Михаил Михеев - Рассказы Страница 43

— А вам за что?

— Когда ТУБ делает что-то не так, то влетает мне, а не ему.

Мей присела возле Алешкина и ласково поглядела на него через стеклолитовое забрало скафандра.

— Понятно! — догадался он. — Куда вас везти?

— О, тут недальек.

— Недалеко.

— Совсем недальеко… тут, возле… Мне нужно поискать новый проба.

Очередная отметка температур все равно была пропущена, а прибор надо было регулировать. Притом просил не кто-нибудь, а Мей… Он подсадил ее к верхнему люку танкетки, забрался сам и положил руки на рычаги управления.

ТУБ стоял возле тамбура и следил за танкеткой, пока она не скрылась за скальной грядой. Тогда он включил приемник отраженных сигналов и настроился на частоту аварийного маяка танкетки.

Высадив Мей у обрывистой стенки кратера, Алешкин развернул танкетку и повел ее в обход, лавируя среди скал и скальных обломков, которыми был завален Залив Радуги.

— Тоже мне, придумали название, — ворчал он. — Сплошные радуги… Мей! — позвал он. — Не уходите далеко, а то я потеряю вас.

Шлепая мягкими пластмассовыми гусеницами, танкетка карабкалась по камням, то и дело ее клало то на один бок, то на другой. Даже независимая подвеска кабинки не спасала Алешкина от резких толчков. Мей была где-то там, за скальной грядой, и он пытался разыскать туда проход. В одном месте сунулся было в узкую расщелину, но решил, что танкетка, чего доброго, заклинится панцирем и гусеницы повиснут в воздухе.

«Вот будет номер!» — подумал Алешкин.

Он повел танкетку в обход. И вдруг на вершине скалы, которую он огибал, распустился похожий на цветок, красивый пушистый фонтанчик и медленно опал кучкой пыли. За ним, подальше, вспыхнул другой. И вся каменистая пустыня внезапно покрылась фонтанчиками, как поле цветами. Они распускались то поодиночке, то по нескольку штук сразу, медленно угасали, а рядом вспыхивали другие.

Все это выглядело очень красиво. Алешкин никогда не видел ничего подобного и даже не сразу сообразил, что это такое.

Метеоритное облако накрыло Луну…

Он тут же двинул рычажок передатчика на полную мощность и закричал в микрофон:

— Мей! Бегите ко мне, Мей!!

Развернув танкетку, он бросил ее в лоб, вверх на скальную гряду. Танкетка стала на дыбы, чуть не опрокинулась и сползла обратно.

И тут Алешкин увидел Мей.

Она бежала прямо по гряде, навстречу танкетке, прыгая со скалы на скалу, хорошо рассчитывая прыжки, — все же она была спортсменкой там, на Земле. Фонтанчики вспыхивали то справа, то слева, то далеко за ней, то совсем рядом. Мей бежала не сворачивая, она знала, что летящий метеорит не виден и увернуться от него невозможно, как от пули. Только случай решал все — попадет или не попадет…

Ей осталось совсем немного, всего три-четыре прыжка.

И тут она упала.

Алешкину показалось, что она запнулась. А она лежала, перевесившись через гребень скалы, и руки ее неловко раскинулись в стороны. Разбиться при падении она не могла, скафандр надежно защитил бы ее от ушибов. Вот только от удара метеорита он защитить ее не смог.

— Мей… — прошептал Алешкин.

Метеоритик ударил по колпаку танкетки, по стеклолиту лобового стекла потекла струйка беловатого дыма.

Из танкетки было два выхода, два люка — один вверху, другой сбоку, под колпаком. Алешкин не стал открывать верхний люк — случайный метеорит мог угодить в пульт управления. Он открыл боковой, выбрался через него и выкатился на боку из-под защитного колпака танкетки.

Метеориты продолжали падать, но он уже не думал о них. Он сделал первый длинный прыжок, второй… не рассчитав, пролетел над лежавшей Мей и вернулся. Подхватил ее на руки — здесь вместе со скафандром она весила не более двадцати килограммов — и в два прыжка оказался возле танкетки.

Когда он осторожно проталкивал Мей в люк, камень рядом вспыхнул цветком. Алешкин заметил белую искорку пламени от удара, и пыльное облачко хлестнуло по забралу скафандра.

Он положил Мей на заднее сиденье. Голова ее бессильно перекатывалась внутри шлема, глаза были плотно закрыты. Алешкин не стал искать место удара — метеоритик, вероятно, был маленький, вязкий пластик скафандра тут же затянул пробитое отверстие, предохраняя от потери кислорода. Бесполезно было снимать и скафандр, это может занять много времени.

Он волчком развернул танкетку и погнал ее к станции.

Управляя рычагами, он то и дело оборачивался к Мей. Лицо ее бледнело все более и более, и он прибавлял обороты мотора. Танкетка на полном ходу перелетала через скалы, как лягушка, шлепалась на каменистые россыпи, и камни веером разлетались в стороны. На крутом откосе ее занесло, несколько метров она скользила боком, Алешкин резко нажал на педаль, и танкетка выровнялась.

Вот-вот над каменистой грядой должен был показаться купол станции, пять минут хода, и они будут в безопасности, и Мей попадет в умелые руки врача. Только бы подняться из кратера на гребень…

Метеорит на этот раз оказался побольше — с детский кулачок. Но скорость его была огромной, стеклолитовый купол не выдержал удара, Алешкин почувствовал, как дрогнула танкетка, увидел вспышку пламени из мотора, услыхал в шлемофоне громовой удар… и больше уже ничего не видел и не слышал…

А когда открыл глаза, то увидел над собой лицо врача Моро, а выше, над головой, надежный купол станции.

— Вот и отлично! — сказал Моро. — Небольшой шок, ничего серьезного.

Он положил пустой шприц в ванночку. Алешкин поморгал глазами, припоминая. Поднялся на локте.

— Мей?..

— Я здесь, Альешкин…

Она лежала, укрытая простыней. Скафандр валялся на полу. На обнаженном ее плече розовела наклейка бакопластыря. Голос ее звучал слабо, но она улыбнулась Алешкину.

— У нее немного хуже, — сказал Моро. — Метеорит пробил плечо. Навылет. Полсантиметра от сонной артерии. Еще бы чуть-чуть… Но, как говорите вы, русские, «чуть-чуть не считается!». Мисс Джексон через недельку тоже будет о'кэй!

— А где Паппино?

— Синьор Паппино в радиорубке. Сломало антенну, он пытается связаться с Землей.

Алешкин оперся руками и сел. Грудь немножко побаливала, как после удара, но двигаться он мог вполне свободно.

— Как вы нас достали?

Моро убирал медикаменты в аптечку.

— Вас принес ТУБ.

Алешкин непонимающе уставился на него.

— Он сумел вытащить нас из танкетки?

— Нет, он притащил танкетку вместе с вами.

— Притащил?

— Да, на спине.

— Десять тонн?

— Ну, здесь менее двух.

— Да, я и забыл, — сказал Алешкин. — Но все равно много.