предположить.

Потому что вовсе не все население жаждало ее покинуть.

Дело было, вероятно, в традициях. Если, допустим, в том же Северном Армаге традицией населения была подвижность, то в Рутении жители оказались тяжелыми на подъем. По древней привычке и многовековому опыту они полагали, что и на сей раз все как-то уладится и утрясется — то ли само собой, то ли власть сделает что-нибудь этакое, то ли просто Господь не попустит. И большинство населявших обширные территории названного государства так и не двинулось с места — за исключением той небольшой части, что, как и всегда, плавала поверху и оттого сплыла по течению.

Сыграло свою роль, разумеется, и то, что Рутения оказалась едва ли не единственным государством, ухитрившимся при всем внешнем легкомыслии и бесхозяйственности сохранить в своих недрах и на поверхности куда больше, чем все прочие. Не следует считать это заслугой населения или правительства; просто уж такой сверхбогатой была эта земля.

Рутения была, конечно, не единственной оставшейся, не приняли участия в Исходе несколько государств Центрального Тригона и мелкие островные страны океанских бассейнов. Они, однако, в жизни материнской планеты почти никакой роли не играли — ни политической, ни экономической.

Политическая же роль Теллуса в Федерации оставалась очень важной. Потому что именно на этой планете продолжало находиться Правительство "О", а также большинство федеральных органов и служб. Они, разумеется, оставались интернациональными и состояли, как и прежде, из представителей всех членов Федерации. Конечно, такое положение утвердилось не сразу: очень сильным было движение за перенос власти на Армаг, продолжавший считаться (и действительно быть) самым богатым и сильным из новых планет. Однако большинство миров Федерации этому воспротивилось, справедливо полагая, что в таком случае — завладев и всей политической мощью, — Армаг окончательно утвердится в роли метрополии, диктующей остальным свои условия на совершенно законных основаниях. Таким образом, Теллус так и остался политическим центром Федерации, между всеми мирами которой формально царило равенство и братство.

Правда, полного равноправия, конечно, не было, как его и никогда не существовало. Неравенство, в частности, сказывалось в том, что так называемое право вторичной колонизации было предоставлено лишь странам пресловутой девятки. Вторичная колонизация означала право освоения и использования в своих интересах новых планет. Девятка своим правом пользовалась, в том числе и Теллус, в этом деле в какой-то мере даже преуспевший более остальных — скорее всего опять-таки согласно древней традиции постоянной территориальной экспансии по всей розе ветров. Именно таким образом в Галактике возникли миры, вскоре получившие название профильных, или специальных. Они не являлись самостоятельными мирами, юридически входя в состав своих, так сказать, учредителей. Такие миры использовались главным образом для развития отраслей промышленности, создававших неудобства для жилых миров, но, кроме них, существовали, например, и миры-курорты, миры-полигоны, миры-ярмарки…

Именно к последним принадлежала и Топси, на которую я сейчас направлялся, устроившись в компенсаторе и настраиваясь на предстоящий прыжок.

Глава 4

Обычно, разместившись в компенсаторе и обождав, пока он не приноровится ко всем особенностям моего тела, я засыпаю и все время прыжка провожу в созерцании приятных картин, не имеющих ничего общего ни с кораблем, ни вообще с Простором, но целиком посвященных Теллусу и тем людям на нем, с которыми мне хотелось бы встретиться еще не один раз. Однако на этот раз о сне пришлось забыть. Предчувствие обещало мне гораздо более активное времяпрепровождение.

Прежде всего — теперь можно стало, находясь в относительной безопасности, спокойно и хладнокровно обдумать и ситуацию, в которой я оказался, и дело, которое мне еще предстояло сделать.

Я попытался разобрать на кусочки и трезво проанализировать ту информацию, которую успел набрать. В этой связи сразу же возникло несколько вопросов.

Я мысленно пролистал все, что успел прочесть и услыхать за последние дни. Много, слишком много оставалось белых пятен. Ну что же: с отсутствием нужных данных я сталкивался, пожалуй, в каждом из дел, какими мне приходилось заниматься. Это стало как бы одним из основных правил игры. Но какие-то выводы можно было сделать и сейчас. Я постарался сосредоточиться, чтобы не упустить ничего важного.

Итак, что же мы имеем? Существует некое дерево. С ним связано некоторое количество открытых вопросов. Росло ли это дерево на Синере и до освоения планеты — или пришло туда с людьми? Если пришло — то где его подлинная родина? Или, быть может, оно продукт биологии, генетики, вернее — генной инженерии? Если второе — чей это был замысел, какова была его цель? Если первое — то каким образом удалось выяснить, что уракара оказывает на людей определенное воздействие, если сами синерианские колонисты его влиянию не подвержены? Далее: как попали семена (или, быть может, ростки) уракары на Тернару? Ветром занести не могло. Кто-то завез случайно — или они были привезены намеренно и высажены именно там, где нашлись подходящие условия для их роста? Нашлись условия — или были созданы? Иными словами: случайность или заговор? Если заговор, то — чей? Целиком и полностью синерианский? Точно утверждать я в этот миг не мог, но помнил, что Синера в подобных делах никогда раньше не была замешана. Кстати, и от перенаселенности, помнится, этот мир не страдал. Следовательно: действительно ли иммиграция на Тернару — синерианская? Или этот мир — только вывеска, своего рода маскировочная завеса, за которой орудует кто-то другой? Если так — кто и с какой целью? Просто ли кому-то оказалось тесно в своих пределах или же дело не в жизненном пространстве, а в каких-то более обширных — и, не исключено, гораздо более опасных планах?