Далия Трускиновская - Как вы мне все надоели ! Страница 45

Уложив моряка на свою постель, выпроводила тетка Тиберия всех троих. Обещала утром, когда Мак придет в себя, немедленно позвать. Вернулись они в погребок и сели втроем за длинный стол.

Обычно за тем столом человек двадцать помещались, да еще три столика поменьше стояло под окошками, которые едва светились впритык к потолку. И редко когда пустовали тяжелые табуреты и скамьи у столов. Дело Дениза наладила бойкое, к ней иногда и из Коронного замка за пирогами и паштетами присылали. Потому сейчас и было Жилло странно смотреть на пустой погребок, освещаемый единственным подсвечником.

Лежал на непокрытом столе тот загадочный вишневый бархат. И вышла откуда-то из глубин погребка Дениза, все еще в ночной сорочке и шали поверх нее. Волосы аккуратно подобраны под ночной чепец, на ногах туфельки без задников с большими помпонами - ну, аппетитный кусочек. Малыш, понятно, сразу к ней подвинулся.

Оказалось, Дениза нитку нужного цвета с иголкой принесла.

- Надо бы эту штуку зашить, - сказала. - Как обещала. Потом я на ней кровь холодной водой быстренько замою. Благо пятна небольшие.

Удивился Жилло - кто этих женщин поймет? Человека иногда за человека не считают, но красивую тряпицу уважают в любых условиях.

Освободил Дедуля место на скамейке, подсвечник поближе подвинул. Дениза растянула в руках вишневый бархат, нашла самую крупную прореху, задевшую даже золотые цветы.

- Если сразу же не схватить края, золотая нить посыплется, объяснила она. И склонилась над рукодельем, мелко-мелко делая незаметные стежки.

Дениза трудится, молчит. Жилло на нее смотрит. Дедуля стол пальцем колупает. Малыш песенку мычит - и начал он с чего-то знакомого, вроде бы с "В саду боярышник расцвел", а домычался до того загадочного куплета, который они с братцем неизвестно где подцепили.

Дениза вдруг пропела:

Если честь прорастает сквозь ночные века,

значит, стоит на свете жить...

Я скроЮ орифламму, раздобуду шелка

и усядусь прилежно шить...

Замерли трое мужчин, ждут - что дальше?

Негромкий звонкий голос, казалось бы, без ведома занятой делом хозяйки, вывел:

Мы - бойцы, мы - бастарды, мы услышали весть,

мы примчимся издалека!

Нам досталась от бабок потаенная честь

королевского перстенька!..

- Ну, ну?.. - выдохнул Жилло.

Ему отвечал ему голос Денизы, а отведенная в сторону иголка чудом миновала глаз:

Это властное тело и надменная бровь,

и повадка - господень дар...

Собирается вместе королевская кровь,

как заметила Жанна д'Арк...

Жилло и Дедуля переглянулись. Что еще за Жанна вплелась в их песню? Приложив к губам палец, Дедуля бесшумно скользнул на пол и оказался у ног Денизы. Просунув голову между ее коленями и рукодельем, он глядел на нее снизу вверх, а она и не замечала.

- Что это такое было, Дениза? - очень тихо спросил Дедуля.

- Песня, - как бы в полусне, отвечала Дениза. А ловкие пальцы втыкали иглу с одной стороны орифламмы, доставали с другой, и бархат срастался, рана исцелялась, цветок на глазах воскресал.

- О чем эта песня? О чем она, Дениза? Скажи мне...

- О королевской крови...

- А орифламма?

- Орифламма - святое знамя...

- Ты шьешь святое знамя, Дениза?

- Я шью орифламму...

И она опять запела:

Собирается вместе, и течет напрямик,

и с утесов, и с кораблей,

и возводит на троны их законных владык

наших братьев и королей!..

- Как это - с утесов и с кораблей? Это что же получается - целый поток крови? - задал еще один вопрос Жилло.

- Недосуг заводить мне разговоры, дружок, кони бесятся за стеной, уже не отвечая, вывел слова голос Денизы. - Орифламма дошита, вот последний стежок... Все, кто любит меня, за мной!..

Опять переглянулись мужчины, опять уставились на Денизу в ожидании. Но песня, очевидно, этим и кончилась.

- Дениза, Дениза, а кто это - Жанна? - спросил Дедуля.

- Какая Жанна? - удивилась Дениза и теперь только заметила мужскую физиономию почти на своих коленях. - Ну-ка, встань, тоже место себе нашел! Может, ты тут заснуть собрался?

Поскольку Дедуля не торопился, очень недовольная Дениза от него отодвинулась.

- Вроде ровно получилось, а, Жилло? - спросила она, разглядывая шитье. - Ну, золотую нить я прихватила, это главное, прочее завтра доделаю. Теперь застирать бы надо. И будет как новенькая...

- Что - новенькая? - спросил снизу Дедуля.

Посмотрела Дениза на бархат в своих руках.

- Или я с ума спятила, или я откуда-то знаю, что это называется орифламма, - говорит. - И цветы на ней - розы! Что это? Жилло! Кто мне это мог сказать?

- Уж не я во всяком случае, - Жилло даже рукой отстранился. - Я сам впервые это слово слышу.

- С вами, голубчиками, пожалуй, не то что спятишь, а вообще человеческий образ потеряешь! - подумав, оценила ситуацию Дениза. - Вы как хотите, а я спать ложусь. Если в пять утра вставать, то конечно - к полуночи мерещиться начнет... А мне с утра пироги печь, на рынок за говядиной бежать, еще с пекарем разбираться!

Оставила она троих приятелей в пустом погребке. Прислушался Жилло на кухне плеск. Значит, Дениза все-таки возится с орифламмой. Можно бы и спать укладываться... Однако не тянет.

Отвел Жилло Дедулю с Малышом в тот закуток, который ему Дениза тогда еще выделила, там кровать стояла, а в ларе нашлись тюфяки. Как хорошая трактирщица, Дениза держала дома немало постельного белья, на случай, если в Кульдиге очередное сборище Равноправного Народа затеют и со всего государства люди съедутся. Постелили Дедуля с Малышом себе на полу, а Жилло на кровать улегся. Но сна - ни в одном глазу.

- Слышь, Дедуля?.. - позвал наконец Жилло.

- Спит, - отвечал Малыш.

- А ты не спишь?

- Так ведь и ты не спишь.

- Надо бы заснуть, наверно...

- Да вот и я пытаюсь...

Сел Жилло на кровати.

- У меня от мыслей скоро голова треснет, - пожаловался. - Я ведь всю жизнь как-то без рассуждений прожил. Травознаем был - все просто, запомнил, как что называется, где растет и когда собирать... Охотничал тоже без сложностей, слугой в замке стал - вообще замечательно, думать ни к чему! Подай-поднеси-убери-застели-сопроводи! В свободное время можешь книжку приятную почитать, с девицами подурачиться, за кружкой чего-нибудь этакого посидеть. А тут - ломай себе голову, да и только! Вот почему графа и принцессу пощадили? Куда графа нелегкая понесла? Что за оборотень вторую ночь с нами встречается? Откуда у волчьей бабушки Мартины королевский перстень? А главное - в чем это я провинился, за что именно мне эти загадки разгадывать?

- Душновато здесь, вот нам и не спится, - сказал Малыш, вставая. Вот и мучаемся над всякими загадками. Ишь, как высоко здесь окна...