Александр Крафт - Полигон: простые желания Страница 44

— Я не русский, — задумчиво проговорил я, — я украинец. А ты просто болен. Так что мне с тобой делать? Что сделал бы ты на моем месте?

— А знаешь, я бы вскрыл тебе вены и смотрел, как тебя покидает жизнь, капля за каплей. Только хватит ли у тебя мужества это сделать? Вот так, спокойно, глядя в глаза, вскрыть вены ножом? Это тебе не отстрелить руку из автомата.

Я был поражен разговором, но не настолько, чтобы не понять: Лоренцо провоцирует меня предать его медленной, но безболезненной смерти, и еще это будет "геройская смерть". Классическая. Ну нет, не дождешься. Ты просто маньяк. И я поведу себя, как маньяк. Именно этого ты и не ожидаешь.

— Договорились. Ты сам выбрал себе участь, — произнес я и, обратившись к Андрею, приказал прижать его к полу, чтобы не вырвался.

А когда приказ был выполнен, продолжил:

— Ты умрешь от потери крови, но вену, которую я вскрою, выберут они, я показал на девушек. Подруги во все глаза смотрели на меня, но давать указания мне не собирались. Я на это и не рассчитывал.

— Итак, какая часть тела вам кажется более заслуживающей наказания? Шея? Нет? Может быть, руки? — извлеченный из кармана нож, полученный "в наследство" от Вадика, касался артерии, запястий. — Или... о да, я уже догадался...

Лоренцо стал ругаться и вырываться. Он тоже догадался.

Резким движением я распорол ему штаны и извлек то, что имело прекрасные сосуды, весьма подходящие для моей цели.

— Да. Именно это место принесло так много горя в мир, — с этими словами я полоснул острым, как бритва, лезвием и отбросил в сторону уже не нужный хозяину предмет мужской гордости.

— А теперь, согласно завещанию умирающего, нам надлежит смотреть, как жизнь выходит из него "капля за каплей", — сказал я и достал сигарету из кармана. Из кармана Лоренцо.

Закурив, я посмотрел по сторонам. Девушки молча вышли. Они были удовлетворены. Во взгляде Андрея читалось что-то новое. Казалось, он открыл для себя новую сторону моей личности.

А я сам? Разве проведенная мной разборка была похожа на поступок того паренька, что сидел в коридоре и не мог нажать на кнопку даже для собственной защиты?

Да что со мной происходит? Пол, залитый кровью, мой мундир в крови... Причем я сделал это не в припадке ярости, а спокойно, обдуманно.

В памяти всплыли слова гангстера: "Кто ты?"

И, наклонясь к умирающему садисту, я прошептал:

— Я — так же, как и ты,— плод своего места, своей профессии. Мы оба сумасшедшие и нормальные, как мир вокруг. А разве ты смог бы ответить на свой вопрос? И я скажу тебе: "Не знаю".

В затуманенные глаза умирающего на миг вернулся разум, и он искренне улыбнулся. Улыбнулся, как улыбаются только матери, или когда понимаешь что-то огромное, ради чего не жалко отдать жизнь.

Теперь передо мной стояла задача, хорошо сформулированная одним моим знакомым из Одессы: "Ты это хотел, ты этого добивался, ты это получил. И теперь ты это имеешь?..".

В отвоеванном мною здании находились четверо мужчин, включая раненого "водяного", одна Мадам, шесть девочек и три трупа. Хороший урожай.

Еще у меня была ответственность за причиненный разгром.

Какая ответственность? Глупости! Я сделал то, что от меня требовалось. Не я придумал эти правила. Кроме того, сам разгром меня не очень удовлетворял, но с этим можно было подождать.

— А что будет с нами? — поинтересовалась одна из девушек. — Мы же без документов и денег. Лоренцо все отобрал.

Я не был удивлен, что со мной заговорили по-русски. Мертвый босс успел поделиться своими взглядами на нации, и на русских в частности.

— Андрей! — я поискал глазами коренастую фигуру спеца. — Обыщи кабинет. Может, там найдутся их документы, а заодно и мой ремень.

Он молча козырнул мне и подал пачку паспортов и портупею. Я, как всегда, опоздал со своим приказом. Ладно.

В пачке было два русских, два украинских, один румынский и три итальянских паспорта. Я пересчитал снова. Все правильно — восемь. Восемь паспортов от шести девочек. Плюс Люда. Все равно — один лишний.

— Слушайте, — спросил я, тыча пальцем в Мадам, — кто-нибудь может перевести ей мои вопросы?

— Не нужно. Я владею языком достаточно, чтобы общаться с ними, улыбнулась Мадам, копируя мой жест в сторону девочек.

— Что-то сегодня чересчур многие мне преподносят сюрпризы. Ну хорошо, что ты можешь сказать об этом? — я протянул ей паспорта.

— Командир хочет разобраться в товаре? Я расскажу, — она бойко выгребла у меня всю пачку и, не обращая внимания на мои попытки возразить против слова "товар", начала: — Светлана Ковальцова, Ленинград. Двадцать три года, у нас семь месяцев. Уравновешенна. Стиль поведения в постели...

— Не надо, — прервал я. — Почему паспортов больше, чем девушек? Где еще одна?

Мадам неловко повела плечом.

— Восьмой паспорт мой. Я, конечно, уже не гожусь в "девочки", но... в общем, так получилось, что я задолжала крупную сумму, и Лоренцо просто выкупил меня. Так что, если у вас есть во мне необходимость...

— Ты, старая сука, только о себе думаешь! — закричала одна из итальянских "сотрудниц", причем тоже по-русски. — А что будет с нами — тебе плевать! Ты пришла и ушла, а мы опять попадем на улицы! Ты об этом подумала? А еще дружки Лоренцо скажут, что мы сами все это сделали!

— Люсита, заткнись! Он еще не сказал, что он думает! Мистер, не смотрите на нее, вообще она послушная и ласковая, — взорвалась чисто в итальянском стиле Мадам.

— Правильно, мистер, мной все клиенты довольны, не выгоняйте меня на улицу...

— А кто вчера парня назвал импотентом, ласковая? — вмешалась еще одна девушка. — Не слушайте ее, мистер. От нее все клиенты бегут ко мне, хотите, я покажу...

— А ну все заткнулись! Вам трех трупов мало? Мери, тебе напомнить про кокаин? Люсита, еще раз рот откроешь — и своего красавчика больше не увидишь! А если вам и этого мало, так я быстренько объясню, почему меня над вами поставили. Не зарывайтесь, подстилки! Ваше место внизу, и быстренько рты позакрывали! И вообще... эй, ты куда собралась!

Мадам схватила за локоть одну из девушек, которая, резко развернувшись, собиралась уйти. Интересно, куда? В дверях все равно стоял "глаз".

От всего этого гама я порядком обалдел. Переводя глаза с одной разъяренной женщины на другую, я понимал, что еще минута — и в спор вступят все остальные.

Выстрел в потолок — самое лучшее успокаивающее средство. Вокруг стало тихо и на редкость спокойно.

— Кстати, — осведомился я, — тут есть хоть кто-то, кто не понимает по-русски?

— Есть один! — с готовностью подтвердила Мери, не обращая внимания на злобный взгляд мадам, и указала на труп первого охранника. И исправилась: Вернее, был...