Михаил Ахманов - Заклинатель джиннов Страница 45

Реальность – объект – существо.

Существо – живое мыслящее существо EQ разумное существо.

Разумное существо – человек – личность – конкретная личность.

Конкретная личность – Сергей Невлюдов.

Сергей Невлюдов – ID конкретной личности.

Я использовал код ID, обозначающий идентификатор, то есть любую совокупность символов, которой именуют файл, программу, математическую величину. Если мой марсианин выучил русский, если Он знаком со словами «реальность», «объект», «существо», если Он способен работать в Сети (в чем я не сомневался, памятуя об экспроприации Джека) – словом, если Он не глуп, как и положено пришельцу, то разберется с идентификатором.

Он разобрался. Затруднения были совсем в другом.

Живое существо – концепция непонятна.

Человек – концепция непонятна.

Личность – концепция непонятна.

Пояснить непонятные концепции.

Наступила пауза, словно синекожий Константин размышлял, чем бы еще меня удивить, или предавался ностальгическим воспоминаниям о звезде Антарес. Потом посыпалось снова:

Существо – абонент, посылающий сообщение на терминал [email protected]

Существо EQ разумный объект EQ мыслящий объект.

Мыслящее существо – одно.

Сергей Невлюдов – теплый сгусток – константа 309.6.

Теплых сгустков – много.

Все теплые сгустки – человек?

Все теплые сгустки – личность?

Все теплые сгустки – Сергей Невлюдов?

Итак, Он объявил себя разумным и мыслящим, однако концепция жизни была ему непонятна! Минуту я боролся с искушением отделаться классическим ответом: человек – двуногое без перьев, жизнь – форма существования белковых тел, а я, Сергей Невлюдов, и есть такое двуногое тело массой в семьдесят три килограмма: сверху – кепка и волосы, снизу – ботинки. Но азбучные истины тут не годились. Хотя бы потому, что Он считал себя единственным разумным существом в космических окрестностях Земли, а я был только «теплый сгусток»! Константа 309,6, что бы это ни означало!

Я сидел, уставившись в экран и чувствуя, как от виска к подбородку сползает теплый потный ручеек. Начался снегопад; белые пушистые мухи кружили за моим окном, метались в порывах февральского ветра, танцевали, подпрыгивали, падали и уносились во тьму, накрывшую город черной холодной лапой. В небе и на земле – ни проблеска света, ни звезд, ни луны… Тишина… Только в пластмассовом корпусе Тришки шуршат вентиляторы, и в унисон с ними Белладонна тянет бесконечную кошачью песенку – мрр… мрр… мрр… Окно – темный провал с призрачными пятнами снежинок, а дверь – такой же провал, только без пятен; и мнится, что ведет он в космический мрак, в пустоту, где у такого же экрана сидит двухголовый Константин и чешет двумя хоботами в макушках… Это зрелище было таким явственным, таким реальным, что я не сразу очнулся, когда в коридоре вспыхнул свет. Не просто вспыхнул: лампа над кухонной дверью то ослепительно разгоралась, то пригасала, и остывающая нить парила в воздухе тонкой багровой гусеницей. Одновременно я разобрал какие-то звуки – гул, в котором смешались человеческие голоса, отрывки мелодий, шелест шин на мокром асфальте, автомобильные гудки, рев прибоя и что-то еще; эта какофония была негромкой, но все слагающие ее шумы менялись и плыли в такт мигающей лампочке.

Телевизор, что ли, включился? Сплошной полтергейст… – пробормотал я, вытер вспотевший лоб, встал и проследовал в гостиную. Телевизор в самом деле был включен. Включен и безмолвен, как покойник на собственных похоронах: шум прекратился, едва я шагнул в комнату. В нефритовой зелени экрана темнели буквы, слагались в слова, слова-в фразы… знакомые фразы…

Сергей Невлюдов – теплый сгусток – константа 309.6.

Живое существо – концепция непонятна.

Человек – концепция непонятна.

Личность – концепция непонятна.

Пояснить непонятные концепции.

Не знаю, кем Он там являлся, двухголовым пришельцем с Антареса или жабой из Магеллановых Облаков, но Он продемонстрировал свою власть. И свою настойчивость. Он непременно желал добиться ответов.

Но что я мог Ему сказать?… Какими словами?… Любое мое объяснение было б ущербным и ложным; многие люди умнее меня копались в подобных вопросах, а что откопали? Религию, философию, психоанализ – что угодно, только не истину, не четкие определения. Их, вероятно, не существовало; была лишь словесная игра, где одно понятие подменялось другим, столь же расплывчатым и неясным. Однако суперпозиция понятий, тот пестрый конгломерат, что именуется «литература», мог дать представление о жизни, личности и человеке. О человечестве в целом, включая Сергея Невлюдова, теплый сгусток, константу 309.6…

Дельная мысль, подумал я; то, что не опишешь математически, не объяснишь ни графиком, ни чертежом, следует постигать интуитивно. Был некий гений, который логикой гармонию поверил – но все-таки раньше была гармония! Книги, картины, театр… Лабиринт людского величия и глупости, потусторонний мир, где бродят герои и злодеи, иррациональный хаос, на коем возведен научный храм… Единственная возможность познания человека – для того, кому неясно, что есть жизнь и человек… Неужели мой марсианин ее упустил? Или пытался реализовать, да ничего не понял?…

Вернувшись к Тришке и подождав, пока не утихнет сердцебиение, я коснулся клавиш. Белладонна приоткрыла левый глаз, потом – правый; в отблесках мигавшей в коридоре лампы ее зрачки сужались и расширялись, а радужинки отливали то бирюзой, то сапфиром. Мигание света, очевидно, беспокоило кошку; она фыркнула и снова зажмурила веки.

Я написал:

Предложение: временно прервать контакт.

Запрашиваемая информация очень обширна и оценивается в 10(12)-10(14) байт.

Запрашиваемая информация лежит по адресу…

Немного поколебавшись между Библиотекой Конгресса США, Британским музеем и прочими книгохранилищами, я дал адрес Публички, вызвал каталог файлов и сбросил в свое послание ту его часть, что относилась к худлиту. Письмо получилось огромным, на восемнадцать мегабайт, и мне пришлось заняться вивисекцией: только Европа, только двадцатый век, только проза и только авторы, рекомендованные для школьного чтения. Сделав выборку, я переслал ее на сервер и не успел глазом моргнуть, как появился ответ:

Контакт временно прерван.

Предложение: Сергей Невлюдов – теплый сгусток-ждать.

Срок ожидания – темпоральный отсчет 36000000000000.

– Теплый сгусток ляжет спать, а ждать придется Тришке, – пробормотал я, дезактивировав компьютер. Потом по думал, что надо бы навестить Михалева, и бросил взгляд на часы. Два сорок ночи, неподходящее время для звонков… Свяжусь с ним утром или отправлюсь без звонка – по выходным Глеб Кириллыч сидит в своей берлоге и пьет с гостями чай. А также иные напитки, того же цвета, но более крепкой консистенции…