Юрген Кунов - Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга первая Страница 44

– Что вы считаете своей добычей? – задал вопрос Эдди.

– Говорить с высокородным большая честь. – Разбойник буквально на секунду прикрыл внешней стороной ладони глаза. – Да простит нас достославный, если мы проявили меньше почтения к его роду, чем он того заслуживает. Мы не возьмем то, без чего можем обойтись. Отдайте только оружие и украшения. Порхов можете оставить себе – иначе до колодца вы доберетесь еще нескоро. Жрицу просим сойти вниз. Охота закончена.

– Шрох теперь хозяин этого «тела»! Его черед! – выкрикнул один из разбойников. На его лбу были выжжены три окружности – клеймо казнокрада.

– «Тело» достанется Шроху, если он одержит победу в поединке, – напомнил о ритуале Корин.

– У нас, страж храма, свои законы. Жрица достается Шроху по воле лесного братства.

– Всемогущий Нэк не прощает отступников! – с гневом произнесла Николь.

– Это будет потом, а сейчас он дарит тело жрицы Шроху, его заблудшему рабу, – ухмыляясь, произнес разбойник. – После нескольких дней услады Шрох продаст жрицу эрдену Отэу. Пронесся слух, что он скупает жриц, не страшась мести храма.

Воин леса перекинул ногу через луку седла и спрыгнул на дорогу.

– Хозяин не должен ждать! – Кастисианин грубо схватил девушку за рукав и потянул вниз.

Николь подалась к нему, и одновременно ее правая рука взметнулась вверх. Ослепительный блеск – и лезвие кинжала, пробив темя, с хрустом вошло в череп Шроха.

Разбойник, округлив глаза и словно захлебнувшись воздухом, вскинул руки к голове и рухнул навзничь.

Вожака прикончил Эдди. Брошенный им кинжал насквозь пронзил шею беглого дружинника.

На лицах, оставшихся в живых разбойников, появилось выражение смятения. Видно, никто из них не ожидал такого разворота событий.

Нужно ковать железо пока горячо, мелькнуло в голове у Корина.

– Кто из вас, дети хсианы, сомневается в могуществе Нэка Карающего? – произнес он, указывая на трупы, лежащие на дороге.

Один из разбойников, прикрываясь щитом, выкрикнул:

– Нэк сегодня на вашей стороне! Мы уходим!

Не спуская глаз с эрдена и служителей храма, воины леса стали разворачивать порхов.

– Все сосуды с водой и вином оставьте здесь! – приказал Корин. – И заберите нечестивую падаль, валяющуюся у нас под ногами!

– А жрица позволит нам подобрать… мерзких осквернителей ритуала?

– Берите. И помните о силе Триединого!

Разбойники сложили пять серебряных фляжек на обочине дороги и, закинув мертвые тела на порхов, пешком направились к лесу.

Вдруг шедший последним кастисианин обернулся и начал кланяться. Наверное, он не так давно занялся разбоем и еше не утратил привычки почитить тех, кто по положению в обществе стоял выше него.

– Славы роду, эрден. Счастливой охоты, жрица. Богатой добычи, страж.

– И вам не болеть, – пошутил Эдди.

Корин погрозил ему пальцем. Капрал с виноватым видом приложил руку к сердцу.

Николь про себя отметила, что разбойники старались идти по дороге так, чтобы ведомые на поводу животные прикрывали им спины.

– Даже с разумными существами, испившими крови, иногда можно договориться, – сказал Корин.

Эдди показалось, что командир смотрит вслед стражам леса с некоторым умилением.

– Слей всю оставшуюся воду из бурдюков и фляжек в котелки, – приказал Корин Николь. – Нужно хотя бы немного попоить порхов.

Стажер с удовольствием выбралась из седла и спрыгнула вниз.

Две лужи крови на дороге уже высохли и превратились в черные пятна. Заметив что-то блестящее в пыли у себя под ногами, Николь нагнулась и подобрала золотую монету, видно, выпавшую у кого-то из разбойников.

– Угадала! Орел! – весело воскликнула девушка, показывая монету Эдди. – Мне, вообще-то, часто везет.

– Я еще ни на одной «закрытой» планете ничего не находил, – сказал капрал, тяжело вздохнув. – Ценное, я имею в виду… А не всякое барахло.

– И поэтому тебе приходится красть, – бросил сержант, не без насмешки глядя на Эдди. – Да?

– Ну… Недорозумения со всеми бывают…

Пробитые стрелами бурдюки оказались почти пусты, и водопой длился недолго.

Корин потрепал по шее своего порха:

– Молодец. Не подкачал. Выручил хозяина. Жалко будет с тобой расставаться.

Проверив упряжь, сержант вставил ногу в стремя.

– Поторапливаемся! К вечеру нужно быть в замке. Капрал, отличный был бросок. Стажер, объявляю вам благодарность перед строем. Действовали должным образом.

«Всех похвалил: и порха, и меня, и Эдди, – неожиданно со злостью подумала Николь о Корине. И тут же сама себя одернула. – Черт, почему мне все время хочется сказать ему что-нибудь поперек?!»

Довольно долго земляне ехали молча. Лишь гортанное всхрапывание порхов и бряцание металлических деталей снаряжения изредка нарушали тишину. Николь и Эдди не проронили ни единого слова даже по поводу недавней стычки с лесными воинами, что несколько удивило Корина: обычно патрульные, не имеющие большого опыта, после боя испытывают острое желание поделиться своими впечатлениями с окружающими, а тут младшие члены экипажа, словно языки проглотили.

Корин посчитал, что сильно затянувшееся молчание следует прервать. После эмоцианального всплеска вот-вот должен был последовать резкий спад, и тогда на его подчиненных навалится невероятная усталость. Поддержать их рабочее состояние на приемлемом уровне в данный момент можно было только словом, и он заговорил:

– Николь, ты сегодня хорошо себя проявила. Я имею в виду не то, что в сложной ситуации ты хладнокровно уничтожила противника. Суть в другом. Мы впервые действовали в боестолкновении как единый организм. Каждый из нас понимал остальных на интуитивном уровне. Я прав?

– Думаю, да. Я чувствовала, что вы ждете от меня.

– Я к чему затеял этот разговор. Ты ведь отправилась на Кастис добровольно и…

– Конечно, добровольно! Я подписала все необходимые документы.

– Не перебивай. Но ты понимала, что не совсем готова для такой работы.

– Я…

– Не перебивай. Ты должна была знать, что тебя отправили сюда в качестве живца. И пусть в штабе полка тебе много чего напели, ты об этом догадывалась. Так?

– Я это поняла. Не сразу, конечно. Было обидно.

– Очень обидно.

– Да. Поэтому и сорвалась.

– Но сегодня ты почувствовала себя членом команды. Мы стали единым целым. Попробуй забыть все обиды.

– Я… всех прощаю. И хочу… прошу, чтобы вы меня простили. Я не подведу вас. Не подведу!

Девушка пришпорила порха и, проскакав десяток метров, снова пустила его шагом.

– Кор, ты был неподражаем. Я так никогда не смогу. Воспитательная работа явно не мой профиль.

Эдди протяжно вздохнул.