Кир Булычев - На полпути с обрыва Страница 45

– Видишь, – сказал он, – не могу остановиться. Занимаюсь тем, что подбираю материалы к новой модели. Глупо, да?

– Наоборот, – сказала Кора, глядя на склон горы. Ей показалось, что она видит, как карабкается по тропинке пожилой неповоротливый Калнин.

– Мне кажется, что, если я построю махолет и поднимусь в воздух, я смогу улететь из этой чертовой страны. Только надо подняться повыше.

– Повыше у них летают истребители. Они не очень скоростные, винтовые, но на тебя хватит.

– Знаю, – согласился инженер. – Но все равно хочется взлететь. Ты как думаешь, нам удастся вырваться отсюда?

– Ты тоже об этом думал? – спросила Кора.

– Я все время об этом мечтаю. Мы же попали с тобой в какое-то Средневековье. Я сначала решил, что они ищут пути к контакту, что они понимают, какое великое открытие им попало в руки. Я, наверное, неделю все сомневался… но понял, что попал в стаю павианов, у них свои интересы, а у тебя человеческие. Знаешь, чего им хочется? Им хочется завоевать Землю. В их павианьих головках никак не может вместиться тот факт, что павианам невозможно завоевать Землю людей, потому что они не умеют говорить.

– Сейчас у них другая идея, – сказала Кора. – Идея налета. Схватить и унести.

– Ты знаешь, кто-то должен пройти к нам, вернуться и сказать, чтобы эту дверь прикрыли.

– А нас захлопнут здесь?

– Ну кто нас захлопнет здесь! – рассердился инженер. – Конечно, нас сначала вытащат.

Инженер был устроен просто и правильно. В нем было сильно развито чувство справедливости, он хотел ее восстановить, а потом снова заняться своим махолетом. Как, наверно, хорошо и просто иметь такого мужа. Он обязательно будет тебя любить и защищать, будет гулять с детьми и чинить дома и на даче все выключатели и тостеры. Потом ты от него убежишь…

– Главное сейчас – наладить связь с нашей Землей, кто-то должен пробраться туда и предупредить, а то они и на самом деле натворят чего-нибудь. Но как это сделать?

– Наверное, надо снова броситься со скалы вниз, – предположила Кора.

– Не спеши, – остановил ее Всеволод. – Это слишком рискованно. Но я подумаю. Надо изучить то место…

Бормоча что-то под нос и забыв уже о Коре, он пошел прочь. Но через двадцать шагов остановился и, обернувшись, громко заявил:

– Какие мы с тобой дураки, Кора! Там, где мы появились, никакой скалы нет! Она есть только на нашей Земле.

– И что это означает? – спросила Кора.

– Это означает, – сказал инженер, – что, если отсюда есть ход к нам, он совсем иначе устроен. А как – я обязан догадаться. Я ведь изобретатель.

Когда инженер исчез, Кора стала снова вглядываться в кусты на склоне. Но профессора не увидела. Видно, он хорошо спрятался.

На площадке вновь появился Миша Гофман. На этот раз он шел быстро и, проходя совсем рядом с Корой, не повернув головы, быстро произнес:

– Если со мной что-нибудь случится, ты должна оставаться здесь как можно дольше. Не пытайся уйти самостоятельно, даже если тебя будут звать. Твоя задача все узнать…

Чтобы иметь возможность договорить, Миша присел, чтобы завязать шнурок на казенном ботинке.

– Меня требуют к докторам. Они мне не доверяют. Но я буду и дальше играть роль дебила.

Из столовой выбежала медсестра.

– Вот вы где, Гофман! – пробасила она укоризненно. – Ведь доктор вас ждет. Неужели это так непонятно?

– Я не хочу к доктору, – тупо произнес Миша, глаза его остекленели, в углу рта появилась слюна.

Медсестра жестко взяла его под локоть и повлекла к административному зданию.

«Бедный Мишка», – подумала Кора. Она еще не знала, чем это кончится, но боялась за него.

Стало темнее. Плотная, почти непроницаемая для лучей света туча тяжело перевалила через стену гор и, набирая скорость, покатилась по склону к морю. Она толкала перед собой стену воздуха, та в свою очередь поднимала тучи пыли, веток, листьев и даже мелкие камешки.

Коре показалось, что со стороны административного корпуса донесся крик.

Но тут же все звуки были сожраны раскатистым и долгим громом, который вызывали молнии, пока еще не добравшиеся до вершины горы и лишь озарявшие черную тучу огненными зарницами.

Каково же профессору там, в горах? А что, если он заблудится?

Странно, как меняются человеческие отношения. Три дня назад она соперничала с Вероникой за сердце инженера Всеволода. Теперь он здесь, рядом, и сам тянется к ней. И нет соперницы. Но нет, инженер стал неинтересен – он был спутником для вольного отдыха в тихом месте, он был романтической принадлежностью махолета и олицетворением риска…

И оказалось, что ей интереснее всего немолодой очкастый профессор из середины прошлого века, которому давным-давно лежать бы в могиле. Они с этим профессором даже ни разу не заговорили на личные темы: не до этого. Она даже забыла расспросить, как же профессор здесь оказался – в самом ли деле вычислил дорогу сюда или шутит? И профессор тоже никакого особого внимания к Коре не проявлял – просто он был чудесный.

От шума ветра и пыли Кора не сразу увидела, что в ворота въехал, вернее, ворвался автомобиль вроде джипа, синий с зеленой крышей.

Разгоняя радиатором песок и ветки, джип промчался к административному корпусу. Молния, сорвавшаяся с неба, ударила в землю рядом с джипом, будто природа была недовольна его появлением. Джип подпрыгнул, но не остановился. Он развернулся у входа в корпус и только тогда замер. Из джипа выскочил генерал Лей. Порывом ветра с него тут же сорвало высокую фуражку, и он побежал за ней.

Фуражку несло к Коре, и той ничего не оставалось, как включиться в погоню.

Они с генералом настигли фуражку посреди плаца, и их руки столкнулись над добычей.

– Спасибо, – сказал генерал, глядя пронзительными светлыми глазами на коленки Коры. Та выпрямилась и сделала шаг назад. – Ты из этих?

– Да, я с Земли, – сказала Кора.

– Ага, вспомнил, – сказал генерал, – я тебя видел в лабиринте.

Вблизи он еще более казался солдафоном. Был он приземист, подобен горилле, его сильные широкие руки опускались до колен. Низкий лоб прикрывала челка, но глядевшие из глубоких глазниц глаза были живыми и умными, как бывают у обезьяны.

Они стояли друг против друга – генерал был ниже ростом, но широк и уверен в себе, так что Кора чувствовала себя тростиночкой перед пнем.

– Ну и как? – спросил генерал, стараясь перекричать шум ветра. – Домой хочется?

– Не знаю, – ответила Кора. – Если это не опасно, то хочется.

– А ты чего боишься?

– Разбиться, – честно ответила Кора, – я до половины долетела, а если вы меня отправите обратно, то не исключено, что я пролечу остаток пути.

Генерал не стал отвечать, а крепко натянул фуражку, и в это мгновение в последний раз за тот день солнце смогло отыскать щелочку в тучах и прорваться лучом к земле. Этот луч упал на кокарду генерала Лея, изображавшую кулак в дубовом венке – знак гвардейского полка, полученный им в память о столетии разгона непокорных туземцев в горах Тодрей Нивилей.